— А ты что, знаешь много людских желтоглазых? — второй был поумереннее и менее грубым. — Это должна быть она.

— Ну, ты же видишь, нет тут ее! Надо сваливать. Дед сказал она ушла.

— Проверяйте все тщательнее, олухи! Совет сказал, что без девчонки мы можем не возвращаться! — в беседу вступил высокий женский голос, выдавая манерой, стерву. — И я не хочу возвращаться в эту дыру.

Закрыла рот и нос руками, что бы ни издавать лишних звуков, находясь невдалеке от окон. Они все не уходили, и я не слышала Джоша. Сердце сжималось от дурного предчувствия. Напрягая весь свой слух, не могла уловить, ничего кроме этих троих. Ни звука.

Они не Истинные, иначе уже уловили бы меня. Как бы я не старалась затаиться. Услышали бы, хотя бы сердце. Значит они недообращенные. Вампиреныши на побегушках у Совета. Только для грязной работы.

Прошло еще полчаса, перед тем как завелась машина и эти сволочи свалили. Простояла еще несколько минут и, открыв окно, влезла на подоконник. Так и не решилась обходить дом и заходить в двери, это не разумно.

Все было вверх дном, даже матрас выпотрошили, засранцы.

— Джош? — тихонько позвала, но уже понимала, что он не ответит.

Медленно скользя по полу, минуя осколки, разбитых фоторамок и ваз, прошла в зал.

Старик лежал лицом вниз, и не подавал признаков жизни. Не пришлось подходить ближе, что бы услышать, что его сердце не бьется.

Так и осела на колени, давясь слезами.

По окнам полоснули фары. Они вернулись, звук мотора очень похож.

Нет времени на сожаления. Схватила, табачную трубку с пола, и опрометью бросилась в свою комнату. Прихватив со стула все, что помещалось в руках, выскочила в окно. Уже пробегая к ограде, в доме послышался жуткий грохот и рев, на грани с человеческим.

Забор преодолела как лучший спортсмен. Бежала без оглядки и все казалось, что в затылок, начнут вот-вот дышать. Исцарапала об редкие верки все лицо, но об этом подумаю позже.

Приземлилась на кучу старых листьев уже только перед самой трассой, Разжала руки и быстро начала переодеваться в то, что мне дал Кирин. Все за исключением пуховика. Погода уже позволяла ходить без него.

На этой дороге почти не бывало машин, и куда идти не имела ни малейшего представления. Так бы и просидела в куче листьев, если бы слух не уловил приближающиеся шаги, пока еще находящиеся слишком далеко чтобы увидеть меня. Это подстегнуло выскочить на дорогу и бежать.

На пути показалась машина, и она без промедления остановилась на обочине, и из окна высунулась женская голова.

— Ооо, дорогая, вам не нужна помощь? Что-то поздновато, для пробежки. — женщина не выходила из старенького авто, но и не уезжала.

— Простите, пожалуйста, вы не могли бы меня подвезти? Мои братья подшутили надо мной, и теперь я не знаю, где нахожусь. — женщина смотрела с некоторым сомнением и я решила ее подтолкнуть. — Не понравился им мой парень, а я отказала с ним расстаться…

Вот тут-то лед и тронулся. Женщина возмущенно охнула и замахала руками.

— Ну и дикари ваши братья. Где это видано, оставлять сестру в ночи, на дороге?! Я бы им задала… — она приглашающе открыла пассажирскую дверцу.

И только когда мы тронулись, я немного вздохнула. Дорога была достаточно извилистой, что бы машину просто так нельзя было увидеть, и еще пара поворотов и можно будет только гадать, кто это был. Адреналин уже отпускал, и руки начали трястись.

— Дорогая, ты совсем продрогла! Как давно ты тут скиталась?! — женщина сердобольно перекинула с заднего сидения, небольшой плед ко мне на колени.

— Не знаю. Испугалась. — вот тут как раз врать, почти не пришлось.

— Бедная… Куда тебя отвезти? — она лихо управляла стареньким авто, проходя виражи не сбавляя скорости.

— Мне бы автобусную станцию. — женщина удивленно вскинула брови. — Не хочу пока возвращаться домой, поеду к подруге.

— Конечно-конечно. — она тут же расслабилась. — Отдохни, до ближайшей еще час езды.

— А вы откуда в такой час?

Женщина рассмеялась и сверкнула глазами.

— Ездила к дочери в колледж. И сама задержалась у подруги, выехала поздно и вот… — она виновато пожала плечами.

— Я благодарна вашей подруге. — это было чистой правдой.

— О, бедное дитя! — сердобольной оказалась данная особа.

Она болтала всю дорогу и кроме моего "ага", ей ничего не надо было.

До станции добрались без происшествий, мне даже дали пару бутербродов с собою. Мило, как никогда! И теперь стоя перед расписанием автобусов, считала, на какой билет мне хватит. Направлений было больше, чем могла представить. Никогда не каталась на автобусах. Касса открывается через десять минут, а решения еще не приняла.

Выбор был непрост, но я все же взяла тот билет, который стоил всех моих денег. Надеясь, что этот автобус отвезет меня, как можно дальше.

На посадке вместе со мной были еще пять человек, наконец, мы выехали, так же блуждая по извилистой дороге.

В голове все никак не могли уложиться события последних часов. В кармане сжимала трубку и понимала, что это мое присутствие, оборвало его жизнь. Всему виной я. Это было самое ужасное. Если до этого мне казалось, что худшим было мое положение, то теперь это уже мелочи.

Автобус резко затормозил и принял вправо на обочину, водитель страшно ругался, но в свете фар, впереди остановился внедорожник. Пара сильных ударов по дверям и водитель открыл их.

В автобус поднялась знакомая фигура. И взгляд взбешенных глаз пригвоздил меня к сидению.

Отбросив телефон на пассажирское сидение, Скотт резко вывернул руль, разворачиваясь, почти цепляя обочину. Он был близко, но не нашел ее. Надо найти ее быстрее Фабиана, чтобы она без страха рассказала все как есть. Не принуждал ли он ее? Что случилось? Где этот чертов Обирдэйл?!

И наконец, объяснить ей, что пока нельзя прерывать соглашение с Сейвом! Он один пока в состоянии ее оградить от Кирина, и позаботится о ней. Скотт скривил губы. Позаботиться! Он уже упустил ее один раз, где гарантия, что этого не повториться?! А нет никаких гарантий! Все только на его заинтересованности, и только на ней.

Но он действительно заинтересован. Он не хочет ее отдавать, и неважно, какие там у них договоренности.

Дело теперь зависит только от Джес. Она упряма, вся в мать! Мари выкидывала штучки и покруче сомнительных Соглашений. Если Фабиан не сможет ее убедить, Совет отдаст ее в руки Обирдэйла, и Эдмунд взбунтуется, что прольет