что и по личным качествам лорд Абердин не подходил на роль военного лидера. Дизраэли писал о нём в газете «Пресс», что его ум, воспитание, предрассудки — это подлинная школа Кремля. «Как, будучи поставлен на ведущие позиции и ведя и воодушевляя английских джентльменов, — продолжал он, — использовать такой язык, который не может не шокировать откровенный и сердечный дух британского парламента. Его способ действий — высокомерный и пока робкий; его слова, дерзкие и пока затемненные, обижают даже его политических сторонников. Его колеблющиеся речи, его противоречивые симпатии, его насмешки, ледяные, как Сибирь, его сарказм, унылый и пустой, как Степь, — вот вся характеристика его правительства, которое не способно поднять дух чести и гордости джентльменов. Если война разражается, а это реальная перспектива, что война разразится, то это страшное бедствие должно быть отнесено на счет этого человека, и только этого человека»[117].

Вскоре англо-французский десант высадился в Крыму. Оттуда стали поступать тревожные известия, что войска гибнут не от пуль неприятеля, а от отсутствия санитарных условий, грязи и коррупции. Была направлена специальная комиссия, аналогичная была создана палатой общин. Во всех бедах армии обвиняли сначала принца Альберта, а затем премьер-министра. Дни кабинета Абердина были сочтены.

Булвер-Литтон стучал кулаком по столу в палате общин и гневно призывал: «Распустите это правительство! Спасите нашу армию!» Министерство Абердина добил доклад депутата-радикала Робака. В своей яркой и путаной речи он обвинил правительство в бездеятельности и бездарности. Две трети палаты общин проголосовали против правительства, спустя сутки граф вручил прошение об отставке.

Уход из правительства был и уходом из политики. Граф был уже стар и остаток жизни провёл в своём шотландском поместье. Лорд скончался семидесяти шести лет от роду.

Лорд Абердин был одаренным человеком. Он хорошо знал и любил греческую историю и культуру, писал книги. Его частная жизнь лишена налёта скандальности, хотя известно его отношение ко второй жене. В манере поведения Абердина отличала некоторая степень сухости и сдержанности, которые часто ассоциируются у нас с манерами истинного джентльмена. Как оратор он был скорее высокопарен и тяжеловесен, нежели по-настоящему красноречив. Абердину часто не хватало силы и характера в отношениях с другими людьми. «Его главный порок в его характере», — писал о нем лорд Мельбурн королеве Виктории[118]. Это, по замечанию британских историков, можно отнести и к его внешней политике. По сути своей это была политика мира и невмешательства. В целом можно сказать, что он мало подходил для тех задач, которые ему приходилось решать на посту премьер-министра, да он и сам это знал.

Генри Джон Темпл, виконт Палмерстон

Лорд Палмерстон — один из чемпионов политического долгожительства. Почти 60 лет он непрерывно был членом парламента, уступая в этом только Гладстону, 48 лет он занимал министерские посты. Палмерстон был последним британским премьером, который умер на этом посту. Он не дожил всего два дня до своего 81 дня рождения. Несмотря на возраст Палмерстон отличался редким любвеобилием, в 79 лет он был соответчиком в разводе, «Таймс» называла его «лорд Купидон», в политике он известен как «старый Пам»[119].

Палмерстон принадлежит к старинному роду Темплов, но к младшей ветви, которая ещё при Тюдорах обосновалась в Ирландии, а сэр Уильям Темпл выполнял важные функции при Елизавете Тюдор и графе Эссексе. Сэр Джон Темпл (1632–1704) был спикером ирландского парламента, его сын стал первым виконтом Палмерстоном и ирландским пэром, поэтому Палмерстоны имели право заседать в палате общин британского парламента.

Он был старшим сыном Генри, второго виконта Палмерстона и его жены Мэри Ми, одной из красавиц Англии. В возрасте десяти лет он совершил с родителями путешествие по Италии и Швейцарии, которое длилось около двух лет. Всю свою жизнь он прекрасно говорил по-французски и по-итальянски. Затем Пам был отдан в закрытую и престижную школу в Хэрроу, а по её окончании в Эдинбургский университет (1800 год). В апреле 1802 года умер его отец, и Генри Темпл унаследовал его титул и поместья, правда, отягощенные долгами. Вскоре он перебрался в более престижный Кембриджский университет, где, как он писал позже, «сумел забыть многое из того, чему выучился в Эдинбурге»[120]. Юный лорд вёл типичную для того времени жизнь студента-аристократа, то есть отдавая большую часть времени попойкам, пари, прочим легкомысленным удовольствиям. Сохранились некоторые его письма к матери, в которых он просит выслать деньги на квартиру, картины, мебель, вина (целые ящики!). Судя по ответным письмам, вдовствующая леди Палмерстон ни в чём ему не отказывала[121].

По окончании курса университета лорд Палмерстон решил пойти по пути политики. Как ирландский пэр он имел право быть избранным в палату общин и предпринял попытку пройти в парламент от Alma mater. Место от Кембриджа было «дорогим» и неустойчивым — в этом округе могли баллотироваться и более авторитетные кандидаты. Долгие годы Кембриджский университет представлял не кто-нибудь, а сам премьер-министр Уильям Питт-младший, после смерти которого и открылась вакансия. Известно, что лорд Палмерстон потратил 342 фунта стерлингов только на доставку избирателей. Немалые суммы потрачены были на угощения и другие скрытые виды подкупа. В числе прочих средств агитации молодой кандидат активно использовал ухаживания за дочерями, сестрами, жёнами избирателей, а то и открытый флирт. Может из-за того, что он переусердствовал в последнем, а может по причине молодости кандидата, но «честные и независимые избиратели» не поддержали Палмерстона [122].

В 1807 году он вновь пытался пройти от университета в парламент и снова неудачно. Впоследствии он был представителем от Кембриджа с 1811 по 1831 год. Он пытался быть избранным от Хорхема («всё, что от Вас нужно — есть, пить и танцевать», — писали ему члены избирательного комитета), от Ярмута, где вербовал избирателей прямо в таверне, но везде потерпел неудачу. В том же 1807 году возник очередной правительственный кризис и Палмерстону предложили пост в правительстве, для чего был необходим депутатский мандат. Лорд Малмсбери предложи «верное местечко» в Ньюпорте «всего» за 4 тысячи фунтов. «Вы поучите это место, чтобы ни случилось», — писал Малмсбери. Местный лендлорд поставил только одно условие — кандидат не должен появляться в округе. Согласие было дано обеими сторонами и очень скоро 24 «честных и независимых избирателя доброго города Ньюпорта» избрали Палмерстона своим представителем в палате общин Соединённого Королевства, причём их представитель долгое время не представлял, кого он представляет, он был убежден, что избран не от Ньюпорта, а он Ньютауна и