Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Башня. Новый Ковчег - Евгения Букреева

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 104
Перейти на страницу:
несколько инициативных женщин из разряда тех, без которых не обходится ни одно совместное мероприятие, пересчитали коробки и пайки и велели им с Вовкой перетащить всё в медпункт. Лёха к тому времени успел куда-то слинять.

В медпункте всё ещё раз переписали и организовали выдачу. Было уже время обеда, и люди, гонимые голодом и любопытством, стали подтягиваться к медсанчасти. Отец получил пайки на свою семью и на Марину и, отдав их Киру, отправил того восвояси со словами:

— Давай дуй к матери, а то она уж, наверно, места себе не находит.

Мать была на удивление спокойна. От людей, расположившихся по соседству, она уже всё узнала: и то, что медицинская бригада не приехала, и то, что привезли паёк, и даже то, что Егор Саныча чуть не побили.

— Ну ладно, не приехали сегодня, приедут завтра, — бормотала мать, деловито сворачивая свой спальник и пристраивая его в угол. И словно в ответ на её бормотание нелепым припевом дурацкой песенки-неотвязки из противоположной стороны класса раздавалось:

— Никто не приедет, никто не приедет…

Марина сидела на своём спальнике, устремив куда-то вдаль голубые кукольные глаза, удивительно огромные на маленьком невзрачном треугольном личике. Она раскачивалась из стороны в стороны, обхватив руками острые коленки, обтянутые серыми рабочими брюками, и беспрестанно повторяла бесцветным голосом:

— Никто не приедет, никто не приедет…

— Чего это она? — Кирилл бросил брезгливый взгляд в сторону их соседки.

— Не обращай внимания, — быстро и сердито сказала мать. — Не видишь, человек не в себе.

Она принялась за спальник отца, морщась то ли от того, что спальник никак не желал сворачиваться, то ли от монотонного речитатива Марины. Потом, в сердцах махнула рукой, обернулась к соседке.

— Марина, сходила, умылась бы.

Та словно ждала приказа. Покорно поднялась на ноги и, втянув голову в плечи, не глядя на них, пошаркала к двери. Со спины, сутулой, узкой, с выпирающими лопатками, она была похожа на маленькую сухонькую старушку, хотя Кир видел, она совсем не старая, гораздо моложе, чем его родители.

Мать присела на так и не свёрнутый спальник отца, подтянула колени к подбородку.

— Чокнутая она какая-то, — Кир сел рядом с матерью. Коробки с пайком он поставил прямо на пол перед собой.

— Я бы тоже на её месте чокнулась, наверно. Ребёнок умер, муж не выдержал — бросил. Ей бы, Марине, к Егор Санычу нашему обратиться, когда её мальчик заболел, а она, дурочка, решила, что надо в верхнюю больницу идти, мол, там-то специалисты, там-то помогут. А они сразу раз и направление на эвтаназию выписали. Лейкемия, не лечится. Говорят, даже попрощаться толком не дали. Хотя как тут попрощаешься.

Мать зябко повела плечами. Киру захотелось обнять её, но даже сейчас, здесь, в этой в комнате, где никого кроме них двоих не было, ему что-то мешало. Какой-то глупый стыд что ли.

Кир чуть покосился на мать: она никогда с ним не говорила на такие темы. Да и ему, если честно, было как-то не до этого. Закон. Эвтаназия. Смерть. В девятнадцать лет всё это так далеко. В девятнадцать лет ты думаешь, что будешь жить вечно. И все подобные разговоры, они, конечно, возникают время от времени, как плесень, которая прорастает на стенах, но всё равно обходят тебя по касательной, разве что иногда заденут чуть глубже, чем обычно, и сразу нет-нет, да и промелькнёт потаённая стыдливая радость — хорошо, что сегодня не меня, хорошо, что на этот раз не со мной. А потом тебя и ещё сотню человек запирают на пустом этаже, и твоей соседкой оказывается полусумасшедшая Марина. И у взрослых вдруг становятся такие растерянные лица.

— А почему ей бы к Егор Санычу обратиться? — спросил Кир. — Он чего, вылечил бы что ли?

Мать невесело засмеялась и, повернувшись к нему, взлохматила рукой его тёмные волосы.

— Эх, Кирка, Кирка. Наш Егор Саныч знает того, кто может помочь. Но ты, — лицо матери стало серьёзным. — Ты Маринино нытьё особо-то не слушай. Ну, что к нам никто не приедет. Приедут! Обязательно приедут.

— Да я и не слушаю, — покривился Кир.

— Ну и славно. Пойду до Поляковых дойду.

Мать поднялась, одёрнула форменную куртку.

— Сегодня с утра увидела, что они тоже здесь. Слава богу, хоть их сынок наверху сейчас, — в словах матери промелькнула зависть и тревога, которая так не вязалась со словами, сказанными до этого: «приедут, обязательно приедут».

Кир не стал дожидаться, когда Марина вернётся из туалета. Сидеть рядом с ней и слушать её тоскливое бормотание было выше всяких сил. Он раскрыл один из пайков, вынул оттуда несколько галет и рассовал по карманам, решив, что перекусит по пути. Кирилл намеревался вернуться в медпункт, там оставался Вовка Андрейченко, а с Вовкой всё же было веселее.

Но до медпункта он так и не дошёл — Андрейченко встретился ему у соседнего класса.

— А я к тебе, — Вовка протянул ему мандарин. — На вот. В одной из коробок оказались, прикинь. Решили, что это детям, но я парочку спёр. Мы же тоже типа дети.

Он весело засмеялся.

— Пайки на сегодня всем выдали, ну и меня вытурили из медпункта.

— Почему?

— Так, — Вовка пожал плечами. — Обсуждают что-то, что не для наших ушей. Ну и фиг с ними. Они взрослые, пусть сами решают.

— Пусть, — согласился Кир.

Они с Вовкой прошли дальше, миновав несколько классов, откуда были слышны голоса. Где-то ругались, где-то о чём-то вполголоса говорили, справа виртуозно матерились, слева хныкал ребёнок, навязчиво, нудно, и это тоскливое нытьё неимоверно раздражало. Кирилл с Вовкой обогнули одну из шахт лифта и по длинному, расширяющемуся коридору вышли к наружной стене. Вовка залез на подоконник, поскреб пальцем по стеклу, словно пытался соскоблить грязь, которая вот уже сто лет изо дня в день оседала с внешней стороны, и которую не в силах были смыть ни летние ливни, ни зимние снегопады.

— Слушай, Кирюха, — неожиданно сказал Вовка. — А у тебя с Самойловой чего было?

Кир удивлённо посмотрел на друга. Вовка выбрал самое неподходящее время для таких задушевных разговоров. О девчонках он сейчас думал меньше всего.

— Ну, было, конечно, — Кир криво усмехнулся. — А у тебя с твоей библиотекаршей?

— Ну, было там пару раз… — Вовка замялся, почесал затылок, а потом повернулся к Киру и неожиданно улыбнулся. Искренне, как умел улыбаться только Вовка Андрейченко. — Да вру я. Ничего не было.

Кир хотел сказать, что это в общем-то ерунда, но промолчал. Уловил каким-то шестым чувством, что Вовке это сейчас не нужно.

— Я так думаю, —

1 ... 29 30 31 32 33 34 35 36 37 ... 104
Перейти на страницу: