— Кто это? — спросил я.

— Помощница наставницы Стерел, — сказала Мейлир.

— А она кто?

— Казначей. Если ей отказали, то трав действительно нет.

— Согласен, — я покивал, посмотрев на приветливо распахнутую дверь. — Пойду поздороваюсь.

— Ага, удачи, — Мейлир улыбнулась и быстро опомнилась. — Будешь приставать к послушницам — получишь по шее.

— А если они ко мне?

— Тогда они получат, — согласилась с доводом она. — Или оба.

— Намёк понял.

Я поспешил к открытой двери. Если вчера вечером в центре комнаты стоял массивный стол, то сегодня его уже не было. Понятно, что за обломки выносили из комнаты девушки. Вместо него кто-то поставил два ящика, разложив на них дорогую по местным меркам бумагу, счёты и знакомые весы, но уже с одной помятой чашей.

— Успокаивающих кожу трав нет, — не глядя в мою сторону, сказала Сивита, читая то ли отчёт, то ли список. Вид у неё был болезненный.

— Может, пару дней отдохнёшь? — спросил я.

— Некогда, — она подняла взгляд на меня. — Надо бумаги привести в порядок.

Со стороны сразу было заметно, что она получила символ, отчего плохо себя чувствует. Думаю, что жрицы, заходившие сегодня, сразу понимали, что произошло, и очень скоро об этом будет знать весь храм. Хороших чернил было немного, поэтому старшие жрицы со своими ученицами вряд ли стали бы делиться, а завистников среди дами не меньше, чем среди других демонов.

— Ладно, приготовлю и на твою долю, — сказал я. — Планирую в лавку алхимика сходить в городе.

— Бесполезно, — она ухмыльнулась. — Если там что-то и было, то всё уже раскупили.

— Посмотрим. Но кладовую травами пополнить надо. Всё, что нужно, я достану, а ты проследи, чтобы ничего не испортилось. Сезон дождей начинается, а сырость для трав губительна. Поэтому надо в ближайшее время привести кладовую в порядок. Просушить, всё, что покрылось плесенью, выкинуть, и вообще.

— И этот командует, — она посмотрела на меня взглядом опытного кладовщика, к которому пришёл грузчик с советом.

— Понял, приставать не буду. Тогда мне нужна будет помощь с медными котелками, тарой для микстур и хорошей печкой. Надо отвар для воспалённых символов сделать, ну и внутрь тебе что-нибудь употребить не помешает, а то не уснёшь.

Сивита отложила отчёт, накрыла его папкой, чтобы не видно было, что читает.

— Мэй! — крикнула она.

— Что? — в кладовую заглянула Мейлир.

— Василий хочет микстуру какую-то сварить, — сказала Сивита. — Поможешь ему.

— Сейчас? — она посмотрела на меня прищуренно.

— После полудня, — сказал я. — Если будете где-нибудь недалеко от мастерских, я Вас найду.

— Хорошо. А сейчас выходи, стол несут.

Последнее Мейлир добавила для Сивиты. По идее, они были примерно равны по положению, но работники кладовых пользовались большим уважением, чем те, кто работал в мастерских.

Пришлось немного подождать, пока Рена поговорит с верховной и пока получит нужные указания на мой счёт. Утром она выглядела немного задумчивой, пока мы спускались по лестнице и огибали храм, не проронила ни слова.

— Что беспокоит? — я не выдержал первым.

— Чернила, которые я принесла вчера в храм, — сказала она. — Старшие ведь их все уже извели?

— Думаю, что уже к вечеру ничего не осталось, — кивнул я.

— Но что они нанесли себе на спину? — она посмотрела на меня. — Может, нужно было им сказать, чтобы не торопились?

— Ты же сама видела, как сильно они хотели чернила. Вот они их и получили, пусть радуются и сами решают, что делать, не маленькие. Беата… В общем, им повезло, что Тэя имеет огромный запас терпения. Я бы на её месте давно устроил старым бабкам разнос, чтобы не лезли туда, куда не следует. Судьбу храма решает верховная жрица, и её воля должна быть исполнена без рассуждений и споров. А старшие только упрёки высказывают и претензии предъявляют. Пусть потом локти кусают из-за собственной глупости. Серна ведь догадалась, что к чему.

— Другим жрицам ты поможешь, как нам с Дейри?

— По-моему, об этом уже говорил, — я улыбнулся ей. — Я ведь для этого и пришёл, чтобы помочь. А с теми бабками, что сидят наверху, сделать это будет трудно. Они как клещи впились в тело храма и высасывают из него последнюю кровь.

— Не говори так, словно всё знаешь, — она покачала головой. — Для каждой из нас храм — это жизнь.

— Конечно.

Я не стал спорить и говорить, что дами, как и люди, живут по-разному. Кто-то ютится в маленьком доме большой семьёй и, кроме дешёвых овощей, ничего не может себе позволить, а кто-то обедает из золотых тарелок и пьёт дорогущее вино. Очень многие зациклились на своей исключительности только потому, что родились в знатной семье. Помнят ли они, что их предки были выдающимися дами, строившими храм и силой завоёвывающими авторитет в тёмном и недружелюбном мире? И что они делают сейчас, чтобы соответствовать предкам?

Мы вышли на территорию сада, размокшего после дождей. Невысокие раскидистые деревца, ухоженная живая изгородь и клумбы с цветами, не боящиеся обилия влаги — всё это было заслугой большой семьи кинийцев, живущих в храме очень давно. Среди сородичей из города они пользовались большим уважением. Каждая молодая женщина была рада стать женой парня из храма дами. А также любой парень из городских трущоб будет рад взять в жёны девушку из местной семьи.

Увидев пару кинийцев, делающих насыпь рядом с деревом, я помахал им рукой, привлекая внимание. Они переглянулись, посовещались, и один побежал к нам. Парни, выглядевшие довольно молодо, порядком извозились в грязи, поэтому закатали штаны до колен и со стороны выглядели очень смешно.

— Доброе утро Вам, уважаемые дами, — поздоровался парень, говоря на общем языке не так уж и плохо.

— Привет, — я ответил на языке кинийцев. — У меня к тебе важное дело. Сбегай в западный район и найди старосту Ро. Скажи ему, что Василий, друг охотника Кирина, просит встретиться с ним в лавке алхимика, что принадлежит торговой палате. У меня для него деловое предложение.

Я протянул ему серебряную монету.

— Так