Клети в подвале были спаяны в некое подобие миниатюрного лабиринта – будто на манеже в цирке, только никто не хлопал выступающим дрессированным зверям и не кидал попкорн. Отсюда, из этого унизительного во всех смыслах места, женщины и дети наблюдали за службой в храме. Отверстия в металлическом потолке, так похожие на решетки для стока воды, позволяли видеть и слышать все, что творилось наверху. В распахнутые глаза пастве сыпалась земля и летели хвоинки, но никто не жаловался.

Ева всхлипнула. Место, в котором она очутилась, буквально вопило о том, что вот-вот развернется настоящий кошмар.

2

Из книги «Сирены Амая: история шокирующего расследования», Ярослав Доргун, издательство «Черная Древесина», 2023 г., страница 293

«Конечно, можно было бы процитировать одного из выживших „Архипелага“, благо материалов много, но мы обратимся к другим источникам, исследующим такую проблему, как „женщина в религии“.

Может, кто-то слышал фразу „Религия не беспола: она – мужского рода“? Ее происхождение приписывают редактору журнала „Знаки“ (Чикаго, № 1, 1983). Он, в свою очередь, извлек ее из высказывания Вирджинии Вулф, известной британской романистки и феминистки („Религия, кажется, не беспола. Она – мужчина, отец…“).

И женщина с ребенком, вынужденная сидеть в клети, расположенной ниже уровня травы, ради того, чтобы прикоснуться к своему богу, прямое тому доказательство.

Дети Амая воспринимали женщину как нечто второстепенное, как жалкую попытку оспорить доминирующую позицию мужчины.

Самое забавное, что религии, независимо от истоков, вообще не жалуют женщин.

Заглянем в один из трудов апостола Павла. Вот что он пишет в своем „Послании к Ефесянам“ (стихи: 22–23): „Жены, повинуйтесь своим мужьям как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос – глава Церкви, и Он же – Спаситель тела“.

А можно открыть „Древнеарийские правила жизни и смерти“, они же – „Законы Ману“, и обнаружить там следующее наставление: „В детстве женщина должна подчиняться отцу, в юности – мужу, после смерти мужа – сыновьям. Женщина никогда не должна быть свободна от подчинения“.

Ради интереса опять сунем нос в христианство. И что же видим? Неугомонный апостол Павел в „Послании к Галатам“ (стих 28) внушает несколько иную мысль: „И нет уже ни еврея, ни язычника; ни раба, ни свободного; ни мужчины, ни женщины – вы все одно существо в единении с Христом Иисусом“.

Ваш покорный слуга так и не нашел однозначного ответа, что было написано раньше – „Послание к Ефесянам“ или „Послание к Галатам“. Но это и не важно, потому что для религии женщина была и остается эксплуатируемым инструментом.

И Дети Амая, эти чертовы ублюдки, переплюнули всех. Это мое мнение, да, и оно будет неполным без кое-какого добавления.

Они получили то, что заслужили».

3

Назар и Симо все-таки вошли в храм. В высоких подсвечниках горели здоровенные красные свечи. Назару не требовалось особо напрягать мозг, чтобы понять, что в качестве топлива для свечного воска использовался животный жир. Возможно, тех самых отвратительных зайцев. Уродские уроды, как окрестил их про себя оперуполномоченный, с мычанием рассаживались.

Антеро сцепил руки в замок и вложил их в ложбинку между подбородком и шеей.

– Можно помолиться и у входа, верно, Симо Ильвес? Двери будут распахнуты, так что дыши полной грудью. Наслаждайся.

– Да-да, спасибо, ненаглядный Антеро. Это… очень и очень. – Симо с блуждающей улыбкой кашлянул. – Ветерок сейчас и впрямь не помешает.

Кивнув, старик направился к аналою в конце зала, где крест и оконные витражи создавали обманчивый образ: будто кто-то прижег цветную мозаику огромным распятием.

«Ну все, Симо окончательно свихнулся со своей любезностью, – подумал Назар с кислой миной. – Не знаю, что ты задумал, но лучше бы тебе начать вести себя разумно, потому что я уже – не могу».

Он расстегнул кобуру, и сердце его радостно забилось, точно буревестник, танцующий между волнами и черным небом. Страха не было. Однажды ему довелось оказаться на автобазе в окружении десятка рабочих, планировавших преподать ему урок и для того похватавших инструменты. В груди и тогда не екнуло. Он один, и они тоже одни, так что вроде все честно, да? Скупщики краденого вообще стеснительные ребята. Наедине предпочитают покупать побрякушки, а на людях – хвататься за некрасивые гаечные ключи и монтировки… Те бедолаги не знали, что Назар – полицейский, а он решил не посвящать их в эту интимную деталь. Личное дело каждого, верно? Зато он попрактиковался в стрельбе по коленным чашечкам. Правда, сейчас вряд ли дело ограничится одними ногами.

Внезапно Назар ощутил то, чего в жизни не испытывал. Нет, не страх, но что-то очень близкое к этому. Волосы на голове встали дыбом, даже на загривке защипало.

Дело было в фигуре на кресте. Теперь, когда они с Симо очутились внутри, Назар разглядел, что фигура на кресте изображала не Иисуса, а лакированную трупную пародию на него. Неизвестный скульптор очень точно разглядел грань, отличающую мертвеца от просто спящего человека. И этот реализм пугал.

И в храм с искусственным трупом на кресте набивались уроды. Хотя распахнутые двери и предлагали при необходимости унести ноги, там уже набралось с десяток угрюмых аборигенов, заслонивших вход.

– Симо, у нас еще есть шанс выйти, ты слышишь? – горячо шепнул Назар. Он быстро огляделся, осмысливая еще один факт. – А где наш чертов патологоанатом?

– Вероятно, пытается узнать, куда подевалась наша чертова Лина.

Назар внимательно посмотрел на следователя. Да, такое он уже видел. И не единожды.

– Господи, Симо, да ты под кайфом!

– Видимо, в Харинове патологоанатома куда больше, чем медика. – Симо хихикнул и замер с отвисшей челюстью, сообразив, что ведет себя «подозрительно». Он хихикнул еще раз и почесал кисть правой руки, что уже распухала, как от укуса пчелы. – Антеро. Этот старый пень что-то вколол мне.

Между тем старик открыл лежавшую на аналое книгу. Его губы растянулись в улыбке, которая подошла бы и червю, сумевшему вылезти из земли в дождь, – такой грязной и слепой она была.

– Мы играем по их правилам, Назар, – произнес Симо, немного придя в себя. Его шатало. – А их правила гласят: чем больше обрядовых действий, тем лучше. Это время, в котором мы сейчас действительно нуждаемся. Прости.

– А «Северная Звезда»? Господи, Симо, скажи мне, что ты отправил весточку.

– Отправил, как только увидел ту долбаную яму. Парни уже в курсе. Мы просто тянем время… и ловим кайф, да?

Слова Симо немного успокоили Назара. Конечно, он и сам мог