Шрифт:
Закладка:
Завьялов прошагал до дальнего конца ветхих построек. Оглянулся по сторонам – кусты, кусты, помойки, две бесхозные собаки.
Облил бензином из канистры рухнувший угол засыпанной всяческим хламом ячейки…
Пролитое щедрыми осенними дождями старье никак не занималось.
Осерчав на мокрую гниль и ветошь, Борис вылил всю канистру.
Огонь – заполыхал! Поднялись клубы густого черного дыма.
«Ноги, Боря, ноги! – командовал носитель. – День – выходной, сейчас зеваки налетятся!»
Завьялов зашвырнул канистру в кусты, понесся к «Волге». Пока народ сбежался на пожар, успел не только на водительское место запрыгнуть, но и только что купленный у «жучков» телефон достать.
В телефон забили один-единственный номер. Тот, что благодаря умению и информационной базе генерала-отставника, выяснили довольно быстро.
Завянь почувствовал, как Лев Константинович мысленно перекрестился, активировал мобилу… Пошли гудки.
– Алло, – томный голос Сабины в трубке звучал чуть напряженно. Вероятно, если бы не участие в недавнем преступлении, гламурная шатенка и вовсе на вызов неизвестного абонента не откликнулась бы.
Но нервы, нервы давали себя знать.
– Слушай сюда, чикса, – прохрипел Борис. – Я знаю, что ты заказала похищение Карповой…
– Вы кто?! Вы что… с ума сошли?!
– Цыц! Урна привокзальная.
Разговор пошел, как и предписывалось. Сабина упиралась, Завянь назвал фамилию «Грачевы»…
– У меня есть доказательства. Кое-что могу отдать за предварительное скромное вознаграждение – убедишься, что я в теме. Об остальном поговорим на месте, кис-с-ска…
Боря гнусно, плотоядно хмыкнул, Сабина пискнула. Завянь назначил точку встречи, время – через полтора часа. И закончив разговор, начал действовать.
Из двора уже повыметало всех праздных граждан. Гражданка-тетенька даже тазик под бельем оставила, помчалась поглазеть на пожар. Завьялов вышел из машины, упрятанной в кусты, и, придерживаясь топографических укрытий, пошел к немытым окнам двухкомнатной халупы дяди Вани.
Подойдя к стене вплотную, прижался к ней спиной. Нажал на телефоне клавишу повторного вызова.
Номер Сабины был занят. Гламурная Цирцея, вероятнее всего, звонила сообщникам Грачевым.
«Порядок, Боря, – скупо порадовался контрразведчик. – Прислушивайся. Здесь, похоже, кухня…»
Не кстати вспоминая адреналиновые удовольствия – прыжки с парашютом, гонки, акваланги, прочую изысканную нервотрепку, – ощущая, как вибрирует каждый нерв и член, Завьялов крался вдоль стены.
Из кухонного окна не доносилось ни звука. Второе окно тоже промелькнуло, не давая результата. Из открытой форточки, судя по запаху прокуренной донельзя гостиной, доносился неясный рокот мужского баритона:
– А ты уверена?! – смог разобрать Борис. – Да ты… – не разобрать, – ну, Сабинка, если это ты все замутила… Да приедем мы, приедем, не скули!!
Завянь метнулся вдоль стены, прыгнул в кусты! Ломанулся сквозь них перепуганным бизоном… Едва подарочный генеральский ТТ из-за пояса не выронил.
«Тихо, Боря, тихо. Не кипишись. Порядок. – Рассудочный, уверенный голос Льва звучал в его подпрыгивающей голове. – Садись в машину, ждем. Батарейку, кстати, из мобилы вынь. Вдруг засекут поблизости от дяди Вани?»
Спокойный генеральский тон подействовал. Борис сел на водительское место, коротко сообщил Жюли и Кеше:
– Порядок, Грачевы собираются на выход.
И замер. Глядя перед собой на дверь нужного, углового подъезда.
«Ты, Боря, как?»
«Сракой об косяк!» – рассерженно кинул внутрь себя Борис. Сердился Завянь, прямо скажем, на себя. На стыдный страх, на идиотские прыжки по кустам, на позорную нервную дрожь в каждом пальце.
