class="p1">– Слушай, может хватит уже этой хрени, а? – указывая на цепи произнёс Михаил. – Сколько мне ещё так сидеть? Ты слышишь? Я хочу размять ноги, да и пожрать не мешало бы.

– Помнишь про лягушку? – спросил чародей. – А я помню.

– Ты странный, тебе говорили об этом? Завязывай ломать комедию и тащи ключи. – начал повышать голос узник.

– Тише, ты мне мешаешь.

– Я сказал освободи меня! Ты слышишь?

Увидев, что маг не реагирует, Мишка стал злиться ещё сильней. Он приподнялся ровно на столько, на сколько позволяли кандалы, и начал дёргать цепь, произнося на каждый рывок по слову:

– Я! Сказал! Сними! Эти! Проклятые! Цепи!

На последнем слове он вырвал цепь из стены и шагнул к магу. Павел оторопел, да и не хотел он причинять вред Михаилу, и просто оцепенев от неожиданности сидел на месте, не попытавшись даже обездвижить узника. Казалось именно сейчас он получит цепью по голове, но Миха подошёл, сел на небольшой бочонок, и положив руки на стол, спросил:

– Сигареты есть?

– Что?

– Сигареты говорю. Ну или табак.

– Табак, есть. – растерянно отвечал чародей.

– Тащи сюда. И бумагу по тоньше.

Через пять минут на столе лежал мешочек с табаком и жёлтый лист бумаги. Мишка оторвал кусочек нужного размера и принялся мастерить самокрутку. Когда она была готова, он прикурил, от висящего, на стене, фонаря.

– А теперь давай по порядку. – говорил он, выпуская клубы дыма. – Что со мной произошло? И как я здесь очутился?

– Что ты помнишь? – спросил Павел и, достав ключ из кармана, освободил руки собеседнику.

– Меня сбили на дороге. Дальше темень. Голоса, знакомые голоса. Потом люди с вилами, или не с вилами? Не помню. Потом яркий свет, и твоя дурацкая история про лягушку. Её я помню более-менее.

– Так, если коротко, ты зомби.

– Да неужто?! – воскликнул парень в плаще. – А я-то думаю, чего это пальцы немеют? А оно вон что! Не смешно да?

Маг растерянно посмотрел на Миху и ответил:

– Шутишь? Хорошо. В общем зомби тебя уже назвать сложно. Ты сохранил разум, это твоя заслуга не моя, как мне кажется. Ни один некромант не смог поднять мертвеца, и сохранить ему разум. Ну какие-то мыслишки были в их головах, но не много. В основном у них одна потребность, еда. И самое главное, никогда они не обладали волей. Тебе стоило бы у них поучиться. – заулыбался маг.

– Исправить можешь?

– Оживить тебя что ли? Ну… Это венец сил. Был бы. Если бы кто сумел это сделать. Впрочем… Это очень заманчиво. Поверь я сделаю всё что смогу.

– Так, ладно. Как ты меня сюда переместил, как ты это сделал? Смог оживить меня в моём мире, за несколько дней до того, как перенести.

– А вот этого я не знаю. Я не всегда понимаю свою силу. Но я явно хотел не этого. Нет. Хотел я этого, но не так.

– Загрузил ты меня. В общем, я так понимаю, дело дрянь. – произнёс Миша, докуривая самокрутку.

– Я поговорю с Ливадием, он сильнейший чародей, вместе, я думаю, мы справимся. Главное, ты жив, при ясном уме, и нам пока удаётся сохранить твоё тело.

– Пока?

– Время твой главный враг. Я сделал что смог. Но боюсь его у тебя мало.

– Хреново. Добавить нечего.

– Ничего, Ливадий поможет.

– Не поможет. – раздался голос старика, и он вошёл внутрь. – Мои познания в этой чертовщине скудны, даже по сравнению с тобой. А практики мои, сам понимаешь, их нет. Но я знаю кто поможет. Если захочет.

Ливадий подошёл и прижал руку ученика к столу после чего поднёс к ней кулак и камнем на перстне придавил кожу между большим и указательным пальцами. Зелёный камень сменил цвет на белый, и словно раскалённый уголь, прижигал плоть, ощущая боль Пашка пытался убрать конечность.

– Не дёргайся, – приказал старик, ещё сильнее прижимая кольцо.

Мишка слышал, как самокрутка обжигает ему пальцы, делая последнюю возможную затяжку, и наблюдал за чародеями. Глаза ученика вдруг застыли, сфокусировались на не существующей точке в пространстве, а рот приоткрылся. Вид у него был таков, словно он вспомнил что-то очень важное, но давно забытое. Наконец старик бросил его руку и швырнул на стол красную нить с белыми камнями. Руны на одном из них сменились, и Павел прочёл своё имя. Он был удивлён, если не сказать шокирован, ещё недавно Ливадий не хотел и разговаривать с ним об этом.

– Значит я… – протянул ученик.

– Что Хома, не веришь? – ответил старый с издёвкой. – Ты занял своё место в малом круге. Ты разве не этого хотел?

– Да, но я думал это будет иначе.

– Боюсь даже представить, что ты там надумал. Кланяться к тебе никто не придёт, если ты этого ждал. Но вот что я должен тебе сказать, прекрати свои опыты. Ты добился чего хотел, достаточно. Остановись. Поверь это добром не кончиться. Перестань даже думать об этом. Сам знаешь, к чему наши мысли приводят.

Учитель был серьёзен, как всегда когда разговор заходил о чёрной магии. Всё это конечно условности, и не было никакого деления по силам. Любой маг мог творить что хотел, или то что умел, но были практики, которые принято было считать недопустимыми. Поднятие нежити относилось именно к ним. Странным был для Павла и голос учителя, в нём не было более пренебрежительности, появилось уважение, и он по-настоящему ощутил себя одним из совета, тем с чьим мнением должно считаться.

– Слушайте, – проговорил Михаил. – не хотелось бы нарушать ваши гляделки, но давайте ближе к делу. Как мне стать прежним?

– Всё решено, – ответил старик, не глядя на парня. – ты пойдёшь со мной и сам определишь свою судьбу.

– Когда?

– Всему своё время. Пойдём Павел, мне многое нужно тебе поведать. Да, не выходи из этой пещеры, тебе не понравиться. – обратился маг напоследок к зомби.

Чародеи отправились в дом, а Миха принялся изготавливать новую сигарету. Через несколько минут, один из помощников мага принёс зажаренную утку и кусок лепёшки, молча положил их на стол и удалился. Парень немедля приступил к трапезе разламывая тушку пернатого. Он ел с огромным аппетитом, но чувство голода не покидало его,