по правде, в тот раз на меня произвел впечатление лишь вид, открывающийся из пещеры. Стоянка показалась мне маленькой и, в общем-то, незначительной. Однако выяснилось, что это место куда богаче, чем я подумал тогда: за последующие годы там раскопали свыше 60 000 каменных орудий и более 70 000 костных останков. Во всем этом множестве обнаружилось нечто весьма существенное – каменная индустрия, признаки которой, непохожие ни на что, уже известное археологам, были найдены ранее на немногочисленных стоянках департамента Ардеш, расположенного на юго-востоке Франции, между Лионом и Монпелье. Что это не мустье, было очевидно по многим характерным признакам различных орудий, от каменных ножей до мелких режущих пластинок – все они были сделаны из камней не тех типов, что использовались в мустье. Эту традицию назвали «нерон» – по имени еще одной стоянки, расположенной неподалеку, где в 1960-х гг. были найдены подобные материалы. Однако нерон настолько не походил ни на что другое, что мои коллеги сочли его за след группы, пришедшей издалека. По их мнению, орудия были изготовлены «современными» людьми. Примечательным здесь было то, что в отложениях Мандрена после завершения нерона опять шел мустье, то есть имело место так называемое переслаивание пластов, говорившее о том, что мустьерских неандертальцев сменили «современные» люди, а через некоторое время их место вновь заняли неандертальцы.

В Мандрене были сделаны и другие интересные находки. Вход в пещеру обращен точно на север, навстречу мистралю, несущему холод и сырость. В среднем мистраль дует около 100 дней в году и набирает в долине Роны большую скорость – как правило, 50 км/ч, но порой достигает и 100. Однажды на вершине горы Ванту зафиксировали скорость ветра 350 км/ч.

В слое E были обнаружены три тонны камней, которые, судя по всему, намеренно уложили в круг, внутри которого было практически чисто. Предназначение груды не вызывало сомнений: местные обитатели того времени, кем бы они ни были, тщательно выстроили заслон, который защищал их от пронизывающего дыхания мистраля. Нетрудно представить себе колья, воткнутые в эту груду, и натянутые на них шкуры, так что получалось что-то вроде типи – жилища коренных американцев. Если это толкование верно, то мы имеем дело с одной из первых в человеческой истории сознательно сооруженных построек, и она примерно на 30 000 лет старше, чем что-либо другое в этом роде, известное нам.

В поисках параллелей между нероновской каменной индустрией и находками с других стоянок ученые убедились, что ближайшими к нерону являются артефакты из уровней XX–XXV раннего верхнего палеолита в Кзар-Акиле, а также с таких стоянок, как Бокер-Тахтит. Всесторонний анализ каменных орудий показал, что нероновская индустрия имеет признаки существования метательных орудий, заметно отличавшихся от всего того, что было найдено в Европе. В этом можно увидеть древнейшие свидетельства использования технологии стрельбы из лука. Если это и правда так, то сделанное открытие просто ошеломляет.

Более 10 лет я сотрудничал с этой экспедицией, занимаясь датировкой находок; в частности, я изучал и самый любопытный слой Е, где содержится нероновская индустрия. Как ни странно, все без исключения исследованные предметы оказались непригодными для анализа радиоуглеродным методом, то есть имели возраст старше 50 000 лет. Из этого я сделал логичный вывод, что создателями данной культуры не являлись «современные» люди, так как в то время их еще не могло быть в Европе. Тогда мы использовали люминесцентный метод, уделили больше внимания датировке вышележащих слоев и в конце концов установили, что нероновская индустрия датируется периодом от 49 000 до 53 000 лет назад.

И все же, могли ли ее создать «современные» люди? Если бы это было так, то найденные нами материалы оказались бы самыми древними из их творений, обнаруженных в Европе.

Вскоре подтверждение этой версии было обнаружено.

Во всей толще отложений археологи находили человеческие зубы. В мустьерских слоях, как и следовало ожидать в Западной Европе, попадались только зубы неандертальцев. В двух главных археологических слоях, следовавших за нероновским, – тоже неандертальцы. В ориньякских слоях, около 41 000 лет назад, обнаруживались останки «современных» людей – этого мы и ожидали, исходя из данных раскопок других стоянок, связанных с этой индустрией. В слое нероновской индустрии был найден один-единственный зуб. После сравнения его морфометрии и формы с зубами других гоминин, в частности неандертальцев и «современных» людей, стало ясно, что владелец зуба принадлежал к числу последних. Этот «современный» человек жил на 8000 лет раньше, чем его соплеменники где-либо в других частях Европы.

