любовь». В лавке «Чемодан» все против любви — Маратик, Анечка. Рассказывала мне, как вышло, что она пьет: ее предал любимый человек. Ей показалось, что от бокала вина становится легче, а потом вот так… Какая беда — не понять, от чего тебе становится легче.

Я даю Анечке читать свои любимые романы, потом, если Анечка захочет, мы их обсуждаем. Только с ней я могу поговорить о персонажах, будто они живые люди.

Я так люблю «Обещание на рассвете» Ромена Гари, что никогда больше не буду читать. Мне достаточно знать, что эта книга есть, и иногда советовать ее, но не кому попало, только особенным людям, тем, кто может почувствовать.

Мне показалось, что Анечка плачет, и я вышла в лавку. Так и было, Анечка плакала.

— Он пришел с войны и узнал, что мама умерла, а письма, которые он от нее получал, написала заранее!.. Послушай, а тебе не кажется, что такая любовь к сыну — это слишком? Он всю жизнь будет думать, что его никто не любит так, как мама. …Что, так и было?! Откуда ты знаешь? Он про себя написал? Ты знала, знала и не сказала…

Но я же не знала, что надо сказать! В следующий раз скажу.

…Ну и наконец перед закрытием в окно постучали. У нас нет часов работы, поэтому «перед закрытием» может означать любое время — и три часа дна, и девять часов вечера, это просто время, когда я хочу закрыть лавку. Перед закрытием в окно постучала девушка. Ей срочно понадобилась книга «Как стать дрянной девчонкой в постели». «Буквоед» закрыт, «Лабиринт» доставит ей эту книгу не раньше, чем через два-три дня, а книга нужна ей срочно, поэтому она пришла к нам. У меня нет этой книги.

«Ужасно, что у вас нет», — сказала девушка.

Мы немного поссорились через окно. Я считаю, что книгам такого рода не место в книжной лавке «Чемодан». Девушка считает, что я сноб и в этой книге много полезного про «волшебную кнопочку» в женском теле. Сошлись на том, что я могла бы выложить такие книги на отдельный столик с табличкой «Не стесняйтесь».

Когда девушка ушла, я подумала: что, если это звучит как «Не стесняйтесь, если вы идиот»? Лучше нейтральное «Если кому-то надо, то вот»… Нет, это намек на то, что человек не разбирается в сексе, лучше еще более нейтральное: «Не только классика».

Закончила перевод.

Прошло шесть дней и пять часов после того, как я сдала анализ. Не звонили.

КРАСНАЯ ДЖЕЙН ОСТЕН. ГЕН УБИЙЦЫ

Цитата дня:

— Поверьте, мисс Вудхаус, — овладев собою, — когда вы сознаете, что поступили дурно, очень дурно, то для вас чрезвычайно утешительно, если друзья ваши, которых вы более всего страшитесь потерять, не отвернулись от вас с презреньем…

«Эмма»

v эпикурейцев на одном диване — трое

У нас прекрасная жизнь. Днем Саня ходит по своим волонтерским делам, а поздно вечером приходит к нам, и мы валяемся на диване и разговариваем.

Почему Саня все вечера проводит у нас? Мы с Маратиком рассматривали несколько вариантов, почему Саня все вечера проводит у нас:

— За полгода, что Саня жил в Москве, он растерял всех своих друзей, и я оказалась его самым близким, привычным человеком в Петербурге. Нет, не годится: за полгода друзей не растеряешь, и у Сани много друзей.

— Мы всегда дома. Нет. Сейчас все всегда дома.

— Саня внес нас с Маратиком в список своих «несчастненьких», как у Толстого. Да, это возможно: Саня любит всех опекать.

— Саня опять в меня влюбился. Да. Да, да, да! Любовь ведь, как известно, засушенный лист: брызнешь водой, она и оживет. Засушенный лист — самый лестный для меня вариант.

У нас прекрасная жизнь. Раньше, до карантина, я всегда думала, что что-то упускаю: если я сижу-перевожу, то почему я не на вечеринке? Если я на вечеринке, то почему на этой, а не на другой, может, там лучше? Если у меня много переводов, то почему я тупо перевожу, а не пишу диссертацию и не делаю карьеру? А может быть, наплевать на диссертацию и набрать еще больше финских переводов и больше зарабатывать? Если занимаюсь диссертацией, то зачем мне устойчивые словесные комплексы в английском бизнес-дискурсе и почему зря проходит жизнь?.. Как будто я сама за собой следила: контролирую ли я свою жизнь, пишу ли диссертацию, общаюсь ли с правильными людьми?.. И вдруг пауза!

…И вдруг пауза, можно передохнуть. Именно сейчас я полностью контролирую свою жизнь: играю в книжную лавку, вечерами валяюсь на диване с Маратиком и Саней. Между нами тремя новые особенные отношения: как будто мы друг друга не боимся, не стесняемся и можем говорить обо всем. Наверное, эта откровенность из-за близости смерти: мы никогда не говорим о болезни, не произносим запрещенных слов вроде «донор» и «трансплантация», не спрашиваем, не звонили ли Маратику. Мы все трое уверены, что донор найдется и Маратик не умрет, но оттого, что это как бы жизнь на острие, возникла особенная атмосфера: как будто мы в домике. И — вот чудо! — даже ситуация с вирусом как будто отлетела. Я перестала ежеминутно думать, что вирус доберется до мамы: эпидемия в Италии идет на убыль, она сидит взаперти. А за себя я больше не боюсь, не знаю почему. Просто надоело бояться.

— …Вы бы сейчас думали: какой кошмар, что не платят зарплату! Думали, где взять деньги на ипотеку.

— Что? Какую ипотеку?

— Если бы ты вышла за замуж за Тупого, у вас была бы настоящая «хорошая семья»: в пятницу заказываете пиццу, в субботу за продуктами в «Мегу», в воскресенье к родителям, перед рабочей неделей лечь спать пораньше. В кино бы ходили, в музеи, общались бы с такими же отвратительными людьми, как вы… раз в две недели за бутылкой вина. Ипотеку бы выплачивали. Секс по вторникам и субботам. Твое, Балда, ОКР расцвело бы! Идеальный порядок, все по плану, у каждого ежедневник расписан на неделю вперед… и ни одной крошки на диване.

— А что плохого? Нормальная жизнь, — возразила я.

Возразила только из чувства противоречия. Не хочу такую жизнь. Лучше умереть, чем так жить. Не знаю, какую жизнь я хочу, но точно другую.

— Но у него же обнаружился отец-олигарх, это меняет дело: если ты выйдешь за него замуж, не нужно будет платить ипотеку, отец купит вам квартиру в Москве на Красной площади.