— А вот над этим и будем думать, — поставил он свою кружку на стол и прихлопнул ладонью по столешнице, — А сейчас спать. Всё завтра.

Алексей ещё долго не мог заснуть. Эти две совершенно противоположные новости так смутили его душу, что бессонница была ему обеспечена. Он всё ворочался и ворочался, прокручивая их у себя в голове.

— Если кентавр подал заявку на дуэль, то сколько же у них времени осталось до? Если же подаст завтра, то какие здесь порядки принятия заявок? Если Вера уже у того нага, то как мы передадим ей яд и послание? И как при хорошем стечении обстоятельств сможем победить бессмертного?

Алексей лежал и вздыхал, переживал и мучился. Столько навалилось вопросов и забот, что он просто растерялся.

— Жили же тихо, — корил он себя, — и всё было спокойно. Вот надо было мне куда-то переться, да ещё и Веру смущать. А теперь ни её, ни спокойствия.

Укрывшись с головой, он тяжело вздыхал. До утра так и не выспался.

После завтрака Хош рекомендовал всем идти с ним на рынок, чтобы познакомить с местным грифером, его напарником по торговле, для того, чтобы они могли потом вернуться назад.

— Придется заплатить, — сказал он, — но мужик надежный. Даже если придется тайно — вывезет. Он тут все пути знает. Главное сделать надо будет тихо.

И посмотрел на Алексея. Тот смутился, и кивнул. Он понял, что Хош имел в виду. Теперь-то у них был только один выход, быть предельно аккуратными и всё делать без ошибок.

После знакомства и договора, они пошли к отвергнутой нагине. Адрес Шон узнал заранее. Теперь им предстояло договориться о важном деле — узнать, где можно достать специальное средство или яд, чтобы развязать язык самому царю змеев, и как это сделать. От этого знакомства зависели не только жизнь и свобода Веры, но дальнейшее существование этого мира. Они не знали, чем обернется смерть нага, ведь пока здесь было равновесие, в котором привыкло жить местное население. И если убрать одну часть, пусть и злую, неспокойную, то что делать остальным? Не будет ли хуже, нежели сейчас, когда существует паритет добра и зла? Об этом они тоже думали, но Веру все же надо было освобождать.

С большими трудами они нашли место, где жила старая нагиня. Её хлипкий, полуразвалившийся домик, приютился у самой скалы, с подветренной стороны. Двор был захламлен, забора не существовало. Окон не было и само зданьице казалось нежилым. Взбежав на небольшое крыльцо, Шон постучал в довольно крепкую дверь, которая выделялась на фоне покосившихся стен. Странный голос спросил, кто там и тут же дверь распахнулась. Перед мужчинами показался оголенный торс старухи с обвислыми грудями и сморщенной кожей лица. Длинные седые волосы были стянуты на затылке в пучок, а крупные черты лица с большими желтыми глазами выдавали строгую и властную женщину. Её вертикальные зрачки ещё больше сузились и от света и от увиденного.

— Шшшто надо господам? — прошипела она и усмехнулась криво, — Зззелье для приважжжживания девок?

— Нет, — спокойно ответил ей Шон, — у нас к тебе другое дело. Тайное.

Нагиня постояла, внимательно оглядела мужчин с ног до головы, и посторонилась:

— Прошшшу. Проходите.

Они вошли за хозяйкой и были поражены. Внутренности неказистого снаружи строения, внутри поражало почти роскошью. Ровные высокие потолки и стены, окна с видом на горы и дальний лес, мозаичный пол и висячие светильники — всё это не было иллюзией, а было на самом деле. Мужчины стояли, открыв рты, и не смели даже шагнуть, боясь запачкать и нарушить эту красоту. Нагиня проползла в центр комнаты и показала на диван:

— Приссссядте, не стесняйтесь, — хмыкнула она, видя их растерянные лица, — я угощщщу вас чаем.

Она отсутствовала немного и когда вернулась, то мужчины и вовсе были поражены. Перед ними с подносом на длинном хвосте сидела моложавая красивая женщина, с волнистыми черными волосами ниже лопаток, с точеными плечами изумительного молодого тела. Её ловкие руки расставляли чашки и вазочки со сдобой на низком столике, а полные яркие губы слегка улыбались, показывая снежной белизны зубы. Шон пришел в себя первым и, подскочив на ноги, слегка поклонился:

— Твое преображение потрясло нас, госпожа. Ты прекрасна. Прости за вторжение и нашу наглость.

Нагиня усмехнувшись, махнула рукой:

— Вы не первые, кто поражжжается мому изззменению, господа. Мне знакомо вашшше удивление. И проссстите за такой миссстицизм. Просто тут всссякие болтаются. Приходится как-то ссстраховаться.

Её речь и новая видимость ошарашили Алексея, и он всё еще не мог прийти в себя. Его слегка знобило, и подрагивали пальцы.

— Вашшш друг не привык ещщщё к нашему миру? Я вижу, что он сссильно удивлен и при том озабочен. Что привело вассс ко мне и чем я могу быть полезззной? При том тайно.

Шон прихлебнул горячий напиток, что налила нагиня, и откашлялся. Под внимательным её взглядом, он постарался кратко обрисовать положение Алексея и его жены. Нагиня внимательно выслушала и молча обновила в чашках напиток. Увидев слегка дрожащие пальцы Алексея, усмехнулась.

— Вижжжу, что ты возбужден и не дождешшшься моего вердикта. Так он будет однозззначным — я готова вам помогать.

И она рассказала им всё, что могла сделать. А именно: дать специальное зелье для развязывания языка нага, и подсказать, как найти её дальнюю родственницу, чтобы воспользоваться её приютом и советами.

— У нагов вы будите слишшшшком заметны, — проговорила она, усмехаясь, — и поэтому доверьтесь ей во всём. Она моя должжжница, и поэтому сделает как надо.

Она уползла из комнаты, а Алексей обернулся к Шону:

— Я так и не привыкну пока к мистике этого мира.

— Все у тебя впереди, — шепнул ему Щон, — привыкай побыстрей. Тебе предстоят еще и не такие испытания.

Алексей кивнув, сглотнул от напряжения и взволнованности. Он всё еще не мог понять свойств местной магии, как не мог и принять её. Но уже видел, что мир другой, и законы земной физики здесь не приемлемы. Но очень многое сходно и поэтому-то им с Верой было знакомо многое, если не считать местное население с их мистическими проявлениями. Хотя и к этому можно было привыкнуть и принять.

— Ведь принял его Шон, — думал Алексей, наблюдая за своим напарником, — хотя что и говорить, ведь он уже здесь десять лет.

Вздохнув, сжал кулаки:

— Вот встречусь с Верой и мы всё обсудим.

Тут ему пришлось прервать свои думы, так как вернулась нагиня. Она принесла кожаный мешочек и, вынув из него небольшую склянку, сказала:

— Это то сссамое сссредство.