Итак, выходит, что в Мандрене мы столкнулись с чем-то совершенно новым. Было принято считать, что в Европе «современные» люди вытеснили неандертальцев около 41 000–43 000 лет назад, но теперь выяснилось, что они появились здесь значительно раньше. Однако тогда они не сумели закрепиться в этих местах и были замещены неандертальцами. Лишь через 7000–8000 лет «современные» люди, уже в большем количестве, вновь нагрянули в европейские края и заселили значительно больше территорий.

Подобных переслаиваний в Европе еще не находили: сначала здесь жили неандертальцы, затем «современные» люди, потом снова неандертальцы и снова «современные» люди. Не может быть никаких сомнений в чрезвычайной важности этого открытия, но как же объяснить то, что происходило в Мандрене? Как могли «современные» люди оказаться на территории неандертальцев настолько раньше того времени, когда, по мнению археологов, это было возможно? У меня есть две версии на этот счет. Первая из них затрагивает популяцию неандертальцев, обитавшую в Европе 50 000 лет назад. У нас есть подтверждения того, что их шансы на выживание были весьма малы из-за низкого генетического разнообразия (на этом я остановлюсь в главе 15). Изучение митохондриальной ДНК 13 неандертальцев показало, что они столкнулись с сильным воздействием некоего ограничивающего фактора, вызвавшего сокращение популяции{173}. Представьте себе группы неандертальцев, которые существовали едва ли не в изоляции одна от другой на протяжении добрых 50 000 лет, постепенно уменьшаясь в численности. Возможно, именно в этот момент в Европу впервые вторглись «современные» люди. Но почему пришедшие не остались в Европе? Как получилось, что на их место вскоре опять пришли неандертальцы?

Я думаю, что одну из подсказок можно найти в климатических летописях.

На северо-востоке Греции лежит обширное пространство под названием Тенаги-Филиппон, где в высохших торфяных болотах были обнаружены ключевые климатические свидетельства. Тенаги-Филиппон представляет собой одну из самых продолжительных и детальных летописей климата в Европе: 200-метровый слой, накапливавшийся на протяжении 1,35 млн лет, может поведать нам о том, как менялись погодные условия в этом регионе. Разрез отложений показывает, что 54 000 лет назад климат Земли вступил в фазу межледниковья, характеризовавшуюся потеплением. Как мы уже видели ранее, климат Земли в ходе ледникового периода был подвержен цикличности и примерно каждые 1000 лет переходил от очень холодного к более теплому, после чего опять шло медленное похолодание. И вот 54 000 лет назад началось очередное потепление. Этот период, известный как интерстадиал 14, растянулся намного дольше обычной тысячи лет; строго говоря, это была самая продолжительная фаза межледниковых условий за последние 70 000 лет. Деревья средних широт выразительно отреагировали на потепление. В летописи Тенаги-Филиппона отмечен значительный рост количества пыльцы лиственных деревьев умеренной полосы, таких как дуб, по сравнению с видами, характерными для холодных степей. Главным фактором, способствовавшим этому, было увеличение количества осадков. Южнее отмечено увеличение выноса Нилом пресной воды в Средиземное море в результате смягчения климата и повышения влажности в Северной Африке. Причиной этому стал цикл муссонных дождей, перемещавшихся к северу континента. Таким образом могли сложиться условия, благоприятные для переселения «современных» людей из Африки в Левант и, возможно, на широкие просторы Евразии. Даты возникновения некоторых стоянок раннего верхнего палеолита вполне соответствуют этому сценарию.

Однако 48 000 лет назад климат снова переменился и сделался неблагоприятным для пришельцев из Африки{174}. Произошло H5, пятое из так называемых событий Хайнриха, вызвавшее разрушение периферии гигантского Лаврентийского ледяного щита, который покрывал половину всей Северной Америки. В доисторические времена от него откалывалось множество айсбергов, выплывавших в Атлантику. В океан поступало столько талой ледяной воды, что она препятствовала теплым соленым течениям, шедшим через Атлантику к берегам Европы. После того как Европа лишилась этого источника тепла, там началось сильное похолодание, и климат сделался ледниковым. Событие H5 совпало с завершением периода обитания Homo sapiens в Мандрене. Они или погибли, или ушли. Через некоторое время в пещере вновь появились обитатели, но это были неандертальцы. H5 может являться ключом к разгадке произошедшего в Мандрене и, если брать шире, причиной неудачи