Я почесал затылок. Ну, с такими друзьями и врагов не нужно. Это даже к лучшему, что они разъехались.

— И как далеко зашло у меня с этой Ирэн?

— Это мне не известно, господин, — смущенно пожал плечами Бертран. — Но я знаю, что ее отец зол на вас.

— Да, — сказал я. — Припоминаю несколько расписок. Кажется, этому Захарию я должен крупную сумму. Как и Веберу…

* * *

— Куда прикажете? — бесстрастным голосом спросил Жак, сидящий на передке коляски, запряженной крупным серым мерином. Одетый в видавший виды овчинный тулуп и волчий треух Жак был похож сейчас на разбойника с большой дороги.

С завистью взглянув на треух Жака, а затем на шерстяную вязанную шапочку сидящего рядом со мной Бертрана, я плотнее натянул на уши дурацкую треуголку, которая нынче была писком моды среди дворян, и произнес:

— Давай-ка, прокати нас по центру города. А потом посмотрим, куда дальше.

Жак коротко кивнул, затем дернул вожжи, и мы покатили.

Спустя час моей неспешной поездки по Абвилю я уже примерно представлял себе, куда меня забросил мой таинственный благодетель. Откровенно говоря, я думал, что все будет намного хуже. В общем, Абвиль меня приятно удивил. Городок оказался довольно ухоженным, хотя и со своими нюансами.

Я побывал на главной площади. Полюбовался зданием ратуши. Мимоходом осмотрел несколько храмов. Понаблюдал за горожанами, которые не выглядели особо несчастными. Хотя оборванцев тут хватало, как и всякого приезжего сброда. Сержант был прав — после заката по улицам лучше сейчас не бродить.

Я увидел много вооруженных мужчин — видимо, это и были те самые наемники, прибывшие попытать удачи и наняться в теневой патруль вместо сыночка какого-нибудь богатенького купца или лавочника.

Экипированы они были по-разному. Большая часть этих вояк представляла собой жалкое зрелище. Копья, луки, топоры, за редким исключением у некоторых на поясах висели мечи. С броней и кольчугами совсем беда. В общем, оборванцы, непонятно на что надеющиеся. Они бродили по переулкам небольшими пьяными группками и громко орали какие-то похабные песенки. Короче, если убрать все это отребье с улиц, получится неплохой городок.

Местная стража явно не справлялась со своими обязанностями. Думаю, основная масса представителей правопорядка ошивалась в богатых кварталах, обеспечивая охрану прежде всего привилегированных горожан.

Мы как раз заехали в один из таких кварталов. Наша коляска катила по мостовой, вымощенной плоскими булыжниками, которые проглядывали своими черными боками из-под грязного коричневого снега. Вдоль довольно широкой улочки высились кирпичные и каменные дома в два и три этажа. Небольшие башенки, балконы с нависающими верхними ярусами, шпили на черепичных крышах.

— Мне здесь нравится, — негромко сказал я Бертрану.

— Первое время мы жили в этом квартале, — тихо произнес старик. — Пока у вас не кончились деньги.

Спустя еще один час, объехав вдоль и поперек все центральные кварталы города, я дал команду везти меня на ристалище, чем заработал понимающую ухмылку Жака и обеспокоенный взгляд Бертрана.

Местное ристалище, на котором по городским законам проводились дуэли или просто тренировочные поединки, находилось недалеко от центра города. Еще не видя из-за домов местной арены, я ее уже прекрасно мог слышать.

Шум сотен раззадоренных кровавым зрелищем голосов разносился на всю округу. По улицам, ведущим к ристалищу, торопились улыбающиеся горожане, а также мелкие торговцы со своими тележками, груженными всякой всячиной. У одного такого суетливого мужичка я за десять оболов приобрел десяток пирожков с мясной и ягодной начинкой.

Добыча была поровну разделена между мной и Бертраном. Жака прикармливать я не собирался, хотя он периодически косился в нашу сторону, жадно втягивая умопомрачительные запахи сдобы.

Я лишь усмехнулся. Нет, мужик, мы с тобой врозь. Ты не обязан был меня спасать, а я не обязан тебя кормить. Пусть этим занимается твоя хозяйка. Она должна была предусмотреть кормежку своего шпиона.

На широком пустыре, рядом с высокой каменной стеной, отделяющей арену от внешнего мира, располагалась местная парковка, где стояли разнообразные экипажи. Начиная от простых колясок и повозок, заканчивая продвинутыми пузатыми каретами на стальных рессорах.

Я со вздохом проводил грустным взглядом одну такую красавицу темно-синего цвета с резными вставками, запряженную четверкой великолепных лошадей. Затем, натянув треуголку на вконец отмороженные уши, двинулся ко входу в арену.

Дойти до ворот я не успел. На полпути меня перехватили.

— Ба! — услышал я звонкий насмешливый голос. — Так ведь это же шевалье Ренар собственной персоной!

Я остановился и повернул голову. Между двух шикарных карет стояла группка молодых людей. Судя по ярким дорогим нарядам и обилию украшений, передо мной местная золотая молодежь.

Идущий рядом Бертран тихонько скороговоркой начал перечислять:

— Это шевалье Давелуи. Рядом с ним, в зеленой накидке виконт де Годар. Слева высокий — барон де Жаме. А справа, широкоплечий и коренастый…

— Виконт де Англанд, — также тихо закончил я за него. — На ловца и зверь бежит. Я узнал его по носу. Слушай, он же действительно очень длинный.

Я развернулся и бодрым шагом приблизился к компании.

— Господа, — легко поклонился я. — Рад видеть вас! Чудесный день, не правда ли?

Молодые люди переглянулись и, обменявшись кривыми усмешками, снова взглянули на меня. Единственный, кто все это время не сводил с меня ненавидящего взгляда, был виконт де Англанд.

— Ренар, я смотрю вы уже на ногах? — спросил обладатель звонкого голоса. — И это после дуэли с де Ламаром.

— Меня не так-то просто убить, — усмехнулся я. — Мои предки всегда отличались отменным здоровьем.

— Какие из них? — мгновенно пошел в атаку виконт де Англанд. Он как будто ждал, когда меня можно будет зацепить. — Те, что графы, или те, что купцы? Я только недавно узнал, что вы — внук того торгаша Леграна. Отсюда и этот ваш глупый наряд простолюдина?

Молодые люди тут же поддержали его язвительными усмешками.

— И те и другие, виконт, — ответил я и, улыбаясь, спросил: — А вы, как я посмотрю, все также суете свой длинный нос в дела, которые вас не касаются?

На мгновение воцарилась гробовая тишина. Только всхрапывающие лошади и далекий шум с арены разбавляли ее.

Виконт дернулся словно от пощечины и порывисто шагнул вперед. Его темно-карие глаза еще больше потемнели. Если бы он умел умертвлять взглядом, я бы уже давно был мертв. Его друзья среагировали быстрее. Они тут же преградили путь разъяренному виконту.

— Я убью тебя! — прорычал де Англанд, пытаясь обнажить свой меч. — Больше никаких отсрочек, слизняк! Ты ответишь за свои слова сию минуту! И если ты думаешь, что сможешь разжалобить меня слезами, как это сделал с де