— Да ты настоящий мудрец, мурза! Я сейчас же велю распорядиться отправить гонца к кагану…

Но Мамлек-бей отрицательно мотнул головой:

— Не горячись, царевич. Нукерам нужно отдохнуть, изготовиться к новому бою, успокоится… Завтра. Все случится завтра!

От хищного, какого-то даже потустороннего блеска в глазах мурзы Ак-Хозе стало не по себе — но все же он повторил вслед за ним:

— Все случится завтра…

Глава 11

Сеча под Ельцом!

Конец листопада 1381 года от Рождества Христова. Елецкий кром.

Зябко. Ой, как же зябко стоять на самой вершине Набатной вежи, ютясь в крошечной стороже — к тому же продуваемой всеми ветрами! Спуститься что ли вниз, встать у бойницы облама? Так ведь для того наверх и поднялся, чтобы лучший обзор был, чтобы точно не проглядеть сигнал со следующих по Сосне ушкуев…

Должны ведь уже, должны появится! Уговор был на третий день, незадолго до рассвета… От Паниковца, коий впадают в Сосну (Быструю Сосну), где ротники и спрятали свои корабли от татарских дозоров, не более двадцати километров — а река течет как раз с запада. Так что ушкуйники следуют по течению, и двигаются куда быстрее, чем два дня назад, когда уходили от Ельца…

Неужто натолкнулись на еще один сильный отряд татар? Сбежали? Проспали⁈

Невольно накручивая себя и все сильнее волнуясь, оборачиваюсь на восточную сторону, где полоса горизонта уже начала сереть…

— Господи, помоги, чтобы успели! Пожалуйста, помоги!

И вновь в момент смятения, когда контролировать чувства уже не получается, с губ сама собой срывается отчаянная мольба, обращенная к Небесам. Услышат ли ее? Ответят? Остается только надеяться — да уповать на Божью милость…

Ну, где же вы, братцы?

Ладно, успокоимся. Время еще есть, немного — но есть…

Минуты томительного выжидания тянуться невыносимо медленно — и пытаясь хоть как-то отвлечься, пробую хотя бы навскидку прикинуть, сколько татар вчера погибло — от стрел и болтов, да сулиц защитников града, сколько от картечи, и сколько во время давки… Ну по всему видать, самые большие потери ордынцев пришлись во момент бегства — это и задавленные, и жертвы второго и третьего залпов бомбард, «проводивших» поганых картечью. Признаться, артиллерия произвела на врага куда больший эффект, чем я ожидал…

Конечно, ударившая накоротке картечь, да еще и в гущу спешенных татар, произвела ошеломляющий эффект: каждый выстрел отнял по паре десятков жизней, не меньше. Правда, третьим залпом до поганых дотянулись только три орудия из пяти… Но и так не менее двух с половиной сотен ордынцев сгинуло от артиллерийского огня!

Ещё большее число нукеров пало от обстрела со стен — учитывая потери врага при штурме тына, когда сверху на татар летели сулицы. Тут погибло примерно три с половиной сотни вражин — и больше всего тел лежит как раз у северной и западной стен. Правда, и потери новоиспеченных ротников несоизмеримо больше, чем у стрельцов: сорок шесть убитых и тяжелораненых, да еще человек двадцать татарские срезни зацепили вскользь, нанеся более легкие раны. Но, учитывая реалии средневековья, даже легкораненый воин не имеет стопроцентных гарантий на выживание…

И, наконец, задавленные во время бегства. Сотни полторы мертвых ордынцев усеяли восточный склон Кошкиной горы в пределах досягаемости арбалетов — и еще сколько-то татары собрали чуть ниже. Плюс раненые, получившие растяжения, переломы… Думаю, войско врага, насчитывающее чуть более четырех тысяч человек на начало штурма, сократилось не менее, чем на четверть. Отличный результат! И размен явно в нашу пользу…

Н-да, приманка сработала в полной мере. Ведь как только татары начали карабкаться на недостроенные городни, я подал сигнал натасканным лично мной пушкарям — и для врага начался настоящий ад… Причем многие татары, незнакомые с тюфенгами, так и восприняли происходящее! По крайней мере, в действие пушек они наверняка уловили что-то мистическое…

Повторится второй штурм с тем же разгромным результатом? Крайне сомнительно — по крайней мере, враг уже знает о наличии у нас артиллерии и сделает выводы. Так что на месте татар я бы или ушел, или начал осаждать город по всем правилам, запросив пороки да собственную артиллерию в Булгаре… Или попытался бы хитростью выманить нас из Ельца. Нет, ну а что? Прокатило у Тохтамыша с москвичами в реальной истории? Случай не единичный, Батый при необходимости поступал также — как, например, с Колодяжином. Да и на Калке киевлян из все того же «вагенбурга» (тогда уж гуляй-города!) монголы выманили именно хитростью…

Погрузившись в размышления, я едва не пропустил один, и другой раз словно бы подмигнувший мне огонек — подмигнувший на реке с западной стороны, у самого изгиба русла! Испытав невероятное облегчение, я тотчас нырнул вниз, на лестницу, ведущую к обламу:

— Факел мне, быстро!

Всего несколько секунд проходит прежде, чем я вновь поднялся в сторожу Набатной вежи (ещё ее называют «смотрильней» или «караульней») — и, развернувшись спиной к восходу, аккуратно так поднял горящий факел верх-вниз, верх-вниз… Очень аккуратно, чтобы татарскому дозору мой огонь не был виден — ну как насторожатся раньше времени⁈ Наконец, с реки мне вновь коротко подмигнул огонек — и я заспешил вниз, уже на ходу крикнув:

— Скачем к Московской вежи!!!

Ближники покидают башню следом за мной — молчаливые, собранные; все давно обговорено, теперь осталось лишь воплотить в жизнь дерзкий, рисковый план. И уцелеть при этом… Запрыгнув в седло, я уверенно повел Бурана вдоль южной, а после и восточной стены — пока не поравнялся с воротной вежей. И уже построившимися подле нее конными дружинниками да пешцами…

— Подайте сигнал казакам!

По моему приказу в стороже Московской башни единственный раз махнули факелом — и спустя пару мгновений сверху донесся негромкий оклик:

— Ответили.

Все. Пора.

— Открывайте ворота… Ну братцы, с Богом!

Я немногословен — все «мотивационные» речи уже давно отзвучали, план действий доведен до каждого головы и воя. Да, меня самого не покидают сомнения, ещё и растущие с каждым мгновением — стоит