А теперь в душу Алексу плюнула я. Карандаш поехал по листу и испортил идеальный набросок. Сглотнула и провела по линии стиркой. Жаль, в жизни так не получится и свой позор так же запросто, как след от грифеля не стереть.

Мне стыдно, что я оказалась такой. Стыдно сказать Алексу, что слушал мои слезливые рассказы о расставании с бывшим мужем, что я такая же как он и так же испорчена.

Стыдно признаться и больно его обидеть. Этот ужасный момент хочется оттянуть как можно дальше. У меня же есть еще целых два месяца. А что если Алекс за это время найдет себе кого-нибудь другого? Ну вот как Демид, который не потерялся в отсутствие Лены.

Ведь может же быть такое? Время идет, чувства гаснут и кто-то рядом вдруг кажется гораздо привлекательнее того, с кем связывали чувства ранее.

Трусиха.

– Я там снова голый? – раздается хрипло из подушки и она летит прямиком в меня.

– А ты видишь на себе сейчас одежду? – парирую я и успеваю подставить ладонь, чтобы уберечь свою голову от снаряда.

– И он там опять стоит? – не унимается развратник и проводит ладонью по утреннему стояку, при этом рассматривая меня из-под опущенных ресниц.

Прикусываю губу. Хорош. Непозволительно. До умопомрачения, ватных ног и болота в трусах. Этого Демида можно использовать как оружие массового поражения против женщин. Страшно иметь такого мужчину в своем владении, ни расслабиться полностью, ни довериться. Стоит упустить его интерес и кто-то более интересный завладеет его вниманием. А я останусь у такого же разбитого корыта, как и Лена.

Сколько у нас этот роман продлится? Неделю? Месяц? Два? А дальше мне уезжать, Демид останется снова один.

Что если Алекс просто не узнает о нем никогда? Очередная трусливая идея, которая позволит мне выкрутиться в этой грязной ситуации и сохранить видимость белой и пушистой шерстки.

– Ты думаешь о чем-то явно несексуальном, – рука на члене замирает и Демид садится на кровати, оперевшись о матрас ладонями, – что не так, Ангел?

– Все нормально, – бросаю на кровать законченный набросок, – просто не выспалась.

– А я хорош, – Демид расслабленно подхватывает альбом и рассматривает мои художества, – тут у меня ни рогов, ни бесовского взгляда.

– Спящий зайчик, – усмехаюсь и отпиваю уже остывший кофе, – пойду в душ схожу.

– Давай, – он тянется к мобильному и переворачивается на живот, – спинку потереть?

– Точно нет, – резко подрываюсь на ноги, – ты уже потер везде и всем, мне бы тюбик бепантена теперь и половой покой на неделю.

– С тюбиком без проблем, второе невозможно еще месяцев шесть отношений, – он подпер ладонью лицо и алчно осмотрел мой тонюсенький шёлковый халатик.

– Шесть месяцев, – хлопаю дверью ванной и на всякий случай запираюсь изнутри. В ванную набираю воду и добавляю расслабляющей пенки. Забираюсь внутрь и откидываю голову на бортик.

Похоже, у Демида планы заходят дальше моих. Полгода – это приличный срок, особенно для планов на девушку, с которой у тебя секс был всего два раза, а до этого вы только и занимались тем, что дурили друг другу голову. Особенно я со своей неприступностью. И я бы вполне могла гордиться собой, если бы моя оборона так бесславно не пала.

Затягиваю пребывание в ванной, долго сушу волосы, мажусь увлажняющим кремом с запахом сладкого манго и накидываю легкое платье, что сушилось тут же.

– Ого, за окном перевернулся грузовик с цветами или ты просто ограбил цветочный ларек через дорогу? – ошарашенно рассматриваю вазы с цветами, занимающие все горизонтальные поверхности. Тонкий аромат роз заполнил собой все пространство. И мои любимые лилии тоже здесь. Всего один будет, но его вполне хватит. Слишком уж активный запах для небольшой комнаты.

– Ты вчера расстроилась, – из кухни вышел Демид, в расстегнутых джинсах и с голым торсом, – хочешь позавтракать?

– Хочу, – улыбаюсь и продолжаю обнюхивать все букеты. Так мило и романтично. Черт, никто и никогда не дарил мне столько цветов за один раз. Тут же больше нескольких сотен, – ты что-то приготовил?

– Заказал, – он подходи и принимает меня со спины, – ты так долго там плавала, что я бы еще мог заодно успеть съездить домой и переодеться.

– Ну не настолько, – вынимаю из одного из букетов свежую белую розу и подношу к губам, – спасибо, это очень приятно. Они такие красивые.

– Пожалуйста, а для меня ты красивая, – губы ласково крадутся по шее и оставляют на ней россыпь поцелуев, – ты потрясающая женщина, Ангелина. И у меня по отношению к тебе серьезные намерения.

– Ничего себе ты замахнулся, – чувствую, как краска заливает мои щеки и заставляет их гореть. Мне во все происходящее не верится. Разве так может быть?

– Пока только на совместный завтрак, остальное в планах.

– Любишь планировать, – разворачиваюсь в его руках и обнимаю, прижимаясь к горячей груди.

– Это моя работа, так что да, – Демид целует меня в макушку и переплетя пальцы, ведет за собой в кухню, – французский завтрак, если ты не против.

– За, обожаю Францию и все, что с ней связано, хоть ни разу там и не была.

– А я был и могу рассказать тебе очень много интересного, – он присаживается за стол рядом со мной и наливает свежесваренный кофе, – что подготовит романтично туриста к столкновению с жестокой правдой.

– Давай, – разламываю свежий круассан, – я готова ко всему.

– К Эйфелевой башне так просто не подобраться – металлоискатели, забор, куча местной шантрапы, желающей поживится твоим кошельком. А сама башня ржавый кусок металла. Таким нежным романтичным особам как ты, смотреть на нее лучше на открытках или издалека.

– Разбиватель мечт, вот кто ты.

– Грязно, говорят только по-французски и даже с плохим английским сложно кого-то найти, вода в Сене больше похожа на желтую жижу. Ну и самое ужасное – музыка из «Амели» не звучит из всех утюгов, женщины самые обычные, совсем не такие ухоженные, как русские, о мужчинах вообще молчу. И от круассанов и багетов через три дня уже тошнит.

– Не верю тебе, – качаю головой.

– И зачем мне врать? – усмехается он, принявшись за омлет.

– Ты ненавидишь романтиков и хочешь чтобы они вымерли, вот точно, – кидаю в Демида кусочек булки, – от твоих заявлений у меня же сердце сейчас разорвется.

– Придется как-нибудь приложить тебя к Лувру и купить берет, –  Демид безнадежно качает головой и отпивает кофе.

– Вполне может помочь, доктор. Мне нравится ваше лечение, – не удерживаюсь и подаюсь вперед, оставляя на губах Демида поцелуй.

В уголках его глаз собираются лучики, когда он довольно улыбается в ответ. А мне становится страшно за себя, я в него реально могу влюбиться.