сжалось сердце. Леночка же мысленно ругнулась. К родителям Павлика она привыкнуть не успела. Да и к остальным тоже. Для нее это были посторонние люди. И сейчас она думала о том, как эта смерть отразится на ней. Получалось, что не лучшим образом. Теперь настроение у всех упадет, праздник окончательно испорчен. О том, что погибший был отцом Павлика, ее мужа, она даже не вспомнила.

Но это было еще не все.

- Он не просто умер, - произнес Павлик, который наклонился над отцом, пытаясь понять, что с ним произошло. - Его убили!

Услышав это, Леночка охнула. Вот это да! Хорош праздничек, нечего сказать. Теперь приедет полиция, начнутся допросы и протоколы. Новогоднюю ночь им предстоит провести в отделении полиции.

- У него рана в груди.

- Какая рана? Что ты несешь?

- Сами посмотрите. И рубашка в крови. Его ударили ножом или чем-то в этом роде в грудь.

Рубашка? Но когда он с Леночкой обнимался, на Андрее Петровиче был банный халат. Впрочем, он мог и переодеться, времени у него для этого было предостаточно.

- А где орудие убийства?

Нож нашелся в нескольких шагах от тела. Это был самый обычный кухонный нож. И к нему вел влажный след. Павлик дотронулся, и пальцы его окрасились в красный цвет.

- Это кровь, - сказал он. - Просто на черном дереве ее плохо видно.

- Дальше по коридору тоже есть кровь!

Кровавый след привел их к той самой ванной комнате, мимо которой убегала Леночка.

- Тут даже на двери есть кровь!

- Это не брызги и не отпечаток ладони. Как на двери мог получиться такой след?

- Такое впечатление, что папа своим окровавленным телом прислонился к двери и оставил на ней отпечаток.

- Отпечаток находится в самом низу. Значит, отец при этом уже лежал на полу.

Леночка судорожно соображала. Когда она пробегала мимо этой ванной, там кто-то сидел. Это она точно помнила, потому что слышала изнутри звук льющейся воды. А если этот кто-то выскочил, напал на Андрея Петровича и ранил его? Наверное, так и было. Потом убийца ушел, потому что думал, что покончил с жертвой. Но раненый мужчина пополз по полу в сторону лестницы, там силы оставили его, и он умер.

Вроде бы все выглядело правдоподобно, но Леночке не нравилось. Во-первых, почему Андрей Петрович не кричал, не звал на помощь? Ему же не горло перерезали, ударили в область сердца. Во-вторых, почему он пополз в сторону дальней лестницы, когда у него под носом была боковая лестница, по которой также можно было попасть в гостиную и получить там помощь своих родных?

- Не понимаю, - прошептал Никита, - если у несчастного папы были силы, чтобы двигаться, почему он не издал при этом ни единого звука?

Павлик поднял голову и взглянул на мать:

- Мама, что тут у вас произошло?

- А? Что?

- Ты поссорилась с отцом и убила его?

- Что?!

- Убила папу из-за какого-то завода! Как ты могла!

- Павлик… сыночек… Как ты можешь меня в этом обвинять!

- Он дело говорит, - вмешался в разговор с матерью и Никита. - Мы все слышали, как ты вопила, что этому не бывать, что ты лучше убьешь его или себя, но не позволишь заводу уплыть в чужие руки.

- Да, я такое говорила, - подтвердила Альбина. - Но чего не скажешь в порыве гнева. Вы же меня знаете. Я не собиралась убивать вашего папу. И вам ли не знать, как дорог он был мне. И чтобы из-за какого-то там завода… Конечно, обидно, что отец предпочел дочь двум взрослым сыновьям, но если уж на то пошло, кроме злополучного завода, с которым он мечтал расстаться, было еще немало предприятий, которые не имели для него таких неприятных воспоминаний и которые он бы мог передать своим мальчикам.

У Леночки даже волосы над ушами от волнения зашевелились, когда она услышала такое. Значит, с заводом было что-то не того, раз Андрей Петрович прямо-таки мечтал избавиться от этого бизнеса. Может, оно и к лучшему, что завод должен достаться Варе? Хотя стоп! Если документы и дарственная еще не подписаны, то завод становится частью наследства, и еще неизвестно, кому из четырех наследников он достанется. Альбине? Сыновьям? Или все-таки дочери?

- Надо вызывать полицию, - произнес Павлик. - Ничего не поделаешь. Они должны найти и задержать убийцу папы.

Софья порывисто вздохнула, и когда все взглянули на нее, умоляюще произнесла:

- А нельзя ли это сделать уже после Нового года? Как-то не хочется встречать праздник вместе с полицией. Как Новый год встретишь, так его и проведешь.

Никто не ответил на это абсурдное предложение, но Софочка не унималась.

- Нет, серьезно! - воскликнула она. - Если вы станете приглашать полицию, то мы с Никитой уедем!

- Никто никуда не уедет! По крайней мере, до тех пор, пока следователь всех не допросит! Иначе это может считаться как попытка скрыться с места преступления.

- Вот еще! У меня не было причины, чтобы ненавидеть Андрея Петровича!

- Никита, уйми свою дурочку! Не до нее сейчас!

Негодующую Софью увели прочь. А Леночка только сейчас обратила внимание, что у Вадима - кавалера Вари - влажные волосы. Купался он в душе, что ли, перед тем как сесть за стол?

Прибывшая на вызов полиция тоже особой радости от перспективы вести следствие в новогоднюю ночь не выказала.

И чуть ли не с порога высказала им свои претензии:

- Не могли до завтра потерпеть, что ли? Вот люди!

- Вы так говорите, словно это мы убили папу.

- А кто? Разве не вы?

- Нет, не мы.

- Или кроме вас в доме есть еще посторонние?

- Прислуга. Их двое.

- И повар!

- А повар всегда на кухне. А где кухня, там и ножи! Мне кажется, что этот нож я даже видел у нас!

Альбина Андреевна подтвердила, что нож совершенно точно принадлежит им. Но вызванный на допрос повар начисто отрицал свою причастность к случившемуся.

- Вы чего? Мне от плиты и на минуту невозможно было отойти! Обещали дать помощника, а тот или не смог прийти, или не захотел в новогоднюю ночь корячиться, пришлось все одному разруливать. Мне до туалета дойти некогда было, не говоря о том, чтобы по дому шастать и хозяев убивать. Нет, нет! Это вы уж как-нибудь