— Нужно продолжать тренировки, — объявил я, подводя итоги. — У вас есть прогресс, Антонина Владиславовна. Можно сказать, меняете печати вы почти мгновенно.

— Но только почти? — уточнила она с усмешкой.

— Именно, — кивнул я. — Завтра, пожалуй, мы встретимся у меня в лавке. Заодно попрактикуемся в артефакторике. Но это будет уже завтра. На сегодня я рекомендую вам хорошенько выспаться и к магии не прибегать. Ваш резерв сейчас привыкает к закалке, вы проводите через него столько силы, сколько не проводили ранее. Так что нужно время на восстановление, если не хотите надорваться.

Она поклонилась, тряхнув золотыми волосами.

— Прислушаюсь к вашему совету, Иван Владимирович. Но разрешите уточнить?

— Да, Антонина Владиславовна? — кивнул я.

— Вы не хотели бы поужинать? — спросила она. — Обычно вы угощали меня, Иван Владимирович, и я чувствую себя обязанной хоть раз накормить вас в ответ. А то мне, признаться, неловко.

Я усмехнулся и взглянул на часы.

— Боюсь, что сегодня уже поздно, Антонина Владиславовна, — произнес я. — А завтра нас обоих будет ждать тяжелый день. Давайте в эту субботу?

Если в начале моей речи Жданова расстроилась, хотя и старалась не подавать вида, то в конце едва не засияла.

— Хорошо, Иван Владимирович, значит, в субботу с меня ужин, — произнесла она, лучезарно улыбаясь. — Я очень постараюсь, чтобы вам понравилось.

Я хмыкнул в ответ.

— До свидания, Антонина Владиславовна, — произнес я, чуть наклонив голову.

Она тоже попрощалась и отправилась домой. А я еще задержался на полчаса, чтобы самому поработать с печатями. В итоге с полигона уезжал уже так поздно, что, кроме дежурных сотрудников, на месте никого не оказалось. Полагаю, если бы не мое благородное происхождение, меня бы давно выгнали.

Болт понес меня по столичным дорогам, унося от полигона в сторону особняка. Успехи Ждановой откровенно радовали, и хотя я и говорил, что ее навык работы с печатями пока несовершенен, для уроженки этого мира она показывала отличный результат.

Был у здешней системы обучения одаренных несомненный плюс. Никто их не гнал по узлам, и тела чародеев успевали привыкнуть к тому количеству силы, которое у них имелось. Да, получались усредненные маги, не способные вершить великие дела, поворачивать реки вспять и пластать горы взмахом ладони. Но государству такие и не требовались.

Что говорить, до недавних пор у Российской Империи своих магов практически и не имелось. Создание ведомства государевых чародеев, инициированное даже не самим императором, а его родственником, только станет будущим подспорьем для исправления этой ошибки. А пока магия в руках дворянских родов, и они не спешат ее выпускать в чужое пользование.

Сбросив скорость, я свернул с оживленной улицы в переулок, чтобы срезать путь. Навигатор показывал короткую дорогу, так что сегодня я путешествовал исключительно дворами — остальная Москва практически полностью встала в пробку. Если бы я поехал на «Коршуне», тоже был бы вынужден стоять, а так мог протиснуться.

Уже въехав в свой район, я встал на светофоре и уперся ногами в асфальт, чтобы не потерять равновесие. Рядом со мной никого не было, ближайшие автомобили только въезжали на дорогу, сворачивая с магистрали.

А потому, когда из темноты вылетели несколько мотоциклов, я поднял голову, разглядывая их. В моем районе байкеров не было, и еще только услышав рев их моторов, я уже напрягся.

А когда оказалось, что за спиной каждого мотоциклиста сидит по магу, который поспешил ударить в меня с двух рук, я усмехнулся. Вражеские заклинания ударили в защиту, не оставив на мне и следа. А я заглушил двигатель Болта и выставил подножку.

Похоже, кто-то решил, что гибель императора развязывает ему руки. В таком случае мне не остается ничего иного, как эти самые руки вырвать.

Глава 13

За мной ехали машины, и теперь, увидев магическую свистопляску, они били по тормозам и пытались развернуться, чтобы не попасть под удар. Мотоциклисты заворачивали, катаясь вокруг меня, пока их напарники вываливали на меня свои заклинания.

Накрыв Болт защитным куполом из четырех стихий, чтобы не повредить технику, я приступил к уничтожению врагов. На нападавших имелись артефакты, но до моих им было далеко, однако они прикрывали ото всех стихий — пусть слабо, в лучшем случае срезая четверть ущерба. Но я и не собирался бить стихийной магией.

Зачем размениваться на зрелищные чары, когда можно все сделать проще и дешевле?

Создав крохотное силовое поле на уровне шеи одного из мотоциклистов, я перешел к следующему. Тот, напоровшись на висящие в воздухе чары, захрипел, схватился за горло, а уже через миг отсеченная голова в шлеме покатилась по асфальту, мотоцикл завалился на дорогу, придавив ногу чародею.

Остальные тут же брызнули в стороны.

Подхватив телекинезом оторванную голову, я прямо ей забил поверженного мага. Удары приходились в грудную клетку. Шлем влетал в пассажира, как футбольный мяч, запущенный самым сильным ударом профессионала. Так что если после первого удара врагу отбило дыхание, то уже после седьмого вмятые ребра прорвали куртку и вышли из спины.

Все это время меня продолжали поливать чарами, которые бессильно разбивались о защиту. Но все же стоило признать — свое дело нападавшие знали, артефакты стали нагреваться от переизбытка перерабатываемой мощи. Используемое в качестве основы белое золото так может деформироваться. Правда, при такой интенсивности атак не раньше, чем часа через три.

Новый захват телекинезом, и второй водитель слетел с мотоцикла, болтая ногами в воздухе. Одновременно с этим я превратил голову в шлеме в наполовину магический череп, который с громким замогильным хохотом щелкал челюстями и бросился на ближайшего мага.

Шлем жертвы оказался моментально прокушен, развалился в крошево, и в следующий миг посреди магического буйства зазвучал отчаянный крик. Призванный череп добрался до плоти и пожирал ее, стягивая с головы чародея. Тот ослеп, стал швыряться заклинаниями во все стороны, распугивая коллег. А в конце и вовсе попытался зажарить череп огненными ладонями. Чем сам себя и добил.

Осталось три мотоцикла, и шесть человек на них. Из плотного круга, который изначально держали нападавшие, пока их было пятеро, теперь получилась редкая цепочка. И то я физически ощущал, как управляющие транспортом люди готовы вывернуть руль и умчаться прочь.

Чары сна легли на первого, кто попал мне в поле зрения, и мотоцикл рухнул, скользя по дорожному полотну, растирая зажатую ногу водителя