—И?.. Мои подозрения, как понимаю, подтвердились?

—Подтвердились. Ещё как подтвердились! Идаже больше того. Ты, кажется, недооценил его.

—Вот как. Я, конечно, вчём-то радуюсь собственной прозорливости… Ноэто тот случай, когда легко пережил бысвою ошибку.

—Именно. Ичто хотела быотметить отдельно— покровители объекта дали ему очень широкие полномочия, оставили просто неприличное количество степеней свободы. Ощущение, что ондействует без оглядки накого бытонибыло. Как будто иправда сам посебе.

—Но… Покровители всё-таки есть, нетак ли?

—Безусловно, иначе быть неможет. Иначе онневёл бысебя так безбашенно.

—Синдикат?

—Нет-нет, эти вообще непри делах. Очень невовремя нам подвернулись… Похоже нанеудачное совпадение.

—Слишком неудачное для совпадения.

—Возможно. Нодотой встречи… Уних небыло связей, почти наверняка.

—Возможно, через покровителей?

—Возможно.

—Икто эти покровители насамом деле, насколько понимаю, мывсё ещё незнаем?

—Ноль информации. Ихвзаимодействие сведено кминимуму итак хорошо скрыто, что иногда мне казалось, будто ондействительно принимает решения сам.

—Казалось?

—Именно. Казалось. Была быуверенность… Сказала бы. Атак— незнаю.

—Вот как. Ладно, продолжай… Что ещё плохого?

—Даничего нового. Самое главное это то, что тыдействительно недооценил объект. Онслишком опасная фигура, чтобы пытаться использовать его всвоих целях.

—Это неновость. Яуже после нашего первого разговора знал, что мыполучили небезвольный инструмент, аопасного дикого зверя— который может как сожрать наших врагов, так иукусить нас самих закормящую руку. Знал, что всистеме появилась новая сила… Нознал ятакже ито, что всё равно можно попытаться использовать её, чтобы решить наконец старую исамую главную нашу проблему…

—Можешь неговорить дальше. Снова объединить систему под одной властью. Сделать еёдействительно великой, перестать быть отстающей периферией, нагнать иперегнать конкурентов… Экономика, промышленность, флот… Япомню. Отличный план… Был. Всвете новой информации онбольше некажется таким ужхорошим. Унас неполучится.

—Почему же, дочь?

—Оннетот, закого себя выдаёт.

—Это тоже неновость. И?..

—Тот, кем оннасамом деле является— или тасущность, которая имуправляет… Это нечто старое, опытное, опасное. Для него существование награни, ограниченность ресурсов, превосходящие силы противника— норма. Это делает его только злее. Чем сильнее нанего давят, тем мощнее ответ. Ионготов идти доконца, заранее смирился ссамым худшим сценарием, небоится его, незадумываясь повышает ставки. Его только случайно задели— аонуже совсей силы бьёт вответ. Его только ударили— аонуже убивает. Его ещё только собрались устранить— аонуже уничтожает всех, кто хотя бымог обэтом подумать. Никаких угрызений совести, никаких колебаний. Сразу— наповал. Так, чтобы никто даже нерыпнулся. Ито, как онпоследовательно действует… Если это даже импровизации, тоочень хорошо продуманные. Закаждым действием чувствуется опыт. Опыт, которого просто неможет быть устоль юного отрока… Каким онпытается себя выставить.

—Несоответствие биологического возраста реальному— норма внашем мире. Сколько раз тебе говорил, необращать внимание нато, как молодо люди выглядят.

—Прекрасно помню, папа. Но… Онжепоидее тень. Нормально родился, нормально взрослеет. Неможет быть старше кажущегося возраста.

—Итем неменее. Ладно, дочь, это всё лирика… Кто он, как тыдумаешь? Икаким образом унего получилось подменить собой нерадивого сына Храбра?

—Нет информации. Какой-то неизвестный артефакт? Божественное вмешательство? Других вариантов невижу.

—Возможно. Возможно…— Перовский принялся барабанить унизанными перстнями пальцами постолешнице.— Пропавший Всемирович? Могли они пересадить его втело родственника?

—Нет. Это неон, точно. Слишком несовпадает психотип. Слишком… Специфичен.

—Тоже так думал, нохотел услышать твоё мнение…

—Моё мнение— нет.

—Яуслышал. Ладно. Алтарь Огневых… Как думаешь, онего признает?

—Почти наверняка— да.

—Тоесть, наш план всё жеимеет право нажизнь. Вскроем оборону Ирия, высадим десант… Ирасправимся сотщепенцами, после чего мятежный спутник будет снова наш. Так?

—Всё это получится. Но…

—Объект, кем быоннибыл там раньше, нестоит армий. Один ихкорабль, даже весь изсебя уникальный, нестоит флота. Они будут вполной зависимости отнас. Захотим— отблагодарим иодарим, захотим— кинем втемницы… Но, конечно же, мыэтого несделаем. Будем великодушны иотдадим ему то, что принадлежало его роду. Ироду его жены. Авозможно, ичто-то сверх того. Это ведь несложно?.. Добычи хватит навсех.

—Логика иразум говорят, что это наиболее вероятный исход. Ноинтуиция кричит, что здесь что-то нетак. Что мычто-то упускаем. Иэто что-то может серьёзно повлиять наисход мероприятия.

—Да. Мне тоже кажется, что мыневсё учитываем. Но… Что? То, что уних наборту сильный кибермансер? Против него можно найти управу. Второй Всемирович, про которого мытак ничего инезнаем? То, что объект убивает врагов окончательной смертью, забирая всю силу? Да, так онможет очень быстро развиваться, истать проблемой… Психомансеры— страшные враги. Ночто-то мне подсказывает, что унас ещё есть время домомента, когда онполностью войдёт всилу…

—Как тень онслишком слаб.

—Что?

—Силы всех тех, кого, как мысчитаем, онуничтожил, было действительно очень много. Нояневидела использования даже малой части этого потенциала.

—Онмог просто скрывать истинные способности.

—Нет. Яуверена. Возможно, это как-то связано стем артефактом, или его покровителями… Ноонявно впитал невсю силу.

—Интересно…

—Да. Инасчёт кибермансера. Яуже писала, что это точно нежрец Хаоса. Вернее— онтоже является кибермансером, это однозначно… Но, кажется, ещё более слаб. Действовал неон.

—Кто же?

—Незнаю. Сначала думала намальчишку… Нонепохоже. Может, дракон?

—Неслышал, чтобы драконы обладали какими-то способностями. Они все достаточно сильны ибез этого.

—Тоже неслышала. Нодаже если так, это будет несамым удивительным извсей ситуации.

—Это точно, дочь моя. Это точно… Аможет быть кибермансером сам объект?

—Может. Как раз это быобъяснило то, куда деваются все поглощённые имсилы… Новтаком случае икак кибермансер онтоже слишком слаб.

—Нда. Интересно…

Они немного посидели втишине. Федул Саввич отбивал пальцами барабанную дробь, Снежана качала ножкой.

Наконец, старший Перовский откинулся насвоём кресле ипосмотрел дочери прямо вглаза.