– Не волнуйся, я поделюсь с тобой домашним заданием. Оставайся с нами, – сказала мне Марианна, – А Мирону я желаю удачи в поиске спутницы жизни. На нашей планете есть множество прекрасных женщин, которые могли бы заполнить пустоту в его сердце. Не обижайся на меня, Мирон, я с самого начала была честна с тобой.

Вдруг моё сердце ни с того ни с сего начало быстро стучать. Атмосфера стала напряжённой. В воздухе повисла тревожная тишина, нарушаемая только тиканьем старинных часов. Необъяснимое предчувствие чего-то неприятного сковало меня леденящим ощущением. Оставалось только ждать и гадать, что же произойдёт в следующую минуту.

– Марианна… – сказал Мирон.

Я пытался уловить хоть какой-то намек в его словах, в его взгляде, но тщетно. Оставалось только ждать, что будет дальше, с замиранием сердца наблюдая за разворачивающейся драмой.

– Знаешь, я не хочу быть рогоносцем… – Мирон произнес это очень спокойно, и это спокойствие меня встревожило, время начало само по себе медленно идти.

В определённый момент Мирон, казалось, совершил прыжок, тем самым устремляясь с ножом к горлу Марианны.

Несмотря на неожиданность, я был готов к такому развитию событий и направился к нему навстречу. В мою левую руку насквозь вонзился его нож, а когда это произошло, я левой рукой потянул Мирона к себе и правой рукой ударил Мирона по лицу. Одного удара было достаточно, чтобы привести его в чувство.

– Слушай, Марианна, о таких вещах нужно предупреждать заранее, – сдержанно произнёс я эти слова.

– В таком случае, ты бы весь вечер находился бы в напряжении.

– Твоя правда, – ответил я ей.

Мирон долгое время не мог прийти в себя после случившегося. Он оказался в состоянии нокдауна и, несмотря на все усилия, он не мог подняться на ноги. Казалось, что он не мог найти в себе силы двигаться дальше. Тени произошедшего не отпускали его, постоянно напоминая о боли и разочаровании. Казалось, что жизнь потеряла свои краски, а будущее представлялось туманным и неопределённым.

– И что ты прикажешь мне с ним делать?

– Убьем его и дело с концом, – ответила мне Марианна, – А его труп отдадим свиньям.

– Прежде всего, будь добра, принеси мне зажигалку, иначе я могу умереть от потери крови. Было бы очень прискорбно, если бы в этой жизни я умер от потери крови.

– Небось мечтаешь умереть в объятиях красивых шлюх? – сказала Марианна и немедленно отправилась на кухню.

Я взглянул на родителей Марианны, они пребывали в состоянии шока, сидели неподвижно, словно статуи. Их лица были бледны, а глаза широко раскрыты от ужаса. Было заметно, что они стараются осознать происходящее, но не могут найти в себе силы. В воздухе повисло тяжелое предчувствие, словно все замерло в ожидании чего-то страшного.

– Я уйду, – вдруг произнес Мирон.

– Не тебе это решать, – ответил я.

Марианна принесла мне зажигалку, и я начал прижигать кровоточащую рану на руке. Было очень больно, но, к счастью, это не продлилось мучительно долго. Возможно, адское пламя закалило мою душу.

– Марианна, он твой. Обработай его, – произнёс я.

– Надо, – вдруг произнесла Анастасия, придя в себя, – Надо позвонить в полицию!

– Верно! – поддержал супругу Виктор.

В то время как её родители произносили эти слова, Марианна приставила к горлу Мирона его же острый нож, на котором остались капли моей крови. В целях устрашения Марианна начала читать молитву прямо на ухо Мирону, а её нож вот-вот был готов разрезать плоть. Её тихий голос постепенно становился громче, и в то же время нож сильнее углублялся в гортань Мирона.

Когда Мирон начал орать, она откусила ему ухо, а потом… я остановил ее.

– Хватит, – произнёс я, отбирая у неё нож, – Не стоит делать этого в присутствии родителей. А ты, Мирон, можешь идти домой, – пришлось несколько раз повторить сказанное, чтобы он понял, – Мирон, ты можешь идти домой, – говорил я с ним как можно мягче.

– Я не могу допустить, чтобы это осталось безнаказанным! – воскликнул он придя в себя.

– Хе-хе-хе, – посмеялся я над ним, – Когда мы с Марианной освободимся из колонии строгого режима, мы обязательно навестим тебя, и обязательно закончим начатое.

– Ты что, оглох?! – сказав это, Марианна со всей силы пнула его в грудь, отчего Мирон начал задыхаться, а затем беспрерывно кашлять.

– Марианна, пожалуйста, прекрати, – произнёс я вежливо и подошёл к Мирону. – Не паникуй, дыши ровно, сделай глубокий вдох и выдох. Ну давай же, сделай вдох…

«О, Господи, за что мне всё это? Неужели это из-за того, что в прошлом я жаловался на то, что у меня была скучная жизнь без событий?»

Прошло, как мне кажется, несколько долгих минут, прежде чем Мирон, наконец, покинул этот дом.

«К чёрту эту киношную жизнь. Никогда бы не подумал, что однажды буду мечтать о спокойной жизни», – думал я.

Когда Мирон покинул нас, Марианна опустилась на колени передо мной и искренне принесла свои извинения.

– Я признаю свою ответственность за сложившуюся ситуацию и искренне прошу прощения за доставленные неудобства. Всю кашу заварила я, и только я.

– Нет необходимости извиняться.

– Из-за меня вы пострадали, я несу ответственность за вашу повреждённую руку.

– Марианна, я тебя умоляю, хватит шокировать своих родителей, – не выдержав всего этого, произнёс я, – Уже хорошо, что ты не вышла замуж за этого психопата.

Не придумаешь более неловкой ситуации, и я испытывал некоторое смущение из-за такого фанатичного поведения Марианны. Фанатизм Марианны, несомненно, переходил границы разумного. Ее поведение вызывало во мне смешанные чувства, где смущение боролось с недоумением. В тот момент мне больше всего хотелось раствориться в воздухе, лишь бы не быть свидетелем подобной сцены. Оставалось надеяться, что этот инцидент вскоре забудется.

Адреналин прошел, и в левой руке появилась боль. Ощущение было ноющим, пронзающим плоть до самой кости. Стало трудно шевелить пальцами, и рука начала неметь.

– А вы чего молчите? – спросил я двух