Шрифт:
Закладка:
— Чушь собачья.
Потянувшись за кружкой, я включаю кофеварку, чувствуя, как его взгляд прожигают мне спину.
— У тебя есть вопрос, просто, блядь, задай его, братан.
Рид колеблется, давая мне возможность наполнить кружку, и я поворачиваюсь, имитируя его позу, прислонившись к стойке с кружкой в руках и ожидая, когда друг наконец заговорит.
Не может быть, чтобы он приехал сюда повеселиться, как студент колледжа. Это не в его стиле.
— Ну… — начинает он, прежде чем посмотреть на свои ноги.
— Рид, просто скажи это. Что бы это ни было, черт возьми. Я прикрою твою спину, ты же знаешь.
Он на год старше нас с Девином, но мы выросли близкими друзьями. Мы много лет работали бок о бок на их ублюдочного отца. Я знаю парней лучше, чем свою собственную семью — не то, чтобы у меня осталось много членов семьи.
— Все здесь идет хорошо, ну, знаешь… с бизнесом?
— Прошла всего неделя, — говорю я, сдвинув брови.
— Знаю, но этого достаточно, чтобы понять, видел ли ты что-нибудь подозрительное.
Девин и Эзра могут думать, что они владеют этим местом, что они отвечают за бизнес, но правда в том, что кое-то дергает их за веревочки, и этот человек — Рид. Возможно, он и не поступил сюда, но нет никаких сомнений в том, кто отвечает за эту маленькую миссию по захвату Мэддисон. Младшие Харрисы лишь устанавливают связи.
— Что именно ты хочешь сказать? Что они не справляются? — спрашиваю я, дергая подбородком к потолку, где его младшие братья спят над нашими головами.
— Уверен, что это пустяки. Вик беспокоится, что они не справляются с поставками достаточно быстро.
— Ну, тогда ему нужно замедлить эти чертовы поставки. Трое парней не могут так быстро развернуться во время учебы, и чтобы это выглядело законно.
— Знаю, знаю. Он просто послал меня проверить.
Щурюсь на него. Это чертовски подозрительно. Рид всегда держит руку на пульсе этого бизнеса. Если он что-то подозревает, тогда… что-то не сходится.
— Ты что-то скрываешь.
Он пронзает меня тяжелым взглядом. Тем, который может заставить одного из их более слабых приспешников дрожать, но не меня. Я один из них. Возможно, я больше не нахожусь в наркобизнесе — по собственному гребаному выбору после того, как моего брата арестовали за хранение их тайника, но я все же один из них. Даже странно, что в моем свидетельстве о рождении не написано «Харрис». Я прожил с ними столько, сколько себя помню.
— Если они облажаются, то их не примут.
— Они не облажаются, — бормочу я, зная, насколько это жизненно важно для их будущего. Парни завернут Мэддисон с милым маленьким бантиком, затем Вик завершит их инициацию, и они все смогут присоединиться к главе «Ястребов» вместе с Ридом.
Я должен был бы двигаться в том же гребаном направлении, но черт меня дери, если посвящу свою жизнь этому гребаному мудаку. Достаточно того, что он разрушил мое детство.
У нас с Виктором Харрисом сделка. И ему лучше ее придерживаться. Пока все хорошо, но впереди еще чертовски долгий путь.
— Возвращайся к папочке и скажи ему, что все чертовски круто, и убери его от них.
— Хорошо, папа-медведь, — издевается он. — Как у тебя дела?
— Тихо, спасибо. У меня нет времени на эту чушь.
— Ты же знаешь, что, в конце концов, все закончится.
— Да, когда сезон закончится.
— Я все еще не могу поверить, что тебе это удалось. Чертовы «Пантеры», чувак. Это довольно эпично.
Киваю ему, ухмылка подергивает мои губы. Я продал свою душу дьяволу, чтобы попасть сюда, но, черт возьми, это приятно.
ЛЕТТИ
В голове стучит, когда я пытаюсь сглотнуть, но во рту так пересохло, что у меня нет ни единого шанса.
Что, черт возьми, произошло прошлой ночью?
Я помню, как сидела на террасе с Лукой и Леоном.
Пила.
Много пила.
Танцы. Их руки на мне. Их тела, трущиеся о мое.
Мои щеки вспыхивают от воспоминаний. Держу пари, я выглядела как настоящая…
«Грязная маленькая шлюха».
Я слышу его голос, как будто Кейн на самом деле здесь, и когда кто-то стонет рядом со мной, я подскакиваю с сердцем, застрявшим в горле.
«Только не это. Пожалуйста, ради всего святого».
Глубоко вздохнув, нерешительно оглядываюсь через плечо.
Весь воздух вырывается из моих легких, когда я нахожу массу темных волос вместо русых и идеально чистую кожу вместо украшенных чернилами рук кого-то другого.
— Слава богу, — выдыхаю я.
Зная, что это безопасно, я не сразу ложусь обратно. Вместо этого веду внутреннюю войну с самой собой по поводу того, должна ли попытаться улизнуть.
Уверена, что последнее, чего Лука хотел прошлой ночью, когда, наконец, добрался сюда, было найти меня, свернувшуюся калачиком в его постели.
Скорее всего, он привел сюда девушку, а я испортила ему вечер.
— Перестань думать и ложись обратно, детка.
— Я, гм… Я действительно должна…
— Лечь обратно?
Смех срывается с моих губ.
— Я собиралась сказать «идти».
— Я отвезу тебя позже, не волнуйся. Прямо сейчас у меня чертово похмелье. А теперь ложись и дай мне тебя обнять.
Я фыркаю, но жалею об этом, когда в голове стучит.
— Ладно, хорошо, — сдаюсь я, ложусь обратно и сворачиваюсь калачиком, прижимаясь спиной к его груди.
Лука обнимает меня за талию и притягивает к себе еще крепче, так крепко, что его утренний стояк упирается мне в задницу.
— Э-эм… Лу…
— Ш-ш-ш. Обнимашки.
Открываю рот, чтобы ответить, но прежде чем нахожу нужные слова, из парня вырывается тихий храп.
Улыбаясь, я расслабляюсь и кладу руку под щеку, закрываю глаза и молюсь о том, чтобы поспать еще несколько часов.
В конце концов я должно быть уснула, потому что, когда прихожу в себя, постель рядом со мной холодная. К счастью, головная боль утихла.
Повернувшись, я приоткрываю глаза и вижу, что Лука сидит, откинувшись на спинку стула, и смотрит на меня. На нем только пара серых спортивных штанов, и, черт возьми, это лучшее зрелище после пробуждения.
— Доброе утро, соня, — говорит он все еще хриплым ото сна голосом.
— Ты должен был разбудить меня.
— Нет, ты выглядела слишком умиротворенно. Там вода и таблетки, если хочешь. — Он кивает в сторону тумбочки, и я не могу не вздохнуть при виде желанного зрелища.
