что и в фильме ее постоянно спрашивают, сколько денег на самом деле она зарабатывает; при этом, похоже, она спускала все заработанные деньги на ветер, поэтому ее преследовали кредиторы. Ее щедрость и любовь к тратам подтверждает тот факт, что она финансировала модный показ своей подруги – модной дизайнерки. Саган вращалась в светских кругах, но печатала свои романы на старой, разваливающейся печатной машинке. В молодости она была похожа на Розмари Трокель, вот почему она кажется мне такой невероятно знакомой.

Обувь без каблука

Из-за операции на пальце ноги я пока должна носить обувь только на плоской подошве. Сейчас, в том числе из-за холода, я ношу удобные угги бренда UGG. И хотя я не отношусь к женщинам, которые регулярно балансируют на высоких каблуках, я частенько бегала по району в обуви на небольшом каблуке, и теперь я вижу здесь существенную разницу. Когда я в сапогах на плоской подошве, весь мир кажется мне огромным. Кругом одни великаны. Я всего лишь на несколько сантиметров ниже, а в некоторых ситуациях меня уже буквально не видят, люди просто смотрят сквозь меня (возможно, кстати, это связано и с моим возрастом). И чтобы не стать совсем невидимой, мне приходится тянуться вверх. Теперь я могу лучше понять некоторых своих подруг, которые во время примерки нового платья встают перед зеркалом на цыпочки. Таким образом они пытаются представить, что они на каблуках, и платье смотрится лучше. Понимая это, я теперь думаю о том, как будет выглядеть моя общественная жизнь, если отек пальца не пройдет и мне придется навсегда позабыть о каблуках. Это будет совсем другая жизнь – жизнь без привычных «выходов в свет»; точнее сказать, мне пришлось бы придумывать другие образы, в которых туфли больше не играли бы роли. Ханна Арендт удачно сказала на эту тему, что в старости мы постепенно перестаем появляться на публике так, как раньше. Выходит, в старости мы оставляем позади свои внешние проявления, чтобы дать слово другим вещам, например собственным текстам и книгам.

Фото на паспорт

Что может быть ужаснее паспортной фотографии, сделанной в соответствии со всеми биометрическими критериями в одной из студий Fotofix? Освещение здесь слишком яркое и подчеркивает все недостатки, делая тебя на годы старше. Лицезрение подобной фотографии может вызвать шок, но я понимала, что таков будет результат, еще во время съемки, когда чувствовала себя крайне дискомфортно. Из-за биометрии я не могла улыбнуться, и на моем лице появилось строгое и злое выражение. Также пришлось убрать назад волосы, которые в обычной жизни мягко обрамляют лицо. Когда я увидела ужасающе отвратительный результат этой процедуры – фото, которое годами будет меня сопровождать в паспорте, я решила взять ситуацию в свои руки. Я нашла фотоавтомат на станции «Александерплац», в котором я долго позировала и пробовала разные выражения лица, пока не получила более приемлемый результат – как минимум, лучше той отвратительной студийной фотографии. Мне понравилось, что автомат предлагает перепроверить фотографию перед печатью и в случае чего сделать новый снимок. Поэтому можно поиграть со своей мимикой в предписанных биометрикой рамках. Короче говоря, я сидела на табуретке в этом плохо пахнущем и грязном автомате до тех пор, пока результат меня хотя бы немного не удовлетворил. И хотя от этой фотографии исходила аура уголовного фото, она всё равно было лучше, чем то, которое превратило меня в стареющую и изможденную женщину, которой я, конечно же, – особенно утром после пробуждения – иногда бываю.

Сон об отце

Сегодня ночью мне приснилось, что мы с папой плывем на лодке под парусом. Из-за сильного ветра и высоких волн лодка всё время кренится, и я чувствую себя неуверенно, как в детстве, когда меня привязывали во время сильного ветра на крейсерском швертботе, чтобы я не упала за борт. Во сне у моего отца было хорошее настроение, и он радостно рассказывал, что Рождество провел в Тель-Авиве вместе с нашей мачехой. То, что во сне всплыл Тель-Авив, неудивительно, ведь я сама поеду туда в ближайшие пасхальные каникулы вместе с Й. Возможно, этот сон – проявление моей вины по отношению к мертвому отцу, который больше не может наслаждаться жизнью и поехать в отпуск, как я. А вот для моего «я» во сне было шоком узнать, что отец совсем не страдал, проводя Рождество без нас. Мы, дети, находившиеся с ним в ссоре, напрасно предполагали, что без нас ему будет грустно в праздничные дни. Этот сон может означать поэтому, что отец чувствует себя сейчас хорошо, а также служить указанием на то, что он отнюдь не всегда страдал в своем втором браке и проживал со своей женой хорошие моменты, когда нас не было рядом. Предпосылкой его счастливой жизни, иначе говоря, было наше отсутствие. В то время как мы мысленно всегда были – и остаемся сейчас – с ним рядом, он выбрал другого человека – свою жену, с которой он даже проводил Рождество – праздник, священный для него в качестве семейного торжества. Еще при жизни он часто в канун праздника улетал со своей женой на юг, о чем нам докладывал слегка обиженным тоном: мол, на вас-то в Рождество всё равно нечего рассчитывать. То есть вместо того, чтобы приложить усилия и собрать нас, он просто сбегал. Я проснулась разбитой, однако впервые за последнее время у меня было чувство, что я наконец-то глубоко спала.

Персональный шопер

Режиссер Оливье Ассаяс в очередной раз показывает в своем фильме «Персональный покупатель», как много он знает о формах существования женщин в цифровой экономике. У протагонистки, замечательно сыгранной Кристен Стюарт, андрогинная походка, которую сегодня культивируют многие модные молодые женщины: чуть шаркающий шаг, плечи наклонены вперед. Стюарт носит в этом фильме только кроссовки, за исключением тех случаев, когда она – несмотря на строгий запрет – встает на высокие каблуки своей работодательницы. Она делает себя «секси» лишь во время примерки, так как в принципе ей запрещено так выглядеть (и это устарело). Одиночество ее жизни показано через постоянно отсутствующего бойфренда, который время от времени звонит ей по Skype. Как и героиня Стюарт, которая покупает вещи для богатой клиентки, он занимается какой-то бессмысленной деятельностью в Омане, правда, чем именно, так и остается непонятным. И хотя он готов с ней разговаривать, очевидно, что он не может выстроить с