Утянув ее к небольшому двухместному диванчику на тонких гнутых ножках, он завалил девушку на его неудобно выпирающее, миниатюрное упругое сиденье и заставил ее поднять ноги, так и не вынув их из джинсов. Между ее округлыми белыми сведенными бедрами и слегка раскрывшимися ягодицами, на которых пролегали две отчетливые розовые полоски от ремня, открывался весьма вдохновляющий вид на ее сочные прелести. Прямо в костюме опустившись на колени, он ласково погладил теплой ладонью места ушибов, затем склонился и стал покрывать их горячими поцелуями, от которых по юному девичьему телу пошла дрожь. Медленно скользя губами по шелковой коже, он постепенно добрался до более интимных мест, поцеловал вскользь мягкие скользкие складочки, потер пальцем и припал ртом к ее чувствительной задней дырочке, с упоением водя по ней языком и слегка проникая внутрь. Кристина слабо постанывала. Краем глаза он видел, как судорожно впивается в обшивку дивана ее изящная ручка с красивыми ноготками. Лука сглотнул, потому что горло постоянно сдавливало спазмом от волнительного предвкушения. Он сам не понимал, как ему удавалось контролировать свои обычные агрессивные порывы. Тем не менее, вместо того, чтобы наброситься на нее, как голодный зверь, он стал монотонно и терпеливо поглаживать пальцем маленькую коралловую ягодку ее клитора, даже губами ощущая легкие содрогания всего ее тела. Когда ножки этой вкусной развратницы задрожали от нетерпения, он прервал ласки и встал. Опершись о диван одним коленом, мужчина с упоением облизал свои пальцы, вымазанные в ее соке, откинул мешающий ему галстук назад через плечо, расстегнул брюки, достал член и медленно ввел его в ее сочащуюся щелку до сильного очень глубокого упора. На несколько секунд он замер, крепко прижав ее прямые ножки к ее животу и груди, всем своим весом вдавливая ее в диван. Она только тяжело дышала и слегка покачивала под ним бедрами от нетерпения. Очень медленно он вынул член до конца и также медленно и глубоко ввел его вновь. Кристина попыталась выгнуться, но он только сильнее надавил локтем на ее ноги, чтобы повторить свою сладкую пытку. «Не меньше двенадцати раз» — пронеслась в его мыслях почти потерявшая смысл от охватившей его агонии странная идея. Сам почти дурея от овладевшей им страсти, он продолжал свои выверенные движения, нестерпимо медленно считая про себя — семь…. восемь….. десять….. Галстук душил его, пиджак пережимал в плече руку, которой он держался за тонкую спинку дивана. Рубашка, казалось, может порваться от неестественного напряжения всех мышц.

— Лука… о, Лука… — застонала Кристина, пытаясь извиваться, но свободны были только ее руки, поэтому она судорожно ухватилась за рукав его костюма, а затем за руку, безжалостно прижимающую ее к неудобному узкому дивану. Когда ее тело начало вздрагивать от того бешеного темпа, к которому он перешел, а прелестный ротик широко раскрылся, жадно поглощая воздух, он в последнюю секунду вынул член и, тяжело дыша, направил взрывающуюся от извержения семени головку на ее пульсирующий в оргазме розовый бутончик между двух сочных белых лепестков. Струйки спермы медленно сползли по ее круглой безупречной попке. Лука тут же натянул на нее трусики, чтобы не испачкать диван, и, вставая, отпустил ноги.

— Поднимайся и марш в душ. Черт, я из-за тебя на встречу опоздаю, — выдохнул он, еще не придя в себя и оттягивая от горла удушающий галстук.

— Никогда больше не смей меня бить! — вдруг наполнившимся слезами и гневом голосом выпалила Кристина.

— Сильно болит? — не слишком участливо поинтересовался он, застегивая брюки.

— Конечно, сильно!

— Будешь знать, как подслушивать. А если еще вздумаешь болтать, я тебя так отделаю, что ввек не забудешь.

Кристина медленно встала и нехотя натянула брюки, обворожительно дуя губки. В трусиках все было мокро и не слишком приятно, в глазах продолжали набухать жгучие слезинки.

— Это вовсе не смешно! Если думаешь, что мне такое нравится, то очень ошибаешься! — взяв всю волю в кулак, возмутилась она.

Лука, приводящий себя в порядок перед зеркалом, вдруг замер, остановив на ней внимательный взгляд через плечо. Кристина невольно напряглась, но все же упрямо уставилась ему в глаза, сцепив на груди руки. Он медленно к ней обернулся.

— Я делал то, что нравится мне, — его голос шелестел, как шипение змея-искусителя. — И хочу предупредить тебя, что и впредь намерен поступать именно так. Судить же о том, насколько девушка довольна моими ласками, я привык не по ее жалкому лепету, а по степени ее возбуждения и силе оргазма. Физиология более надежный советчик, чем жалобы глупенькой неискушенной девчонки.

— А тебе не кажется, что это эгоистично?! — вспылила она, не зная, что еще возразить, и отступая, потому что Лука снова к ней приблизился. Растерявшись, она остановилась, позволив ему сжать себя за плечи, а потом обнять. Она доверчиво уткнулась лицом и ладонями ему в грудь. От него так чудесно пахло! И еще она чувствовала теперь, как до сих пор учащенно бьется его сердце после секса. Почему-то от осознания этого у нее по коже побежали мурашки, особенно когда он нежно погладил ее волосы.

— Тебе… следует начать принимать таблетки, — мягко заметил Лука.

— Я принимаю…

— Умница, — улыбнулся он, немного удивленный, и ладонью приподнял ее лицо, запечатлев на ее губках сухой, почти целомудренный поцелуй. — Мне бы хотелось съездить с тобой куда-нибудь… Может, на концерт или в театр? Куда бы ты хотела?

— К чему все это? Мы же все равно не будем встречаться…

— Встречаться? — в раздумье повторил он, усмехнувшись. — А почему бы и нет?

Кристина взглянула на него с недоверием.

— Ты… — начала она.

— Что?

— Да нет, ничего… — поспешно пробормотала она, боясь спросить лишнее.

Кристина, конечно, не думала, что все это будет выглядеть именно так. Она представляла себе любовь совсем иначе — правда, теперь она уже даже не могла вспомнить, как именно. Единственное, что она понимала, это что она попала в западню собственных желаний, в которых совершенно запуталась.

Сегодня из Москвы должен был вернуться Матвей, и единственное, чего ей хотелось, честно говоря, это сбежать из этого дома, куда глаза глядят, чтобы больше не вспоминать, не думать, не чувствовать то, чего не следовало. Только вот бежать ей было некуда, ведь от номера в гостинице она отказалась, с тех пор как в Питер приехал папа. Если она сейчас заявит, что снова хочет вернуться туда, расспросов и разборок не избежать. И что ей тогда говорить?! Она сквозь землю провалится, если папа начнет допрос в своем духе… Между тем, до свадьбы родителей еще оставалось несколько дней, нужно было еще много чего подготовить, и все они пытались жить одной большой дружной семьей. Лариса планировала взять ее с собой на примерку платья, в магазины и в спа-салон. Папа иногда пропадал на целый день по каким-то таинственным вопросам, о которых она и спросить не имела возможности, потому что рядом постоянно кто-то был. Может, он подарок для Ларисы искал, а, может, решал какие-то вопросы по работе, ведь куда бы он ни поехал, дела всегда следовали за ним.