— Я настолько растерялась, что подала сигнал Джеймсу, что мы в опасности, только когда всё кончилось, и ты отдал пистолет Зиминой. Но Миддлуотер вылетел за нами ещё раньше, как только узнал о планируемом десанте. И, благодаря Джиму, вместе с ним вернулись Эзра Бен Мордехай и Андрей Кокорин, примерно через час после моего сигнала.

— Гуманное оружие в действии, — резюмировал Борис. — Всё с отлётом Мордехая и Кокорина было подстроено. Зимина это поняла вовремя. Я не сомневаюсь, что Зимина могла бы приказать сбить нарушителя задолго до приближения его к авиабазе, ещё до того, как выпрыгнут четверо десантников. Но она проявила выдержку и взяла их целенькими, что называется, с поличным, под видеозапись. Разберутся, кто они, что это за частная военная компания, откуда у них о нас сведения. Эзра из них душу вынет. Да, ребята отвоевались.

— А потом Зимина зашла к нам, в соседнюю комнату, — добавила я. — Помнишь, спросила у нас: «Видели этого фрукта? Ну, вот что с такими будешь делать? Он ведь не один у них сейчас такой, ненавидящий всё русское. Вырастили целое поколение с изуродованной психикой. Вот такие оказались братушки… Показали себя всему миру отщепенцами… Это не ругательство, а прискорбный факт. Всё, ребятки мои, зависит от того, какими глазами человек на событие смотрит. Наверняка, его отец при социализме потерял какую-нибудь мелкую фабричку, которую национализировали. Или, скажем, торговую лавку со стоками-промтоварами, бакалею, аптеку. Плохо дело, ребятушки, они ведь за вами прилетели, по ваши души. Пора вам перебираться отсюда, а то, глядишь ещё, авианосец пришлют, от него труднее будет отбиться. Кто-то же их самолёт пропустил сюда, над своей-то территорией. Эх-х… Ну, Бен Мордехай вернётся и разберётся. Всё, война на сегодня, дай Бог, у нас завершена. Война войной, а обед по расписанию. Пойдём мирно и посменно обедать. Жалко, что незваные гости помешали вам у меня ковры хорошенько рассмотреть. А ведь любой монгольский ковёр — это степная поэма, народное сказание, долгая-долгая песня».

— Про свои любимые ковры наша Зимина и на войне не забыла, — улыбнулся Борис и прищурил глаза от ветра. — А обедали мы уже в самолёте Миддлуотера.

— Да, — сказала я. — Накормить нас обедом она не успела, поскольку прилетели командиры авиабазы. А затем ей не позволил Джеймс Миддлуотер, он сильно злился, пока не вник и не разобрался, когда она сделала рапорт Бен Мордехаю о необычном происшествии на базе. Потом Джеймс благодарил и Эзру и Зимину. Какой ужас! Даже Зофи Кокорин, только лейтенант, имела на поясе пистолет. А вот мне Ираида Евгеньевна такой пистолет — подумала и не дала…

— Она, несомненно, опасалась не вражеских десантников, а за них, — с успехом стараясь выглядеть серьёзным, пояснил Борис, — чтобы ты своей оглушительной пальбой не положила всех агрессоров сразу, на месте. Кого бы тогда она смогла допросить?

— Спокойная, такая домашняя, тихая женщина. Мечтает об ухоженном саде и огороде, о жизни среди прекрасной природы. Пишет стихи. Она ведь не сделала ни одного лишнего движения. Гий, гий по-японски — как это по-русски? О, мастерство! Ещё шин — дух, тай — сила, а вместе сила духа. У Зиминой всё это есть. Как психолог, могу отметить несколько лишних фраз. Но, возможно, она и хотела подзавести этого типа, чтобы он высказался откровеннее. Ей это удалось. Мне кажется, я и сейчас волнуюсь сильнее, чем тогда она. И говорю лишнего больше, чем она. Все русские женщины такие, как Зимина?

— Нет, конечно. Но ведь она — офицер! Это её профессия.

— Больше всего мне жаль, Борис, — сказала я, — что мы умудрились не взять с собой иерусалимские свечи, подаренные супругами Кокорин. Они остались лежать упакованными в моём кофре. Так и скучают без дела в нашем домике возле пустыни Гоби. Я бы одну из них здесь уже вечером зажгла, за твой полёт. За его успех. Потому что завтра улечу.

— Если есть такая потребность, то и я не против. Но ты ведь обратилась к Джеймсу ещё в самолёте, когда мы летели сюда. Он пообещал напомнить Эзре. Бен Мордехай отправит всё, оставленное нами, на твой адрес в Японию. Кроме американской военной униформы, она останется здесь. Ты сейчас в штатском, я в рабочем ООНовском комбинезоне. Послезавтра мы с Хэйитиро будем в космических скафандрах. Да-да, как и сегодня тоже, после экзамена, когда мы с ним обживали кабину и всё под себя подгоняли. А ты снова была рядом с нашим МиГом.

— И всё-таки очень жаль, что нет свечек, — взгрустнула я. — Всё надо делать вовремя.

Борис коротко дёрнул кистями рук и фыркнул:

— Если с тобой кто-нибудь о чём-либо разговаривает, на самом деле этот человек, в особенности, женщина, думает о другом. Ты, наверное, замёрзла?

— Давай погасим костёр и пойдём в тепло, — предложила я и пояснила, оправдываясь:

— Устала, не очень хорошо себя чувствую. Часа через три ужин. И рассказывай дальше, Борис. Мне надо вспоминать и ещё подумать, а голова ватная. Мир, похоже, и впрямь от мудрого напутствия Сартра отворачивается и идёт в совсем ином направлении.

— Когда Зимина скомандовала «Код «Саламина», — сказал Борис, поднимаясь с бревна и оглядывая обломки леса, — мне припомнился нынешний портовый городок-предместье Афин: домики небольшие, старинные, оштукатуренные и окрашенные, улочки настолько узкие, что не везде есть и тротуары. Зато прямо на улицах растут гранатовые деревья. Мы были там со Стахом и Эвой, заезжали по пути в древние Микены. Любопытно же было посмотреть, где произошла Саламинская битва. Хотя была своя Саламина и на Кипре.

Борис палкой сгрёб догорающие угли в кучку и засыпал их сухим песком.

В самолёте, уносившем нас из Гоби, я спросила Джеймса, что нового известно ему о Стахе Желязовски и Джордже Уоллоу. Алкоголем от него не веяло. Он ответил, что командование заверило его, что с ними и их семьями всё в полном порядке, они на отдыхе под надёжной охраной. Телевизионщики поторопились, подхватили чью-то недостоверную информацию и раструбили на весь мир о трагедии. Не исключено, что дезинформацию запустили специально. Экипаж МиГа с заданием справился лишь частично, неизвестное оружие локализовано на участке поверхности с относительно небольшой площадью, хотя пока и не обнаружено. Эта зона взята под постоянное наблюдение, чтобы исключить доступ в неё любых людей и животных крупнее зайца или суслика. Нужен полёт следующего МиГа в качестве провоцирующей наживки, и сейчас наверху, вроде бы, решается, кто будет командовать экипажем, Борис или Хэйитиро. Придумали ненужную проблему.

Во мне возникло и постепенно укрепилось ощущение, что Джеймс и сам