Я вздохнул, оборачиваясь к нему, прежде чем ответить.

— Второй вариант — намеренное отторжение собственной жизненной эссенции, ваше императорское высочество. Посторонний никак не может это сделать с живым человеком. Только сам маг способен исторгнуть из себя жизненную эссенцию, лишив себя тем самым защиты от собственной магии. В таком случае то самое воздействие, о котором я говорил, разрушает тело самого чародея. И чем этой магии в резерве больше, тем быстрее происходит этот процесс.

— Полагаете, отец покончил с собой⁈ — взревел, мгновенно поднимаясь на ноги, наследник престола, встав вплотную ко мне. — Вы… Вы…

Ему хватило выдержки не ударить, но в глазах пылало отчаянное желание уничтожить меня за сказанное. И лишь собственное слово сдерживало будущего правителя от резких поступков.

— Я говорю то, что вижу, ваше императорское высочество, — спокойно глядя в его бешеные глаза, ответил я. — Как это ни прискорбно признавать, но государь мертв. Я не могу сказать, действительно ли он этого хотел или, может быть, пробовал новую для себя магию, в результате которой все пошло не так. Но результат от этого не меняется.

Несколько секунд будущий император смотрел на меня, все еще борясь с желанием уничтожить. В комнате никого, кроме нас, не было, так что наследник престола вполне мог себе многое позволить.

Убить себя я бы не дал, разумеется, но и первым начинать потасовку с будущим монархом не стоило. Едва я начну действовать, даже просто активируя защиту, и он уже не сдержится.

Наконец, он выдохнул и отступил на шаг обратно к своему креслу.

— Отец не мог с собой так поступить, — произнес наследник престола. — Он был императором.

И не самым лучшим. Я бы не удивился, если бы решение освободить трон он принял под гнетом обстоятельств, когда понял, что загнал страну в тупик, из которого не может ее вывести.

Несмотря ни на что, убивать императора никто из дворян не стал бы. Во-первых, достаточно бы было отречения за себя и всех своих родственников. Во-вторых, новости о гибели государя взбудоражат простой народ. И будь ты хоть трижды магом с семью узлами, но жаждущая мщения толпа растерзает не только виновного в смерти монарха, но и всех благородных, кто попадется под руку.

Однако, при всем при этом, отступить государь не мог. Отмена указа, обязывающего всех дворян служить, стала бы опасным прецедентом. Ведь если можно не исполнять один указ государя, можно и другие.

А так император скоропостижно скончался, похоронив конфликт. И теперь наследник может как потребовать исполнения последней воли государя, так и отменить его приказания. В любом случае отношения с дворянством он начнет с чистого листа.

— Идите, господа, — произнес наследник престола, кивком указав на дверь. — Благодарю вас за помощь.

Говорить нам о соблюдении конфиденциальности было излишне. Да, нас допустили к телу его императорского величества, но что мы могли об этом рассказать? Что государь действительно мертв? Что его наследник проявил эмоции над телом погибшего отца?

Гвардия Кремля сопровождала нас с Леонидом Викторовичем до самого выхода на парковку, где нас уже ждали два автомобиля. Как и меня, Легостаева привезли на транспорте правящего рода, и таким же образом предстояло возвращаться домой.

— Иван Владимирович, рад был вас повидать, пусть и при столь печальных обстоятельствах, — произнес дед Варвары Константиновны.

— Взаимно, Леонид Викторович, — ответил я, прежде чем сесть на заднее сидение выделенного автомобиля.

Повод для встречи действительно был неприятным. А главное, что мне было непонятно, что будет ждать Российскую Империю дальше. Конечно, версию с самоубийством никто распространять не станет. Наследник объявит траур, и все торжественные мероприятия свернут, затем коронация… Но это все рядовые события, регламентированные еще несколько веков назад.

А вот что за этим последует — уже другой вопрос. Одно можно сказать точно — просто не будет.

* * *

Кремль, спальня императора.

— Итак, Вениамин Генрихович, что вы можете мне сообщить? — спросил будущий правитель, глядя на предводителя ковена магов крови, стоящего перед постелью мертвого государя.

Мужчина с тростью прикрыл глаза, сосредоточившись на анализе лежащего перед ним тела.

— Боюсь, у меня для вас не самые приятные известия, ваше императорское величество, — первым обратился он к наследнику, как к государю.

— Оставьте лесть, — чуть резче, чем следовало, ответил будущий монарх. — Говорите по делу.

Вениамин Генрихович склонил голову, демонстрируя покорность его воле.

— Вмешательство посторонних можно исключить, — озвучил свои выводы маг крови. — Его императорское величество сознательно снял свою защиту перед магией, и она уничтожила его так, что никому не удастся даже поднять тело. При любой попытке воздействовать на государя подобными чарами его физическое тело просто обратится в прах, ваше императорское высочество.

— Вы тоже ничего не можете сказать, — вздохнул наследник престола.

— Магия крови может очень многое, однако не всемогуща, — со всем смирением ответил Вениамин Генрихович. — К сожалению, я вынужден констатировать, что его императорское величество сам принял решение о своей судьбе и сам его исполнил. Его артефакты, по сути, блокирующие любое постороннее вмешательство, по-прежнему функционируют, и даже мне, чтобы пробиться сквозь них, пришлось бы долго готовиться. И то не факт, что я бы достиг успеха. Однако этого не понадобилось. Смерть его императорского величества — это дело его собственных рук, умышленно или нет.

Будущий император опустил веки и просидел так несколько секунд. Наконец, он расслабил плечи и, открыв глаза, велел:

— Благодарю, Вениамин Генрихович, оставьте меня.

Когда маг крови покинул покои почившего государя, наследник престола Российской Империи взглянул на мертвого отца в последний раз, а затем накрыл его лицо одеялом.

— Спи спокойно, отец, — произнес сын. — А я приведу нашу страну к процветанию.

Уже не оборачиваясь, он покинул помещение. Пора объявить траур и отдавать первые распоряжения.

Император умер, но его империя будет жить.

* * *

Полигон Службы Имперской Безопасности. Иван Владимирович Моров.

Несмотря на то, что наследник престола объявил траур, никто не снимал с меня обязательств учить Антонину Владиславовну.

Так что оставшуюся половину дня я гонял Жданову по уже освоенным печатям, заставляя на ходу менять их свойства. Для этого местные сотрудники соорудили нам настоящий лабиринт, имитирующий городскую застройку.

Несколько пустых зданий, в которых скрывались условные противники, удерживающие заложников. И