Шрифт:
Закладка:
— Это только для бета-орудий, всему остальному оружию достаточно энергии, — возразил кореец. — Думаю, завтра стоит опробовать хотя бы мезонные и гиперорудия.
— Опробуем, — пообещал Артем. — По дороге к корабельному кладбищу есть небольшое поле астероидов, немного в стороне. Я запрошу Ирренар, без их разрешения, сами понимаете, стрелять не рискну, не хочу неприятностей.
— Запросите.
Несколько минут царило молчание, а затем в рубку буквально ворвалась Домогацкая.
— Ну что это за безобразие?! — всплеснула руками она.
— В чем дело, Ольга Петровна? — удивился Артем.
— Вмедсекции нет ничего! Практически ничего! Если кого-то ранят, то мне нечем будет лечить! Четыре убогие медкапсулы двухсотлетней давности с наполовину пустыми картриджами, и это все!
— Медсекцию придется полностью формировать вам, — вздохнул юноша. — Сами видите состояние корабля. На данный момент мы можем выделить медицинское оборудование два миллиона, больше просто нет. Недостающее придется добирать на корабельном кладбище, там даже госпитальные корабли почти целые имеются. Так что прошу составить список самого необходимого, исходя из указанной суммы. Завтра закупим.
— Хорошо, — скривилась военврач, явно желая сказать что-то язвительное, но сдержалась, только передернула губами и покинула рубку.
После этого экипаж принялся обсуждать возможности супердредноута. А затем пришло время последнего экзамена на мастер-пилота. «Петроград» отстыковался от ремонтной станции и медленно отвалил в сторону под управлением Артема, у которого от волнения подрагивали руки. Леонид Петрович контролировал каждое его движение, подсказывая, как компенсировать инерцию, заносы назад и в стороны, используя минимум маневровых двигателей. Ионники к этому моменту Дархон откалибровал на отлично, и проблем с ними не возникало. После того, как корабль достаточно удалился от планеты, инструктор начал гонять Артема по боевому маневрированию, и вот тут-то юноше пришлось несладко. Он был насквозь мокрым, но держал корабль на курсе вполне уверенно, сменяя его, когда наступал нужный момент. Завершил экзамен короткий гиперпрыжок к соседней не населенной системе, его полностью рассчитал Бор. И возвращение обратно.
Когда все закончилось, и на печать сертификата легла подпись Леонида Петровича, Артем был настолько вымотан, что попросил у всех прощения и ушел к себе в каюту, спать. У него даже не хватило сил принять душ и раздеться, как был, в комбинезоне, так и рухнул на диван в гостиной, сразу отключившись. Бор тоже вскоре ушел.
Ребята не знали, что примерно через час после стыковки «Петрограда» с ремонтной станцией в каюте второго пилота собрались четверо. На стол выставили две бутылки выдержанного коньяка, привезенного с собой, и нехитрую закуску в виде мясной нарезки — пищевые синтезаторы во всех жилых помещениях стояли. А затем Леонид Петрович осторожно поместил в центр стола, вокруг которого расселись старые знакомые, испещренную незнакомыми символами золотистую пирамидку, и несколько раз нажал на разные ее грани. По стенам каюты на мгновение пробежало бирюзовое сияние, и настала полная тишина, смолкли даже гул очистителей воздуха и далекий стук дроидов-ремонтников.
— Это еще что такое? — ткнул пальцем в пирамидку Кирилл Владимирович.
— Артефакт одной древней цивилизации, наши умники сумели разобраться в том, как он работает, — ответил Леонид Петрович. — Теперь ни искин местный, ни наниматели нашего разговора не услышат, вместо этого будут уверены, что мы обсуждаем возможную тактику использования корабля в эскадренном бою. А нам, господа, надо обсудить все, что мы увидели.
— И товарищи! — ворчливо добавил Михаил Иванович.
— И товарищи, — не стал спорить старый пилот. — Ну, что и кто может сказать? Я, например, поражен маневренностью корабля. Эта здоровенное одоробло должно быть неуклюжим, как кашалот! А на самом деле оно маневреннее фрегата. Нонсенс! Расскажи кто — не поверил бы. Маневровых двигателей на порядок больше, чем должно быть, причем это ионники такого класса, что лучшим имперским до них далеко. А разгонные? Вы знаете, что наш корабль способен достичь скорости перехода в гипер не более, чем за полчаса? И это при его-то массе! О гипердвигателях, позволяющих погружаться на восьмой уровень гипера, я вообще молчу. Ни один другой корабль ниже четвертого-пятого не опустится! Ни в одном из известных нам государств. Извините, но я не верю, что все это разработано учеными так удачно уничтоженного института. Тут что-то другое.
— А я добавлю кое-что к сказанному тобой, — криво усмехнулся инженер. — Поначалу мне показалось, что все так, как сказано владельцами, но слишком уж много нашлось ни на что знакомое не похожих систем. Мало того, что не похожих, а вообще неизвестных в империи. Что бы ни говорили про гениальность ученых из «Новарха», все они имперские ученые, обучавшиеся в имперских университетах, а значит, унаследовавшие именно имперскую технологическую культуру. Так вот, никакое технологическое решение или изобретение не появляется из ниоткуда, оно всегда на что-то опирается, пусть даже потом следует прорыв на порядок, но основа всегда узнаваема. Если не так, то значить это может только одно — данное изобретение базируется на какой-то другой основе. Да, многое в Таоре появилось после исследования артефактов древних цивилизаций, но все равно любое изобретение опиралось не только на разработки чужаков, но и на имперские, и это было четко видно из конструкции. Здесь же множество устройств, которые работают на совершенно иных, неизвестных в нашей стране физических принципах. Хорошо, можно предположить, что на дредноут были установлены блоки с найденного почти целым чужого корабля. Но в этом случае их возраст должен быть довольно велик. У меня при себе последняя разработка Гиланского института, миниатюрный дефектоскоп, который, помимо всего прочего, довольно четко, в пределах десяти-пятнадцати лет, определяет возраст проверяемого блока. Так вот, всем проверенным мной, знакомым и незнакомым блокам этого корабля менее полугода. Иначе говоря, кто-то неизвестный на основе останков третьего супердредноута построил совершенно новый корабль, превышающий упоянутый супердредноут по классу на два, а то и три порядка. Необходимо еще проверить двигатели, оружие и генераторы щитов, но я почти уверен, что их возраст столь же мал.
— И что из этого следует? — хмуро спросил канонир, которому услышанное очень не понравилось. — Мне тоже, в общем, есть, что сказать. Такого оружия, как на этом корабле, существовать просто не может, чуть позже перешлю тебе чертежи, сам убедишься. Но если коротко, вот: даже известное нам оружие этого корабля создано цивилизацией, обогнавшей нас на сотни, если не на тысячи лет. Оно настолько конструктивно вылизано, что не осталось ни одной ошибочной схемы. Так что я согласен, это не супердредноут, а что-то совсем другое. Но повторяю вопрос: что из этого следует?
— Многое, очень многое… — тяжело вздохнул Кирилл Владимирович. — Вот хоть убейте меня, не верю,