Ссыкун паршивый! На нервяке забыл, что надо прослушать до конца: не раздастся ли из дома голос Зои, не бросятся ли Грачевы убирать заложницу! Порскнул в кусты стрёмным зайцем, едва услышав «мы приедем»!
Эх, хорошо бы генерал не разобрал всех этих мыслей. Позорище вселенское…
«Риск, Боря, дело благородное».
«А можно без банальностей?!»
«Извольте».
Когда Завянь уже открыл дверцу «Волги», собираясь вернуться под окна и послушать не кричит ли, не зовет на помощь Зоя (истерзанная раздвоением психика не выдерживала перенапряжения!), из подъезда вышли два амбала. Судя по данным паспортного стола, возрастной экс-милиционер Геннадий и безработный Яков.
Старший брат – мрачнее тучи – уселся за руль стоявшего перед подъездом БМВ. Младший братишка Яша рядом запрыгнул.
Машина постояла, разогревая двигатель, жестко рванула колесами разбитый асфальт дворика и понеслась в столицу.
О том, что все произошло по расписанному сценарию, Лев Константинович из скромности умолчал. Но Боря, чувствуя себя неловко, отметил:
«Ты молоток, Лев Константинович. Сказал «их надо разделить» и сделал».
«Не кажи «гоп», сынок… Бери Жюли и Кешу, выдвигаемся».
За домом голосила подъезжавшая к пылающим сараям пожарная машина. Перед окном гостиной дяди Вани сидела крошечная собачка в кофточке и юбочке, застиранной умелым на все руки генералом. Как только пожарные вопли затихли, собачка заскулила, пронзительно затявкала.
Под невесомыми собачьими лапами почти не приминался толстый и мокрый ковер из опавшей листвы. Собачка мерзла, тряслась всем тельцем, ушки вибрировали мелко-мелко…
«Хорошо, что Кеша этого не видит», – мрачно подумал Завьялов. За Жюли Борис переживал не меньше Кешиного: обессиленной диареей собачке воспаление легких подхватить – проще пареной репы! Иннокентий этого зрелища не выдержал бы вовсе, заорал бы: «Гранату мне, гранату!! Разнесем бандитское гнездо, Жюли замерзнуть не успеет!..»
Но Иннокентий, следуя генеральному генеральскому плану, уже засел на лестничной площадке между первым и вторым этажом.
Завьялов, наблюдавший за окнами из-за укрытия мусорных бачков, судорожно стискивал кулаки. Если Грачевы расселись перед телевизором под пиво, Жюли скончается от холода, а толка будет – ноль.
«Не переживай, Борька, не переживай, – бубнил в голове голос Константиновича. – Они сейчас на нервяке, прислушиваются».
«А если не прислушиваются, а ругаются или Зоей «нервы лечат»?!»
«Пока навряд ли. Зоя их заложница. Ее не будут «портить» до поры до времени. Бандой руководит опытный оперативник…»
«Дак он уехал!!»
Завьялов никогда не предполагал в себе способности к истерикам. В любой, самой опасной ситуации его не подводили выдержка и здравомыслие. Он бился-ломался на гонках, как-то раз, без лишнего волнения, воспользовался запасным парашютом, отрезав запутавшиеся стропы основного. Он падал, горел, тонул, дрался – побеждал и получал!
«Боря, а может, закурим?» – спокойно предложил Лев Константиныч.
«Да иди ты к черту, Лева!!»
«Как знаешь, мое дело предложить… Я свое тело лучше знаю».
Борис уже на самом деле собирался закурить, пригибаясь за бетонной оплеткой помойки, начал карманы на предмет «Беломора» ощупывать… В окне гостиной показалась пропитая физиономия Ивана Ивановича Грачева. Прищурившись, дядя Ваня разглядывал крошечного четвероногого червячка в юбочке и кофточке. Никак не мог понять, откуда это чудо тут образовалось?! Раньше под его окнами только лохматые дворняги пробегали да коты к помойке шастали.
Подозвал племянника.
