лилиями… Нет, Марк, давай розы!.. Ой, розы некрасиво, хочу ромашки… А может, хризантемы? В общем, это было истинным мучением. Перед алтарём я был готов придушить Марину, наплевав и на некроманта, и на бедную деревню. Лишь потом я узнал, почему Марине позволили устроить и-де-а-ль-ну-ю фальшивую свадьбу. Оказывается, великому учителю Анаксагорасу не были чужды обычные человеческие слабости. Марина была его дочкой. А старик-то — о-го-го! Надеюсь, я в его годы буду таким же живчиком. Марина была его единственной дочерью, и ей многое спускалось с рук. А я… А что я? Мне была уготована роль воспитателя и, чтоб его, жениха.

Конечно, несчастных пленников мы спасли, некроманта обезвредили, но впечатлений у меня осталось на всю жизнь. С той поры я получил стойкую аллергию на свадьбы и капризных невест.

* * *

Так что в сравнении с Мариной, Анна Викторовна была оплотом адекватности. Всего лишь перенервничала из-за церемонии. Жрецы ещё два часа тянули время, но Мокошь так и не спустилась к своим подданным — пришлось провести ритуал без неё. Артефакт показал, что Анна Викторовна не лгала и её действительно благословила Богиня. Всё закончилось хорошо. Я попрощался с директором и незаметно слинял — всё-таки нужно уделить время Академии. К экзаменам готовиться смысла нет — воспользуюсь информационным полем, а вот друзей я уже подзабросил, даже не заметил, что София исчезла… Тем более срочные дела я разгрёб, почему бы не сделать перерыв? А то ведь проблемы никогда не заканчиваются — так можно до старости волчком прокрутиться, позабыв о близких. Раздумывая, как бы на всё найти время, я вернулся в Краснодар и направился к Академии. На светофоре какой-то пацан меня так толкнул, что я чуть не полетел под колёса грузовика. Обернувшись, я приподнял мальчишку за воротник и рявкнул:

— Ты убить меня хочешь?

— Нет, дяденька, — протараторил он. — Я вам камешек продать хочу.

— Какой ещё… — я осёкся. Кркавческий камень! Артефакт, который поможет ребёнку Марены! Я уже и забыл, что попросил Андрея — главу Ронинов — навести о нём справки. Встряхнувшись, я отвёл мальчишку в сторонку и велел: — Говори.

Глава 14

Императорский дворец, кабинет Императора.

— Господин, вы уверены? — в который раз спросил Иван, главный советник государя, и поморщился. Он не мог поверить, что они просто будут сидеть и смотреть, как самозванка разрушает то, что создавалось долгие десятилетия. Нет, он тоже в какой-то степени сочувствовал оракулам, но также понимал, что это — необходимая жестокость. Всё делалось ради блага всей страны и её граждан. Император молча кивнул на его вопрос, но Иван не сдержался и повторил его с небольшим нажимом: — Вы действительно уверены?

— Ваня, мы с тобой в детстве ели из одной тарелки, ты — отличный работник, и я верю тебе как себе самому, но это не даёт право считать меня дураком, — отрезал Император, поднялся и нервно прошёлся по кабинету туда-сюда. — Психотроники — организация, созданная Перуном, его детище. Он создал её моими руками, но… — Император пожал плечами. — Сути это не меняет. Психотроники — территория Перуна. Он ими управлял и передавал приказы через жрецов. Как только ему что-то не нравилось, во дворце появлялся его жрец. Но сейчас он молчит. А я не имею права идти против божественного воплощения. Я разговаривал с Виктором, но он не может оказать влияние на свою сестру, она взбунтовалась.

— Надо было её замуровать в лабораториях, когда была такая возможность, — фыркнул Иван, но моментально заткнулся, перехватив сердитый взгляд Императора. — Простите, я ни в чём вас не обвиняю…

— Хорошо, — прервал его Император и продолжил рассуждать: — С одной стороны, Психотроники без труда её обезвредят и запрут в тюрьме. Нет смысла выполнять её требования… Но, с другой стороны, Перун не торопится её уничтожить. Может быть, она — часть его плана? В чём бы он не состоял, — он покачал головой, подошёл к окну и слепо уставился в сад. — Не следует забывать о Мокоши. Она разозлится, если мы поведём себя… грубо с её божественным воплощением. И тут уже не факт, что Перун вступится за нас. А если и вступится… Что будет с нами, если мы случайно развяжем войну Богов? Нет, наши руки связаны, мы можем только наблюдать и придерживаться нейтралитета. Постарайся, чтобы её новшества, — последнее слово Император произнёс с сарказмом, — не разрушили организацию Психотроников. Если у нас получится от неё избавиться, мы откатим всё назад.

— Обязательно, господин, — Иван поклонился. — Будет выполнено.

* * *

Главный Храм Сварожича, Санкт-Петербург.

В ритуальном зале, вокруг алтаря, сидели жрецы Триглава, Сварожича, Припегалы и Хорса. Они переглядывались, тщетно пытаясь скрыть страх. Атмосфера была напряжённой. Они понимали, что происходит нечто неладно, но что именно — об этом их Боги умалчивали. Впервые жрецы ощутили себя пешками в чужой игре. Если раньше они прислуживали своим Богам с трепетом и восхищением, то сейчас не осталось почти ничего, за исключением тревоги и опасений за свои жизни. Они знали, что несколько жрецов не вернулись с подобных собраний — их сложили в коробку по кусочкам и без шума похоронили. Каждый из присутствующих здесь жрецов знал, что Боги вполне способны сдерживать свои силы настолько, чтобы не причинить вреда людям. Ну, при условии, что они вселятся в тело жреца. Но, видимо, их Боги не особо волновались о здравии своих жрецов — подумаешь, одним меньше, одним больше… Жрец Триглава беспокойно взглянул на часы и робко протянул:

— Может, начнём? Кажется, от Мокоши и Дыя сегодня никого не будет… А мне ещё надо организовать перевозку Камня на праздник плодородия. Несвицкая — та ещё стерва, ей и Боги не указ. Коли опоздаю, пошлёт куда подальше и велит приезжать завтра. Да это хорошо, если завтра, — может ведь и на месяц отложить. А праздник уже через два дня!

Жрец Сварожича тяжко вздохнул и согласился:

— Начнём, — он положил на алтарь подношение и, перед тем как зачитать ритуальное заклинание, небрежно бросил: — Слишком много воли вы даёте этой аристократке. Пора бы поставить её на место.

— Она — прямой потомок Триглава, — нахмурился жрец последнего. — Единственная из людей, в чьих венах течёт кровь моего Бога. Я никогда не пойду против неё.

— То, как ты предан Триглаву, достойно похвалы, —