Не осознавая отпустила руку Роста. Подошла на трясущихся ногах ближе и провела пальчиками по щеке Глеба. Холодный совсем. Склонилась и практически невесомо поцеловала его. Ведь он жалел, что не успел поцеловать ее. Она его поцелует. Не отпустит просто так.

— Я так тебя люблю, — прошептала в губы и отстранилась, — ты навсегда в моем сердце, — посмотрела на Роста, который сейчас выглядел не лучше чем Кира, — где Илья?

— Проходи к следующему столу деточка.

Попрощалась и с ним. Такие молодые. Оба без семьи. Ушли борясь за справедливость. Как же паршиво, что в этой жизни всегда найдутся те, кому власть и деньги будут дороже жизней людей.

Пока Рост прощался с отцом Глеба, Кира вернулась к любимому. Держала холодную руку и пыталась насмотреться. Вот сейчас она уйдет и больше его не увидит. Услышала, что в крематорий их отправляют. Такова воля умерших была оказывается. Кира не знала. Она многого не успела о нем узнать. Но того что знала, было достаточно чтобы полюбить всем сердцем.

Рост с трудом уговорил ее уйти. Она не хотела быть без него. Не хотела. Куда ехали и зачем не помнит. После того как вышли из морга, ее снова укололи. Как оказалась в мягкой и теплой кровати, девушка уже не помнит. Хотя догадывалась, что Рост на руках принес. Она его запах чувствовала, когда прижималась к груди. Кажется плакала. Не знает точно. Все как в тумане было. Как в плохом сне. Жаль, что как. Не хотелось бы просыпаться.

Ей больше не холодно, потому что никогда не согреет и не обнимет. Больше не назовет любимой, больше не поцелует, больше не будет ревновать и угрожать если появится другой. Больше не будет ничего. Дальше не будет ничего. Больно? Нет. Нет такого слова, чтобы описать состояние потери любимого человека. Горе, слишком бессмысленное слово. Боль, слишком неподходящее. Тоска, слишком слабое. Все исчезло. Как пыль. Люди пыль. И судьба пыль. Сегодня ты есть. Завтра нет. И никому дела нет до тебя и твоего состояния.

Внутри становится тихо. И лишь сердце, от невероятного и можно сказать истеричного стука, снижается на минимальную громкость. А потом и вовсе слышишь последние стук, стук, стук, тишина. Пару секунд и оно заводится вновь, разнося по венам разочарование. Задает ритм, который просто позволит жить. Ни стука больше, ни стука меньше. Ровно. Сухо. Просто. Сколько пройдет времени, когда оно вновь научится биться так, как билось при нем? Кира не знала. Но точно знала, когда откроет глаза, она уже не будет прежней.

Глава 12

Рост привез девушку в съемную квартиру. Уложил, а сам застрял на кухне. Договорился с Лизой, что приедут как очухаются. Он выпил бокал виски. Больше не полезло. Однажды, он наказал обидчиков. Нашел каждого, хотя все кричали это невозможно. И сейчас найдет. Глеба материл как мог, за то, что не позволил вмешаться раньше. Жив бы остался. Все бы живы были. Какого черта играл в секретность, когда знал Рост мог помочь?! И маленькое, синеглазое чудо не страдала бы от потери. Он бы до утра просидел, думая о том как могло быть. Но Кира проснулась и стояла сейчас уставившись на него взглядом, который Рост не смог понять. Даже спросить ничего не смог. Смотрел на нее, она на него.

Кира подошла, погладила его по колючей щеке и мужчина прикрыл глаза прижимаясь к теплой ладошке. А потом, он почувствовал ее губы на своих. Не было шока. Не было удивления. Словно так и должно быть. Не было слов. Его таблетка от боли. Ее таблетка от боли. Он целовал, она отвечала. Она целовала, он принимал.

Одежда летела в стороны. Ни единой мысли о том, что происходит. В голове туман. По комнате разносятся стоны. Громкие. Вкус слез на губах. Наслаждение смешанное с болью. Страстное и дикое желание друг друга настигло в момент. Желание избавиться от тяжести в душе, забыться хоть на секунду. Желание совершить ошибку, за которую никто не осудит. Кроме самих себя. Не станут. Не думали об этом. Брали. Изучали друг друга. Латали раны, которые снова расползутся. Сейчас необходимо. Чтобы не сдаться.

Он не Глеб, он другой. Вкус не тот, но вкусный. Стоны не те, но сладкие. Нежный, но грубее. Страстный, но чуточку сильнее. Не сравнивает. Не ищет замены. Просто пьет его. Потому что рядом. Потому что не бросил. Потому что живой. Не станет жалеть. То есть станет, но позже. А он точно не станет. Она желанна. Она совершенна. Она чудо. И он не такой как все. Другие. И понять их дано не каждому. Даже они еще не понимают, что повезло встретиться в таком огромном мире. Жаль при таких обстоятельствах.

Только в душевой кабинке под струями теплой воды и под слишком серьезным, пристальным взглядом Роста, Кира на секунду почувствовала укол вины. Сама пришла. Даже не помнит о чем думала. Скорее вообще не думала. Он не позволил начать самоедство. Снова молча целовал. До тех пор, пока не стала отвечать. Пока не стала кричать. Оба знали, стоит начать задавать вопросы друг другу все разрушится. Да и нет ни у нее, ни у него ответов. Рядом хорошо. Рядом менее больно. Рядом защищеннее. А вопросы зачем, почему, как так, на самом деле не имеют смысла. Пока Рост будет рядом, она не перестанет дышать. Пока Кира рядом, у него всегда найдутся силы довести все до конца.

Их разбудил звонок телефона Роста, пока он пытался нащупать его на тумбочке, Кира прижимавшаяся к его груди, решила под шумок сбежать. Прижал к себе крепче. Не отпустил. Она не стала сопротивляться.

— Да Лиза.

— Готовы?

— Дай нам два часа, и будем при параде.

— Жду.

Откинул телефон в сторону, и тяжело вздохнул.

— Ты же со мной до конца Кира?

— Я с тобой, — прошептала выводя узоры на его торсе, — до конца.

— Холодильник тут пустой, — констатировал Рост, — умываемся и едем завтракать?

— Хорошо.

Кира даже улыбнулась. Может ей кажется, но пока, они понимают друг друга лучше чем кто-либо. Он ведет себя так же, хоть и обнимает ее сейчас. Говорит по прежнему в приказном порядке и грубо, хоть и гладит ее по спине в это время. Она молода, и боялась осуждения с его стороны. Она понятия не имеет, что произошло. Боялась разговоров. Но ничего не было. Он