Шрифт:
Закладка:
— Есть!
И снова оставалось только скрипеть зубами от отсутствия воздушной разведки, что могла бы достаточно легко вскрыть подобную засаду. Одно хорошо, Анатолий прекрасно помнил, где противник в прошлый раз устроил засаду потому сразу, как только подошли на оптимальную дистанцию попросил экипаж «своей» БМД:
— Влепите снаряд вон в те кусты!
— Не вопрос!
Грянул «гром» и кусты в один момент лишились всей листвы.
По команде лейтенанта застучал пулемет чисто на подавление заставляя противника вжаться в землю на дне оврага и пока он работал Киборгин с парой бойцов совершили рывок и бросили обычные гранаты.
Бах! Бах! Бах!
На этом собственно с засадой было покончено. Два душмана валялись посеченные осколками.
— Лихо ты… Киборг, — в изумлении покачав головой, сказал капитан Аникеев, глядя на окровавленные трупы.
Командир роты все еще не мог психологически перестроиться на войну. Но оно и понятно, нормальный человек этому сопротивляется до последнего, словно понимая, что из данного состояния можно уже не вернуться обратно, и даже снова оказавшись в мирной обстановке многие вдруг осознали, что они остались там на войне среди гор и песков, где сжигает жара все вокруг…
Ну а дальше все было делом техники, причем в том числе в прямом смысле этого слова. «Акация» проделала в стенах окраинных домов проломы и к ним под прикрытием двух БМД двинулись морпехи.
По ним попытались отработать гранатометчики, но их тут же начали давать из пулеметов, накрыли из АГС, а потом снова сказала гаубица САУ, разнося позиции противника в пыль. Только один и смог выстрелить навскидку, но мимо.
Во двор дома полетели гранаты и после их взрывов ворвались морские пехотинцы.
— Смотрим под ноги! Не зацепите растяжки! Не наступаем на подозрительные участки почвы! Ходим только по вытоптанным до каменного состояния тропам! По камням тоже не ходить! — еще раз напомнил лейтенант.
А то в подобные дворики вполне могли быть заминированы. Все это должны проверить саперы, у мотострелков как раз имелся взвод спецов по этому делу.
Душманы не стали цепляться за этот опорник и отступили. Но оно и понятно, против арты особо не попляшешь. Оставив группу прикрытия из раненых, практически смертников, основной отряд по руслу реки отошел на запасную позицию, что располагалась в пяти-семи километрах выше по течению Хазары в еще одном мелком кишлаке. Эти обкурившиеся, чтобы унять боль от ран, до невменяемого состояния духи, палили из автоматов в белый свет как в копеечку, но свою задачу они выполнили — задержали шурави.
Отступивших обстреляли БМД с САУ, но без особого успеха, далеко и просто местность неудобная, холмы, овраги, зеленка. В погоню за ними кидаться не стали из-за опасения подорваться на мине, ведь не зря же говорят, что поспешишь — людей насмешишь, а смешить мятежников никто не хотел, ибо самим плакать придется.
Тут бы очень пригодился налет «крокодилов», но увы сейчас в воздухе никого не было, все отработав под Пишгором ушли на перезарядку.
О штурме второго опорника душманов в этот день не могло быть и речи, ибо вот-вот опустится темнота, что происходит тут почти внезапно, к тому же люди устали, как физически, так и психологически, так что им требовался нормальный отдых.
* * *
Когда все окончательно успокоилось Анатолий Киборгин, что называется подсел на измену. Чем больше проходило времени, тем неуютнее ему становилось, ибо его план начал мягко говоря потрескивать. Все дело в ранении Ахмада Шаха и его действиях в связи с этим.
Поскольку выяснил, что при Паси-Шахи-Мардане его не задело, то оставался вопрос, ранило ли его сейчас или же только ранит завтра, то есть одиннадцатого?
Увы, сам Масуд об этом никогда не говорил, как и не рассказывал о том, как он спасся и какими тропами уходил, Анатолий этот момент после войны пытался выяснить, но глухо. Так что приходилось гадать. А то сейчас можно было бы действовать на опережение.
«Это если завтра его вообще ранит, если уцелел сегодня, — подумал лейтенант, осознавая, что он уже перетоптал изрядное количество „бабочек Брэдбери“ и что-то могло измениться в будущем. — А может и вообще убить… чего мне совсем не надо».
Да, смерть Панджшерского Льва ему совсем не требовалась.
Во-первых, неизвестно кто придет ему на смену. Может родственник какой-нибудь, что поклянется жестоко мстить шурави. Сам Ахмад Шах довольно вменяемая личность, не то что его коллега Гульбеддин Хекматияр — исламский фундаменталист со всеми вытекающими из этого религиозного фанатизма закидонами, или Дустум действующий на север Афганистана — вообще зверь в человеческом обличье, классический бандит-басмач и психопат, попасть к которому в плен… в общем лучше не попадать, быстрой и легкой смерти не дождешься.
Во-вторых, на живого Масуда у Киборгина было завязано несколько далекоидущих планов, но, чтобы они осуществились с ним требовалось наладить контакт и сделать это можно только сейчас, а для этого его надо поймать.
Но если Ахмад Шах уже ранен, то он прямо сейчас, оставив свой отряд в качестве прикрытия, уже уходит и в этом случае его не догнать. Никто просто не отпустит его в погоню тем более на ночь глядя. Да и как объяснить необходимость его куда-то отправить кого-то ловить? На каких основаниях? Да и возможно, что эта погоня пойдет впустую если Масуда еще не ранило.
Вот он сидел и страдал от полной неопределенности, так что, видя его хмурое выражение лица, к нему даже опасались лишний раз подходить.
«Завтра ни во что вмешиваться не стану, чтобы точно ничего не изменить», — принял он решение.
Майор Цыганов меж тем к вечеру десятого апреля все же додавил сопротивление мятежников в Пишгоре, и свалив командование второй тактической группой на своего зама, чтобы тот поутру двинулся дальше навстречу капитану Хабарову, прибыл в Хазарское ущелье с двумя БТРами со взводом десантников дабы возглавить операцию по додавливанию окопавшихся здесь отрядов душманов.
Именно десантники фактически стали ночной охраной, так как имели в своем оснащении ночники — здоровенные трубы с полметра длиной и в два с лишним кило весом, с помощью которых несколько раз засекли приближение малых групп противника желавших обстрелять ночующих шурави из гранатометов и в итоге сами попали под обстрел…
Второй опорный пункт на Хазаре надо признать являлась крепким орешком в первую очередь за счет двух ручьев стекавших с гор в
