Шрифт:
Закладка:
– Вс-вс-всмысле? – испугалась Катя. – Настоящую операцию надо делать?
– Назовем это, медицинские процедуры.
– А-а-а что надо делать?
– Так. Вот, держи орудие труда, – он взял с полки охотничий нож и протянул ей, – осторожно, он очень острый.
– Что? Нож? – Катерина попятилась, она не могла понять, зачем это?
– Бери, сказал! Достанешь пулю, она неглубоко, я ее чувствую, – стиснув зубы, пояснил он.
– Пу-пу-пуля? У тебя в плече пу-пу-пуля???
– Слушай, прекрати заикаться и таращить глаза, а то я в тебе разочаруюсь! – Тимофей вытирал со лба пот, боль была невыносимой.
– Нет, нет, нет! Ты что! Я не смогу!
– Сможешь, – он повернулся к ней, сморщившись от боли. – Или ты хочешь, чтобы я умер? Ну что ж я пойму. Ведь между нами война.
– Да ну, какая война? Не говори ерунду! – возразила Катя, с ужасом глядя на нож в руке.
– А что, нет? Я уверен, ты презираешь меня и хочешь, чтобы я умер, – он из последних сил пытался привести ее в чувство.
– Что ты такое говоришь?! Конечно, не хочу!
Тима покачнулся и, еле удержавшись за край стола, посмотрел на нее.
– Тогда действуй. Я тоже не хочу умирать, у меня другие планы, – он посмотрел на нее горячечным взглядом и стал заваливаться прямо на стол.
– Ты не умрешь! – Катя подхватила его и помогла дойти до дивана, на который он тут же повалился лицом вниз.
– Давай скорей, похоже, я теряю сознание.
Катя подскочила и заметалась по комнате.
– Так, только спокойно! Где, где, где полотенца, вода?
– На кухне, – прохрипел Тимофей. – И виски принеси! Найдешь там, в шкафу.
– С ума сошел? Бредишь? Тебе захотелось выпить?
– У тебя есть другая анестезия? – с сарказмом спросил он. – И антисептик?
– А! Да-да-да, поняла. Сейчас-сейчас, потерпи, потерпи, Тима, я быстро.
Тщательно обработав руки и нож крепким виски, Катя приступила к операции.
– Вот, выпей, – она налила ему полстакана.
Он кое-как привстал, выпил залпом и снова упал.
– Плесни на рану.
– Хорошо, потерпи немного.
Едва обжигающая жидкость коснулась раны, Тима не выдержал и закричал от невыносимой боли так, что у Кати внутри все похолодело.
– Давай, быстрее вытаскивай! Не жалей меня!
Через несколько минут обоюдных мучений, пуля была извлечена. К счастью, она застряла неглубоко в мягких тканях. Обработав рану перекисью и йодом, затем наложив повязку, Катя нашла обезболивающие и противовоспалительные таблетки и дала Тимофею.
– На, прими. Вот увидишь, завтра тебе будет лучше, – пыталась она его подбодрить, но смотреть на него было жалко.
А он, устав от боли и мучений, почти сразу уснул.
Катя отошла к окну, села на стул и расплакалась. Что же теперь будет? Если начнется воспаление, и поднимется температура, нужны будут антибиотики, да и уколы хорошо бы сделать от столбняка, но где она их возьмет?
***
– Ну, Алексей, докладывай, – Северов сел на край стола и пальцем разгладил усы.
– Пока ничего. В субботу я Костю с дружками засек случайно у Катиного гаража… Мы с Катей договаривались там встретиться.
– Ну и?
– Я не понял, что они там делали. Кати там не было, гараж закрыт, кажется, все в порядке. Но как только я подъехал, они тут же рванули.
– Тебя заметили, что ли? – осуждающе посмотрел Северов.
– Нет, конечно! – обиженно возразил Леша. – Мне показалось, что они как будто торопились куда-то.
– Ну и куда они торопились, узнал? – нетерпеливо спросил Евгений Егорович.
– Да нет, они так быстро уехали, что я их потерял.
– Ну как так-то? – всплеснул руками Северов.
Леша пожал плечами и вздохнул:
– Так они на «Бэхе» гоняют, а я на старом «Шевроле».
– А вот плохо, Леша! – Северов встал и заходил по кабинету. – Так мы никогда его не возьмем. А за квартирой его кто-нибудь приглядывает?
– Да, пару ребят там поставил по очереди дежурить, но Олейников дома пока не появлялся.
– Понятно. Ладно, время есть. Узнай, где он бывает, где ночует, ну и подсуетись, может, хоть прослушку на телефон поставить. Учить тебя, что ли?
– Понял. А, да, чуть не забыл, Катя прислала сообщение. Уехала в отпуск, все в порядке.
– Ну ладно, хоть за нее будем спокойны. Какое-то время. Но до ее приезда надо парня поймать.
– Вы думаете, успеем? Может, он будет вести себя хорошо.
Северов даже рассмеялся:
– Шутишь? Я уверен, что он уже провернул немало дел. Кстати, слышал сводку? Граждане сообщили, что в субботу слышали выстрелы на другом конце города. Вот не удивлюсь, если без этого уголовника не обошлось…
Тимофей провалился в тяжелый, болезненный сон и проспал почти сутки. Катя подходила к нему, с тревогой прикладывала руку ко лбу, давала попить, когда он ненадолго приходил в себя, и наконец, к вечеру следующего дня, он начал потихоньку оживать.
– Ну, давай, рассказывай, – первым делом спросил он, когда она села рядом, чтобы накормить его.
– Что рассказывать? – Катя кормила его с ложечки, как сестра милосердия раненого солдата.
За последние сутки у нее было достаточно времени, чтобы осмотреться как следует. И снова она поразилась, что в такой глуши есть все необходимое для жизни, даже свет и вода. Газ, правда, баллонный, и Катя долго не решалась включить его, совершенно не зная, как с ним обращаться, но очень хотелось есть, да и Тиме, когда проснется, нужна будет горячая пища. Поэтому она первым делом принялась за готовку.
На этот раз шкаф и холодильник на кухне были забиты продуктами до отказа. Курицы, конечно, не было, но она нашла копченый окорок, из которого получился вполне сносный суп.
– И все-таки, что от тебя хотят эти упыри? – не отставал Тимофей, с удовольствием принимая из Катиных рук пищу, хотя аппетита совсем не было.
– Я не знаю, – нахмурилась Катя, совсем не хотелось рассказывать про Костю и его дела.
– Послушай, я жизнью рисковал, спасая тебя. Ты мне должна.
– А я думаю, мы в расчете, – возразила Катерина, снова вспомнив его скупую похвалу после суда.
– Не скажешь, значит?
– Ты как себя чувствуешь? – сменила она тему.
– Плохо, вообще-то, у меня в спине дыра по чьей-то милости, – рассердился он, понимая, что она ему просто-напросто не доверяет.
