Сегодня я могла стать свободной. И не воспользовалась случаем.

Наверное, окончательно спятив, я сама закрыла на засов распахнувшуюся настежь дверь клетки.

Много раз я проклинала собственную психику за отсутствие гибкости. Ну, ведь это довольно распространённое явление, когда жертва в конечном счете влюбляется в своего палача. Так почему же я не смогла влюбиться? Как бы проще мне было жить! Скольких бед я бы избежала…

А теперь что же получается? Как расценивать мою помощь? Неужели так вышло, что клетка мне все же стала милей? Нет. Вряд ли. Тогда почему я не позволила ему сдохнуть? Уж не потому ли, что он в свое время не дал сдохнуть мне?

Я лежу, тупо разглядывая царапающие стекло ветки клена. За окном темнеет, сумрак размывает контуры мебели, поглощает коридор, сглаживает углы комнаты. Пожирает мою душу. Нужно звонить психиатру. Или я просто выйду в окно. Но сил нет, даже чтобы просто перевернуться на бок. Что тоже неплохо. В таком случае до окна я попросту не дойду.

— Сана! Сана, проснись…

— Иса? Как ты здесь очутился? — вглядываюсь в темноту, не совсем уверенная, что он мне не почудился.

— Неважно. Нам нужно поговорить.

Иса щелкает выключателем слева от тумбочки. Комнату заливает тусклый свет ночника. Но даже он выедает мои воспаленные глаза чайной ложкой.

— Что случилось?

— Случился лучший момент для побега.

— Ты с ума сошел? Я же объясняла тебе, что Богдан…

— Я нашел для него реабилитационный центр. Вот. — Мне в руки ложится смартфон. Браузер открыт на сайте какой-то клиники. Сопровождающий картинку текст на английском, которым я, в общем-то, неплохо владею. Просто вот так, с наскока, мне в него довольно сложно вникнуть. И, наверное, осознав это, Иса торопливо мне объясняет… То, что пока Акай приходит в себя, мы с Богданом можем уехать. Фора во времени предоставит возможность получше замести следы. А уж когда мы получим новые документы, добраться до нас будет практически невозможно. И что от меня вообще ничего не требуется. Только рискнуть. В то время как об остальном позаботятся.

— Постой-постой… Кто позаботится?

— Мои друзья. Я говорил тебе, что служил в спецподразделениях. Скажем так — мои возможности чуть шире, чем у других людей. Понимаешь?

Нет. Нет… Я не понимаю. У меня вообще кругом голова.

— И как же ты со своими возможностями очутился здесь? Или… Постой. История с поиском матери — выдумка? Тебя же не за этим послали. Я права?

Что-то не сходится. Я чувствую это кожей. Вглядываюсь в его глаза… Уже понимая, что в этих краях есть только один человек, способный заинтересовать спецслужбы.

— Нет. Мать я действительно хотел найти. И еще одного человека… Неважно. Но отпустили меня с условием.

— К-каким?

— Я не могу рассказать. Это гостайна. Просто поверь мне. Хорошо? Я присоединюсь к тебе в Праге, как только все здесь закончу.

Обхватываю ладонями голову. Однажды я поверила мужчине, обещавшему мне помочь. И вот чем это закончилось. С тех пор я дала себе зарок — рассчитывать только на себя. За это время в моем отношении к жизни ничего не поменялось.

— Я могу вывезти вас с Богданом прямо завтра. Ты будешь свободна.

В чужой стране, без образования, без знания языка, без собственных денег и каких-либо прав… С целым ворохом психических проблем, о которых Иса не знает. Целиком зависимая от мужчины. Опять зависимая.

— Нет… — трясу головой.

— Тш-ш-ш… Не отвечай сейчас. Хорошо? Утро вечера мудренее.

Всхлипываю. Слизываю с губ соленые слезы. А ведь я даже не понимала, что плачу… На контрасте с этой разъедающей душу солью его поцелуй кажется еще больше сладким. Я выдыхаю, наслаждаясь его тяжестью на мне. Развожу ноги, чтобы ощущать эту тяжесть в самом правильном месте. И даже через несколько слоев одежды я чувствую, как пульсирует его плоть, как она рвется наружу. Просовываю руку между нашими телами. Сажусь, не размыкая губ. Лишь откровенней его целуя. Стаскиваю штаны, проникаю рукой под резинку белья… Сжимаю пальцы, и он рычит мне в рот что-то ужасно непристойное.

Отползаю от него на четвереньках. Чтобы взять ртом…

— Нет. Нет. Не нужно…

— Ты не хочешь?

— Не в этом дело. Просто я… Там не очень красивое зрелище.

Несколько секунд я туплю. Моя потребность осуществить задуманное настолько сильная, что я не могу понять, какого черта он не позволяет мне закончить начатое. О чем вообще толкует?

Глядя ему в глаза, медленно сбрасываю с себя его руку, которой он продолжает меня удерживать. Веду пальцами от влажной бархатистой головки по толстой вене вниз. Шрам уже почти стерся. Но я вполне могу допустить, что Иса видит это все несколько иначе. Я соскальзываю еще чуть дальше. На бороздку, ведущую к анусу. И хоть глаза Исы становятся с каждой секундой все шире, останавливать меня он не спешит. Я наклоняюсь и, взяв его в рот, надавливаю. Не обязательно проникать внутрь, чтобы усилить ощущения массажем простаты. Главное знать, куда нажать. И быть достаточно мужественным, чтобы позволить партнерше провернуть такой фокус. В мужественности Исы сомневаться не приходится. Одним слитным движением он меняет наше положение так, чтобы и мне не мешать, и самому не бездействовать. Одной рукой лаская мою грудь в вырезе халата, второй он раскрывает меня и размашисто лижет.

Я чувствую, как ко мне возвращаются силы с каждой накатывающей волной оргазма. Как ко мне возвращается желание жить… Я почти готова согласиться уехать с ним, потому как понимаю, что один черт без него не смогу. Но когда я уже готова вернуться к этому разговору, у меня в номере звонит телефон. На часах полпервого ночи. Мы с Исой переглядываемся, понимая, что ничего хорошего от таких звонков не приходится ждать…

— Возьми трубку, — командует он. Я киваю, но все равно еще несколько секунд медлю, прежде чем ответить.

— Да.

— Сана Шакаевна, здесь Азамат Тахирович на проводе. Говорит, у него что-то срочное.

«Это кто?» — читаю по губам Исы. Прикрываю трубку ладонью и тихонько шепчу:

— Мой юрист. — А потом уже в трубку командую: — Соединяйте.

— Сана?

— Да, Азамат, что случилось? — включаю телефон на громкую связь.

— Я понятия не имею, что происходит, но у нас в офисе маски-шоу, какой-то клоун машет новыми правоустанавливающими документами и утверждает, будто компания продана. Ты что-нибудь знаешь об этом?

— Нет. Глупости это все. Как такое возможно?

— Ну, судя по тому, как борзо себя ведут ребята, они уверены, что им ничего за это не будет. Не хочу тебя пугать заранее, но очень похоже, что мы имеем дело с рейдерским захватом.

— Скажи ему, чтобы ничего не предпринимали, — шепчет Иса и, тут же вскочив с кровати, хватается за свой телефон.