У меня нет возможности увидеть, в какую комнату мы только что ворвались, но, судя по тому, что никто не кричит на нас, чтобы мы выметались, предполагаю, что она пуста.

Мои ноги едва касаются земли, прежде чем спина ударяется о дверь позади меня.

Весь воздух вырывается из моих легких, когда Кейн обхватывает рукой мое горло.

Когда я наконец поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него, его темный взгляд прожигает меня насквозь с той ненавистью, которую я ожидала от него. Кейн, оскалив зубы, рычит на меня. Капюшон низко надвинут на его лицо, объясняя, как парню удалось пробраться на вечеринку, на которую ему, по-видимому, вход закрыт.

Если бы Лука знал, что он здесь…

Мой желудок разрывается от смеси нервов, страха и, черт возьми, возбуждения.

— Ты не хочешь этого делать, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос ни на йоту не дрогнул.

После всего, через что мне пришлось пройти в прошлом, я не должна его бояться. Страх должен померкнуть по сравнению с тем адом в прошлом, но когда смотрю в глаза парня, встречая в них ненависть, я уже чувствую, что ломаюсь.

Кейн удерживает меня за шею одной рукой, но это прикосновение обжигает мою кожу так, как не удалось ни Луке, ни Леону там внизу.

Их прикосновения были приятными, безопасными, но прикосновение Кейна совершенно опасно, и я не могу остановить свое тело от горения, отчаянно желая большего.

Это не нормально. Так чертовски неправильно.

Кейн был спусковым крючком, который закрутил спираль событий в прошлом, не то чтобы он имел хоть какое-то представление о том, что произошло той ночью, но он также единственный, кто заставляет меня почувствовать себя живой.

Моя грудь вздымается, когда парень продолжает удерживать меня в плену своего взгляда, его теплое дыхание с ароматом виски обдувает мое лицо.

— Знаешь что, Принцесса? — спрашивает он, заставляя мои мысли кружиться, пока я не вспоминаю, что не так давно сделала ему предупреждение.

Он наклоняется ближе, его нос и губы находятся всего в одном дыхании от моих, и меня переполняют воспоминания о том, каково это было попробовать их на вкус.

У меня слюнки текут, дыхание сбивается, пока я стою неподвижно, как статуя, ожидая его следующего движения или следующих злобных слов.

— Я чертовски хочу этого.

Я громко сглатываю, мои мышцы напрягаются под его рукой, и улыбка растягивает губы парня.

— Боишься, Принцесса?

— Тебя? Нет.

Рычание вырывается из моего горла, пальцы Кейна сжимают мое горло, на мгновение перекрывая подачу воздуха.

— Знаешь, как легко кого-то задушить?

Качаю головой, хотя мое движение настолько незначительно, что его почти невозможно увидеть.

Кейн наклоняется, его губы в моих волосах, касаются моего уха.

— Очень легко, — выдыхает он, посылая дрожь по всему моему телу. — Я могу сломать тебя, Принцесса, одним быстрым движением. Ты бы исчезла, а я мог бы смотреть, как эти гребаные Данны плачут над твоей могилой, пока я, блядь, живу своей жизнью.

— Тогда вперед, — поддразниваю я. — Кончай с этим. Прямо здесь и сейчас. Избавь меня от страданий.

Я не имею это в виду, и мое сердце колотится в груди, когда выдавливаю слова. Если бы я хотела, чтобы все это закончилось, я бы сделала это год назад, а не потому, что этот мудак думает, что может угрожать мне, желая, чтобы я умерла.

— И положить конец этой маленькой игре? Потерять свою игрушку? Думаю, что сначала мне нужно немного повеселиться с ней.

Жар заливает мое тело, и я ненавижу себя еще больше за то, что его колючие слова и угрозы заставляют меня так реагировать.

Я должна была гореть изнутри там, внизу, когда близнецы окружали меня, зная, на что они, по-видимому, способны.

Но это было не так. Совсем.

Его другая рука опускается на мою талию, крепко сжимая и заставляя меня задыхаться, прежде чем скользит к моей груди.

Кейн грубо сжимает меня, и из моего горла вырывается всхлип.

— Грязная. Маленькая. Шлюха. — Его губы касаются моих, когда он произносит эти слова, но парень не целует меня.

— Нет, — кричу я, вырываясь, зная, насколько далеко от истины это утверждение.

— Ты бы позволила им делать все, что они захотят, не так ли? Держу пари, это не в первый раз, да?

Мои щеки горят, и он, должно быть, что-то прочитал в моих глазах, потому что на его лице появляется угрожающая улыбка.

— Да, я так и думал. Но они скоро узнают одну очень важную вещь.

— О, да? Потому что, честно говоря, думаю, что им наплевать на то, что ты скажешь. Они ненавидят тебя, потому что любят меня.

Его глаза расширяются, а ноздри раздуваются. Мне приходится бороться, чтобы сдержать самодовольную ухмылку на лице. Похоже, я задела его за живое.

— Ревнуешь, Кейн?

— Пошла ты, Скарлетт. Я не завидую этим слабакам.

— Может, и нет, но у них есть я. А это то, чего ты, кажется, хочешь.

Его грудь раздувается, когда Кейн втягивает воздух.

— Они не заполучили тебя, Принцесса. Думаю, мы все знаем, кто на самом деле владеет тобой.

Звук рвущейся ткани достигает моих ушей за секунду до того, как прохлада окутывает мою грудь.

— Ты… ты, блядь, испортил мне… — Резкий вздох обрывает мои слова, когда он сжимает мой сосок большим и указательным пальцами и сильно крутит. — Черт.

Его глаза удерживают мои, когда Кейн наклоняется, прижимаясь всем своим твердым телом к моему. Я никогда не чувствовала себя такой крошечной и беспомощной, как в этот момент, и, черт возьми, если это не делает меня еще более влажной.

— Тебе это нравится, не так ли?

— Я чертовски ненавижу тебя.

— Но это не мешает тебе умолять меня, не так ли, Принцесса?

— Я никогда не буду тебя умолять.

— Хочешь поспорить?

Прежде чем я понимаю, что происходит, его пальцы оказываются между моих бедер, отодвигая трусики в сторону и проникая внутрь.

— О, Принцесса. Кажется, кто-то мне соврал.

О, боже мой.

Я закрываю глаза, когда звук хлюпанья его пальцев внутри меня заполняет комнату.

Мне не должно это нравиться. Я должна кричать, брыкаться, призывая всех, кто может услышать, прийти и спасти меня.