или если бы среди борцов за права геев было бы очень мало геев. Внутренняя слаженность дала всем этим движения аутентичную и сильную групповую идентичность, которая помогла им сохраниться перед лицом неудач и в итоге достичь значительных результатов. Но участники «Оккупай», наоборот, были не голодным или эксплуатируемыми, но скорее относительно привилегированными людьми, которые идентифицировали себя как активистов. Вот почему, когда начались следующие крупные акции протеста, участники этого движения перетекли туда. (Иногда им приходилось «перетекать» даже не физически, а виртуально. Как сказал Уайт в июне 2015 года: «У соцсетей есть тёмная сторона…люди начинают чувствовать себя более комфортно, запостив что-нибудь в фейсбуке или твиттере, а не отправившись на митинг «Оккупая»).

Это не означает, что «Оккупай» не был реальным движением, с реальной групповой идентичностью, способной мобилизовать и гальванизировать своих членов. Сегодня многие молодые и относительно привилегированные американцы чувствуют себя разочарованными и фрустрированными в мире, куда они вступают. Как сказал Майкл Эллик: «У вас есть поколения людей, закончивших школу и колледж, которые влезли в долги ради карьер, которых больше нет, и которые получили образование для мира, которого больше нет». Движение «Оккупай» предлагало таким людям полноценное племя. Оно давало своим членам чувство принадлежности и статуса. Протестующие от Зукотти-парка до Окленда чувствовали себя частью большого движения, сражавшегося с сильным и злым врагом; его девизом было «Мы разгромим правящий класс!». Но оно давало это чувство принадлежности и статуса почти исключительно хорошо образованным и относительно привилегированным людям.

И дело было не в том, что бедные просто не участвовали в движении. Гораздо чаще, чем нет, им серьёзно не нравились активисты «Оккупая» - что добавляло ситуации ироничности. По словам писателя из среды американских рабочих: «…многие американцы из низших классов считали протестующих недостойными и бесполезными людьми, «профессиональными активистами», никак не связанными с рабочим классом, потому что они не имели опыта борьбы в своей жизни и которые протестовали преимущественно для поднятии самооценки». По похожему поводу нигерийский писатель Теджу Коле (Teju Cole) однажды написал твит: «Комплекс белого спасителя не связан со справедливостью. Он о том, чтобы получить большой эмоциональный опыт, который подтверждает привилегии».

 

По контрасту с исключительно политически активными членами движения «Оккупай» американские бедняки гораздо менее вовлечены в политику. Они значительно реже участвуют в политических кампаниях, голосуют или контактируют с избираемыми лицами. В частности, это связано с тем, что исторически маргинализованные общины не склонны доверять чужакам и крупным организациям, которые, как они считают, издали контролируют рычаги власти. Трудно возбуждаться из-за политики и выборов, когда независимо от того, какая партия победит, твоя жизнь не изменится.

Вдобавок американцы с низким уровнем доходов, кажется, уклоняются от традиционных гражданских и коммунальных обязанностей. В своём бестселлере 2015 года «Наши дети» Роберт Патнэм показывает, что американские бедняки с меньшей степенью вероятности вступают в спортивные лиги, молодёжные и волонтёрские организации, что приводит к тому, что у них остаётся меньше социальных связей и знакомств. Соглашаясь с наблюдениями Чарльза Мюррея в «Распадаясь на части», Патнэм также обнаружил, что посещаемость церквей бедными и рабочими падает, особенно сильно – среди молодёжи. На основании этих данных Патнэм приходит к выводу, что среди американских неимущих «...мы наблюдаем… значительный шаг к индивидуализму». Но это неверный вывод.

Подкласс Америки яро племенной. Начнём с того, что многие бедные американцы глубоко патриотичны, даже если они чувствуют, что теряют свою страну из-за далёких элит, которые ничего про них не знают. Ряды американской полиции и вооружённых сил, двух организаций, известных своей групповой верностью, в подавляющем большинстве пополняются представителями неэлитных слоёв. Кроме того, существует целый мир групповых объединений. И именно к ним чаще принадлежат американские неимущие, чем элиты, которые считают такие объединения антиобщественными, иррациональными или даже заслуживающими презрения, даже если им известно об этих объединениях.

 

Суверенные граждане

В 2014 году был проведён опрос сотен служащих правоохранительных агентств. Кого эти люди считали главной угрозой в своих общинах? Не исламистов и не уличных гангстеров, но странную антиправительственную группу, называющую себя «суверенными гражданами». Хотя это движение появилось ещё в 1980-е годы, его численность начала серьёзно расти после рецессии 2008 года, и эксперты приписывают быстрый рост движения высокой безработице и смещению экономической активности. Гэвин Лонг, обстрелявший шесть полицейских в Батон Руже и убивший троих из них, был «суверенным гражданином» - очевидно, одним из многих афроамериканских членов этого движения, не подозревающих о том, что поначалу это движение было связано с белым супремасизмом.

 

Движение насчитывает около трёхсот тысяч человек и основывается на изощрённой конспирологической теории. Некоторые её основные пункты таковы:

1. В определённый период американской истории созданная Отцами-основателями правовая система была тайно заменена нелегитимным правительством. Мы знаем, что это правда, так как в зале суда флаги украшены золотой бахромой.

2. Незаконное правительство, ныне находящееся у власти, побуждает американцев вступать в «контракты», превращающие их в рабов правительства. Эти «контракты» могут быть заключены, например, подачи заявления в службу Социального Страхования.

3. Американское правительство использует свидетельство о рождении каждого ребёнка, чтобы создать на его имя секретный корпоративный доверительный фонд на имя ребёнка, который потом используется для перевода будущих сбережений ребёнка на тайный банковский счёт. К счастью, суверенные граждане могут получить доступ к этому счёту с помощью ряда очень сложных юридических манёвров.

4. Создание каждому новорожденному корпоративного доверительного фонда создаёт два лица: корпоративное фиктивное лицо и реальное физическое лицо. Мы знаем об этом, потому что в большинстве государственных документов, вроде лицензий на вождение и налоговых счетах для написания имён используются только заглавные буквы.

5. Возможно не дать нелегитимному правительству себя обмануть, очевидно идентифицируя себя с реальным физическим лицом, а не с корпоративной фикцией. Это может сделано, например, за счёт уточнения: «Я – Спенсер Тодд, представитель «СПЕНСЕР ТОДД» (с)».

6. Посредством правильного оформления юридических документов суверенные граждане могут отделить свои физические (свободные) лица от корпоративных (порабощённых) юридических лиц и освободить себя от правительственной юрисдикции. Таким образом, суверенный гражданин может не платить налоги или счета за кабельное телевидение, требуемые с ДЖОНА СМИТА, утверждая, что ДЖОН СМИТ является отдельным юридическим лицом.

7. Единственной правительственной властью, действительно легитимной в сегодняшней Америки, является окружной шериф.

Суверенные граждане специализируются на «бумажном терроризме». Суверенные граждане, участвующие даже в самых мелких делах – например, тяжбах о плате за лицензирование собак – намеренно бомбардируют суды своими подачами. Когда суверены подают документы по налоговым делам, то они часто превышают тысячу страниц, заваливая судей, прокуроров и