Корабль мог бы вообще заплыть неведомо куда, если бы из своей каюты время от времени не выходил капитан. Он выправлял курс корабля, расталкивал спящего рулевого и уходил обратно. Через некоторое время все снова разлаживалось.

Как ни странно, несмотря на весь этот беспорядок, корабль потихоньку подвигался в сторону Яфрики. Об этом я мог судить по компасу, звездам и солнцу, а также картам, разложенным на столе в капитанской рубке.

Нет! Я все-таки не прав!

На корабле довольно усердно работали старший механик, машинист и кочегары. Если бы не они, вы сами понимаете, корабль вообще бы не двигался.

Правда, и на этих членов команды иногда находили приступы лени. Тогда капитан собирал матросов и приказывал им ставить паруса. Охая и зевая, матросы расползались по вантам. Спустя какие-нибудь час-полтора паруса были поставлены. Ветер надувал их, и мы двигались без помощи пара и электричества.

Это в том случае, конечно, если был ветер. Если его не было, мы терпеливо стояли на месте и ожидали, пока появится ветер или проспятся машинист с кочегарами.

Капитану я понравился. В те часы, когда капитан не спал, не ел и не курил трубку, он учил меня разным морским наукам.

Понемногу я стал привыкать к таким замысловатым вещам, как «лоция», «навигация», «астрономия» и «механика».

Учился вместе со мной и Пип, который удивительно быстро все запоминал.

Хандрила в ветреную погоду быстро забирался по вантам высоко на мачты и ставил там самые верхние паруса. Забраться наверх ему ничего не стоило. Завязывать и развязывать узлы, при его когтях, тоже было нетрудно. Постепенно он стал работать с охотой и заслужил уважение капитана. А матросы стали сваливать на Хандрилу самую трудную работу.

Когда «Тарарабумбия» шла под парами или лежала в дрейфе, кот спал и накапливал энергию.

Угадай, Пип и Фунтик тоже неплохо справлялись со своей работой. В свободное время мы слушали разные морские истории. Рассказывали их капитан и кокша, которую мы полюбили, несмотря на ее ворчливость.

По вечерам мы любовались закатом и смотрели, как резвятся дельфины и проносятся над водой летающие рыбки.

Так потихоньку мы плыли в Яфрику. Плыли, пока не случилось одно событие.

Глава XVIII

НАПАЛИ ПИРАТЫ

Справа по борту «Барракуда»!

В ясный солнечный день, когда механик, машинист и кочегары спали, а «Тарарабумбия» еле тащилась на чуть трепещущих парусах, из наблюдательной бочки на фок-мачте раздался крик:

— Справа по борту неизвестное судно!

Это кричал Хандрила, который забрался в бочку, чтобы расправиться там с пойманной в камбузе мышью.

Судно — так судно! Идет себе и идет! На корабле никто и ухом не повел.

Только мы с Угадаем побежали на капитанский мостик — поглядеть на корабль в подзорную трубу.

Я приложил трубу к глазам. Угадай вилял хвостом, дожидаясь своей очереди.

Сначала я ничего особенного не увидел. Корабль был далеко. Даже в подзорную трубу можно было разобрать только, что это парусник.

Ветер посвежел. Корабль наш прибавил ходу.

Угадай внезапно насторожился и стал усиленно втягивать носом воздух.

— Что с тобой, Угадаюшка? — спросил я.

— Подозрительные запахи! — ответил Угадай.

— А чем пахнет? — поинтересовался я.

— Порохом, портвейном, портянками и пистолетами! — ответил Угадай. — Это не мирный корабль!

— Это, наверное, пираты! — догадался я.

Я кое-что читал про пиратов в приключенческих книжках. Запахи были самые настоящие пиратские.

— Давай объявим тревогу! — сказал Угадай. — Я побегу к сирене, а ты буди капитана!

Мгновение спустя Угадай крутил зубами ручку корабельной сирены.

Долгий противный вой понесся над морем. Матросы продрали глаза и стали потихоньку подниматься с наложенных мест.

Разбудить капитана оказалось не так просто. Я и кричал ему в ухо, и щекотал под мышками. Даже сирена на него не действовала!

Помог Хандрила, спустившийся к тому времени с фок-мачты. Он догадался сунуть в ноздрю капитану кончик своего хвоста. Раздался оглушительный чих, и капитан уселся на полу.

— Что такое? В чем дело? — рассердился капитан. — Разве ужин готов?

— Какой ужин! К нам приближаются пираты! — воскликнул я.

— Что еще за пираты? — недовольно произнес капитан. — Ах, морские разбойники? — вдруг дошло до него. — Тогда другое дело! Почему вы решили, что это пираты?

Вместо объяснения я отдал капитану подзорную трубу. А сам примостился так, чтобы и мне было что-то видно.

Чем дольше капитан глядел в трубу, тем больше хмурился. В мой краешек трубы я увидел парусник, шедший прямо на нас. Видны были и несколько мелких суденышек, шедших гуськом, или, как говорят моряки, в кильватер.

Да! Это в самом деле был пиратский корабль! Даже не корабль, а целая флотилия.

Впереди шел пиратский флагман, под грозным названием «Барракуда»[1]. За ним следовали виноносец «Акулий глаз» и винный тральщик «Гром и молния».

Пираты были горькими пьяницами. Поэтому виноносец должен был везти за ними большой запас вина.

Винный тральщик выуживал сетями выброшенные пиратами за борт пустые бутылки, бочки, фляги и графины.

Корпус пиратского флагмана «Барракуда» был выкрашен в красную краску. Паруса были черными. На них белой краской нарисован череп со скрещенными костями. На носу корабля были изображены глаза, придававшие судну сходство с каким-то свирепым живым существом. Это было и страшно и красиво.

Ветер стал еще свежее. «Барракуда» шла к нам на всех парусах. Белые буруны кипели по обеим сторонам флагмана.

Теперь мы могли видеть пиратский корабль невооруженным глазом.

У бортов стояли пираты. В зубах у них были кинжалы, в руках сабли. За поясом — по паре пистолетов. В ушах и носу у многих разбойников были продеты большие медные кольца, блестевшие на солнце. Сверкали на солнце и зубы пиратов, сделанные из чистого золота и настоящей нержавеющей стали.

На носу корабля сидел, положив ногу на ногу, пиратский капитан. Это был здоровенный детина нахального вида. Голова его была повязана красным платком, в зубах — большая трубка. Капитан и́здали грозил нам кулаком.

Скоро до нас донеслись слова песни, которую хором пели пираты:

Мы храбрецы,

Отважные пираты!

Мы ненавидим

Лежебок и сонь!

Хоть на штанах

У нас одни заплаты,

Зато в сердцах

У нас горит огонь!

Пока корабли сближались, наш капитан сумел кое-как подготовить корабль