Алексей с брезгливым выражением лица посмотрел на пленника, погасил щелочь уксусом и облил его с ног до головы водой из ведра, смывая и мочу с пола. Вода принесла облегчение, Дмитрий даже испытал некую благодарность к своему мучителю и без понукания стал говорить.

— Магистр не всегда делится своими источниками… может, в Совете и знают больше, но они болтать не будут.

— Не будут, родной, нет, не будут… это мне известно. Так, давай подытожим, что искать вы не знаете, что в архиве вы не знаете, где искать — только приблизительно. Теперь то, что нам известно на двоих: информация у Посвященных, вероятно они где-то в Москве, информация ценная… Да, не густо… Знал бы, и трогать бы тебя не стал. Знать где упадешь, соломки бы подстелил… Ладно, родной, ты не обессудь — жизнь штука сложная. Но только одно мне не нравится в сложившейся ситуации, я остался недоволен, а недовольным я быть не люблю. Поэтому прости…

Алексей взял со стола серповидный нож и медленно стал приближаться к Дмитрию, наслаждаясь ужасом рождавшимся в его глазах.

— Ты обещаааал! — завизжал Дмитрий.

— Знаю, родной, знаю, но уж так получается… — елейным голосом проворковал Алексей.

Дмитрий уже не кричал, он верещал. Под конец он мог уже только хрипеть. Алексей не давал ему терять сознания, вовремя приводя его в чувства, он упивался страданиями своей жертвы и теперь не стеснялся это демонстрировать. Вся холодная отстраненность палача улетучилась, теперь, когда он узнал все, что мог, ему можно было не притворяться. Когда Алексей удовлетворил свои извращённые садистские наклонности он отошёл от своей жертвы.

— Убей… ты обещал…

— Обещанного три года ждут, — собирая свои приспособления, ответил Алексей. — С этим давай как-нибудь сам!

— Сукааа… — прохрипел Дмитрий.

— Не обзывайся, родной, я к тебе со всей душой, а ты… — Алексей досадливо махнул рукой. — Ладно, не хворай, будь молодцом!

Алексей вышел из подвала, насвистывая лёгкую непринуждённую мелодию.

Глава 14

Илья не переставал удивляться, что город практически остался нетронутым, разрушения, конечно, были, но носили незначительный характер по меркам огромной Москвы. У Ильи уже не в первый раз складывалось впечатление, что жители просто взяли и покинули родной город. Семен говорил об этом, но верилось в это с трудом. Что могло заставить их сделать это? Причины, названные Семеном не выглядели вескими, оставляли после себя больше вопросов, чем давали ответов. А еще его смущало отсутствие кустарника, который везде рос с неимоверной силой и скоростью, здесь его словно кто-то уничтожал, не давая разрастись. Илья не преминул обсудить это с товарищами, на что получил исчерпывающий ответ:

— Он, походу, Илюха, Питер любит, а не Москву, кустарник твой! — расхохотался Семен. Похоже, что таким образом из него выходил пережитый стресс — глупыми шутками и неуемным балагурством.

Чем ближе они подъезжали к точке своего назначения, тем больше хмурился Семен. На вопрос Ильи он ответил:

— Да мы уже этот Сити видеть должны триста лет, а его нет…

От слов Семена Илья встрепенулся, действительно, такие махины, из которых состоял комплекс, видно далеко, но сейчас их не было. Это вызвало новую порцию переживаний у Ильи, не мог произойти такой взрыв, который уничтожит только Сити, но не тронет ничего вокруг! Окружающая реальность все больше походила на иллюзию, выдуманную чьим-то недобрым разумом. Слишком много несостыковок и нелогичностей наблюдали наемники вокруг себя. Немного посовещавшись, друзья решили ехать туда все равно, чтобы, хоть, выяснить, что там приключилось. Проезжая по мосту, перекинутому через Москву-реку, им стало очевидно, что Сити больше нет. Путь был все равно один, и они поехали дальше через мост.

Илья повернулся назад и хотел что-то спросить у Тимофея, как неожиданно Семен вскрикнул и грязно выругался. Илья подпрыгнул на сидении и уставился на Семена. Тот сидел с каменным выражением лица и глазами размером с пятирублевые монеты, проследив его взгляд, Илья тоже беззвучно прошептал ругательство. Сити стоял, как ни в чем не бывало, словно насмехаясь над спутниками. Семен и Илья переглянулись, машина плавно остановилась и они обернулись к своим друзьям.

— Вы его тоже видите? — спросил Громадин.

Все трое разом кивнули, не произнося ни слова.

— Поедем? Или ну его нахрен? — задумчиво спросил Семен.

Все молчали, не зная что решить.

— Надо ехать, — просто заявил Тимофей, все взгляды обратились на него — друзья ждали продолжения его мысли. — Такие вещи просто так не происходят, групповых галлюцинаций не бывает. Значит это все специально устроено…

— А мы, конечно, должны на рожон лезть, — отозвался Владимир.

— Ну, вообще-то, да. Или ты хотел, чтобы Посвященные сами пришли и все свои тайны тебе отдали? Придется поработать и рискнуть. — насмешливо сказал Тим.

— Верно ты подметил про галюны… — протянул Семен.

— Ты тоже думаешь про морок? — уточнил Сергий.

— Про него и думаю… — прищурившись, проговорил Семен. — И не нравится мне это дерьмо! — с чувством закончил он и замолчал.

Сергию пришлось снова подтолкнуть его:

— Ты бы сумел… так?

— Нееет, — протянул Семен. — Я тебе больше скажу, святый отче, я не знаю никого, кто сумел бы. Я, конечно, дофига крут, почти Чак Норрис, но такое… Нет, это никто не сможет.

— Но это сделано, — отрезал Владимир. — Другого объяснения быть не может. Это морок и кто-то его установил.

— Так может нам лучше привыкнуть с этой черной меткой жить и разворачиваться? Спросят — скажем не справились, и всех дел — заметил Громадин.

Никто его не поддержал, да он и сам не хотел оставлять такие интриги в стороне, не смотря на то, что они грозили большими неприятностями.

— Да похер, братаны! Двум смертям не бывать, одной не миновать! — бодро сказал Семен и тронулся с места.

До небоскребов Сити ехали молча, на всякий случай приготовив оружие и глядя в оба по сторонам. Никого не было видно, никто не препятствовал их продвижению. Город был абсолютно мертв и пуст. Илья снова погрузился в размышления о новом мире, в котором ему надо жить. Громадин был человеком рациональным, по крайней мере, привык себя таким считать, а новая реальность все больше подбрасывала ему необъяснимых вещей и загадок. Слишком странным был этот мир, ненастоящим, не живым. Илья смирился с пандемией и её призраками в виде невероятных способностей в родной реальности, но тут было слишком много необъяснимого. Почему, например, не наступила зима? Должна была, а её нет. Слишком быстрая мутация растений, хоть в этом Илья понимал еще меньше, тоже его смущала. Все больше в Илье крепло осознание нереальности