Итак, в центре площади — Мавзолей Ленина, мимо которого должны были проходить колонны демонстрантов.

По краям Красной площади — башни Спасская и Никольская. Около башенных ворот стояло по две часовни (у Спасской — Великого Света Откровение (Смоленская) и Великого Света Ангела (Спасская), у Никольской — Николая Чудотворца и Александра Невского). Часовни были снесены в 1925 году. И вместо них было построено два общественных туалета — якобы, для удобства демонстрантов. Но ведь можно же было построить туалеты, например, в здании Исторического музея! Нет, нельзя: надо было построить их именно вместо церквей.

Третий туалет был построен на месте снесённого Казанского собора (был разрушен в 1936 г.). А почему не в здании рядом?

Четвёртый туалет был построен в здании ГУМа прямо напротив Мавзолея.

Сергей Есенин ещё в 1924 году в поэме “Страна негодяев” как бы предвидел будущее массовое “туалетное строительство”:

Странный и смешной вы народ! Жили весь век свой нищимиИ строили храмы божие…Да я б их давным-давноПерестроил в места отхожие.

При Сталине был “почищен” и сам Кремль. В “год великого перелома”, 1929‐й, были снесены Чудов и Вознесенский монастыри и Малый Николаевский дворец (они тоже мешали движению?) На месте Вознесенского монастыря была построена в стиле классицизма Школа красных командиров, а позже в ней разместили Президиум ВС СССР. 1 мая 1933 года, несмотря на протесты архитекторов, был снесён древнейший кремлёвский храм — собор Спаса на Бору. На его месте был построен пятиэтажный служебный корпус со столовой для депутатов. Что, в Большом Кремлёвском дворце не было места для столовой? Конечно, было, но надо было именно снести древнейший храм Москвы.

Отмечу, что ещё 1 октября 1920 году был составлен план Кремля, на котором различными цветами были обозначены здания согласно их исторической ценности. Он был утверждён заведующей Отделом по делам музеев и охраны памятников искусства Наркомпроса РСФСР Натальей СедовойТроцкой. Так вот, даже она Чудов, Вознесенский монастыри и храм Спаса на Бору отнесла к “Группе памятников исключительного археологического или художественного значения”. Исключительного! Даже Троцкий понимал историческую значимость памятников Кремля! А “семинарист” Сталин — н ет. Или наоборот: всё он прекрасно понимал.

А сам Большой Кремлёвский дворец (БКД)? В 1932 году в нём из двух красивейших залов — Александровского и Андреевского — сделали страшный зал для проведения сессий ВС СССР на 2500 мест. При этом вся отделка была уничтожена.

В 1934 году на месте Зимнего сада (в том же БКД) делают кинотеатр.

Было снесено Красное крыльцо Грановитой палаты, на его месте построили двухэтажный служебный корпус.

Подчёркиваю: эти постройки были снесены не при Ленине — Т роцком, а при “православном красном императоре”.

“Православный” Сталин даже не открыл закрытую в 1920‐х годах Киево-Печерскую Лавру; она была открыта только в период немецкой оккупации. Вместе с Лаврой были открыты 2 мужских и 3 женских монастыря и 26 церквей [59]. Парадокс: оккупанты открывают храмы — к сожалению, это факт. Почему Сталин до войны не открыл эти храмы либо не превратил их в музеи?

Почему “православный” Сталин переименовал в июле 1932 года Патриаршие пруды в Пионерские?

Итак, к 1923 году осталось только 50 000 действующих церквей. Что должен делать православный Сталин? Правильно: открыть закрытые храмы. Но… к 1936 году осталось: 4224 действующих храма и 38 монастырей (из 1026). Число священников сократилось в 10 раз: с 50 960 до 5665. А к 1941 году осталось только 3372 действующих храма, из которых большая часть, 3350, находились на территориях, недавно вошедших в состав СССР, т. е. в России осталось только 22 храма. Не осталось ни одного монастыря, только с присоединением новых территорий их стало 64.

В 1928 году были ликвидированы Высшие богословские курсы в Ленинграде — РПЦ осталась без “будущего”, без семинаристов. В 1935 году было закрыто единственное печатное издание — “Журнал Московской Патриархии”.

Это — р адикальнее действий “ленинской гвардии”!

Главным идеологом политики “расправославливания” России был хасид Лазарь Моисеевич Каганович. Его (только ли его?) идея заключалась в том, чтобы люди вычеркнули из своей жизни Бога. Но ничем идея Бога заменена не была. Из Сталина Бога никто не делал, тем более в период коллективизации (“культ” был только в газетах и на митингах). Похоже, для создания “альтернативы Богу” времени просто не хватило, так как началась война.

“Православному Сталину” принадлежит и “заслуга” создания в Москве первого в стране крематория. Нет, в самом факте строительства крематория ничего плохого нет — он был необходим. Но показательно, где и как он был построен.

Первый московский крематорий был построен 12 января 1927 года не в специально отведённом месте (например, за городом) и не на обычном кладбище, а на кладбище при Донском монастыре.

При этом для него не строилось здание по отдельному проекту. Под крематорий переделали церковь св. Серафима Саровского и св. Анны Кашинской в Донском монастыре. Провели конкурс. Первую премию получил архитектор Д. Осипов, вторую — К. Мельников (впоследствии известный конструктивист) и третью — инженер Московского коммунального хозяйства (МКХ) Дьяконов. Непосредственно переделкой церкви под крематорий занимался ученик А. Щусева Н. Тамонькин.

Таким образом, в церкви воссоздали как бы геенну огненную (считается, что Церковь — это Тело Христово, здесь же символически было воспроизведено схождение Христа в ад): в церкви горел как бы “адовый огонь”, т. е. это была уже антицерковь.

Что — не так?! Конспирология? А как по-другому объяснить строительство крематория именно в здании церкви? Всё, что делали руководители большевиков и их хозяева — было ритуально и имело мистические цели (например, строительство общественных туалетов в святых для русских местах).

Более того, в крематории был установлен оргáн, т. е. была осквернена именно православная церковь, ибо оргáн есть только у католиков.

В сентябре 1927 году было создано “Общество распространения идей кремации”. Его активисты читали лекции и устраивали экскурсии в крематории.

Сегодня можно часто прочитать, что, мол, к концу 1930‐х гг. Сталин стал жутко православным, полюбил церковь. И всё политбюро ЦК ВКП(б) так же “воцерковилось”. В доказательство этого факта приводятся три документа.

Итак, 11 ноября 1939 года политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление № 1697/13 “Вопросы религии”, в котором говорилось:

“1) Признать нецелесообразным впредь практику органов НКВД СССР в части ареста служителей русской православной церкви, преследования верующих.

2) Указание тов. Ульянова (Ленина) от 1 мая 1919 г. № 13666–2 “О борьбе с попами и религией”, адресованное пред. ВЧК Дзержинскому и все соответствующие инструкции ВЧК — ОГПУ — НКВД, касающиеся преследования служителей русской православной церкви и православноверующих — о тменить.