— Леди Ксения! — радостно встретила меня она. — А почему не на занятиях?

— У нас… отменили, — соврала я.

Обманывать, конечно, нехорошо, но если сказать правду, кастелянша напустит на себя строгость и отправит меня грызть гранит науки. Правильно сделает, конечно, но сейчас время дорого. Кто знает, когда этот странный вирус забывчивости заденет и меня.

Одно дело говорить королеве: «Я точно помню, у вас была подруга», и совсем другое — «Я тут у себя в дневнике написала какую-то чушь про вашу подругу. Не вспомните ли вы что-то похожее».

— Вижу, твоя форма в порядке, — отметила Гариетта. — Значит, не за новой пришла. Зачем же тогда?

— Ну так, поговорить… — неуверенно выдавила я и покосилась на чайник.

— Поговорить — это хорошо, поговорить — это я завсегда, — заулыбалась Гариетта. — Ну садись, чайку заварим. Я, знаешь ли, чай с кухни не заказываю. Он там, конечно, вкусный и по рецептам сделанный, а все же свой, на травках куда уютнее.

Я кивнула, соглашаясь. Ну конечно, не об уютности чая я сейчас думала. Мне предстоял непростой разговор, и я понятия не имела, с какой стороны к нему подобраться. Все-таки по-настоящему хитрить я не умею. Верх моих талантов в этой области — сказать, что занятия отменили. А потому, как только Гариетта разлила чай по кружкам и уселась за столик, сказала все как есть.

— Мне нужно попасть в королевский дворец! Это очень важно и очень срочно.

Гариетта вздохнула, как мне показалось, разочарованно.

— И ты туда же.

— Куда — туда? — не поняла я.

— Да нету у меня прямого доступа во дворец, как вы все думаете, — проворчала она. — Я действительно помогала собираться туда и леди Юлии, и леди Полине, но только после того, как их туда пригласили! Пригласили, понимаешь? Подобрать платье, подучить манерам — это я могу. Но только когда приглашение исходит из самого дворца.

Она покачала головой и посмотрела на меня с укоризной.

— Уж от тебя-то я не ожидала. Не похожа ты на наших вертихвосток, которым лишь бы жениха благородного найти.

— Да я и не жениха… Зачем мне жених… — совершенно искренне возмутилась я.

— Да? — Гариетта все еще смотрела на меня недоверчиво. — А что тебе тогда в этом дворце понадобилось?

Я вздохнула. Да уж, объясниться будет непросто.

— Мне нужно будет поговорить с Ее величеством королевой Полиной. О ее подруге, Лартиссе, — я вздохнула. — Но вы ее наверняка не помните.

— С чего это я ее не помню? — возмутилась Гариетта. — Чай, из ума еще не выжила.

— А вы помните?

Пожалуй, изумление на моем лице было слишком уж явным.

— Ну да, Полинкина подруга. Тихая девочка, неразговорчивая. Оно и понятно: в лесу выросла с бабкой-ведьмой. Зато добрая очень и толковая. Я всех своих помню, кого одевала, — обиженно продолжила Гариетта. — И размеры помню, хоть через десять лет спроси. Твои вот тоже не забуду.

Что ж, кажется, мне повезло. И Лартиссе тоже повезло. Похоже, никакого особого колдовства тут нет. Так уж устроена у Гариетты память — не забывать своих подопечных. И никакой магии это не сотрешь.

— Лартисса пропала, — без долгих предисловий заявила я. — Во дворце ее нет, но главное, ее там никто не помнит. И у нас в академии не помнят. Только вот вы и я.

— Да быть такого не может! Про их компанию, которая короля спасла, болтают без умолку до сих пор. И вряд ли перестанут. А ты говоришь — не помнят! А ну погоди. Сиди.

Гариетта поднялась из-за стола и быстро вышла из каморки. Ну вот и поговорили… Я, конечно, была готова к тому, что никто мне не поверит. Но все-таки думала, что не поверят немного иначе.

Ждать мне пришлось недолго. Приближение Гариетты я услышала по голосам. Да-да, голосов было два. Один ее, а другой незнакомый.

— Что за глупые шутки? Верните меня в мой кабинет. Я буду жаловаться!

Этот голос был ворчливым и скрипучим.

— Жаловаться он будет, надо же! Разыграть меня решили? Дурочку сделать? Так до Дня дурака еще далеко. И это не мой день!

— Никого я не разыгрываю, — скрипел второй голос. — И никакую Лартиссу не знаю. Между прочим, это похищение, а вы сумасшедшая. Вас в лазарет сдать надо!

«В поликлинику, для опытов» — хихикнула я про себя.

Я уже догадывалась, кого увижу, когда дверь откроется. И не ошиблась. Гариетта усадила на стол плюшевого медведя. Точнее, преподавателя нашей академии — магистра Вирастольфа.

— А ну сознавайтесь! Вы сговорились? — Видеть Гариетту в гневе было непривычно. Вот тебе и островок спокойствия. И хотя по игрушечной физиономии медведя трудно было считать эмоции, все они отлично слышались в голосе.

— Ни с кем я не сговаривался! Я эту девицу вообще впервые вижу. А о вашей, как ее, Лартиссе и не слыхал ни разу. Верните меня на место, у меня скоро занятия!

— Не слыхал он, надо же! Да вы вместе короля вызволяли из темницы. Она его лечила, пока вы цепи снимали.

— Никто его не лечил. Он и так был здоровый, это же король!

Они разошлись не на шутку. Я было хотела вклиниться в их разговор, объяснить, что происходит, но это было невозможно. Мне не удалось вставить ни слова. Боюсь, они препирались бы до конца времен, но тут в каморку явился ассистент магистра Вирастольфа. Он был взъерошен и напуган. Еще бы, потерять своего подопечного — это серьезный прокол. О скверном характере графа все в академии хорошо осведомлены. Мне даже стало жалко этого испуганного юношу. Представляю, какой нагоняй ему устроит «плюшевый мишка» с совсем не плюшевым характером.

Ассистент схватил пропажу и быстро скрылся за дверью. А из коридора еще долго доносились ругательства медведя и обещания показать кузькину мать и Гариетте, и ассистенту, и всем сумасшедшим остолопам в этой академии.

— Это не розыгрыш, — сказала я Гариетте, когда вопли в коридоре утихли. — Вы можете спросить у кого угодно, хоть у ректора. О Лартиссе никто не помнит, а значит, никто не будет ее искать. Мне очень, очень надо поговорить с Ее величеством!

Гариетта кивнула.

— Ну, это я могу тебе устроить. Меня-то, надеюсь, она не забыла. Ступай на занятия. Как только сговорюсь с ней, сразу дам тебе знать.

— Да, конечно, спасибо. Спасибо вам большое.

Я подскочила со стула и пятилась к двери, не переставая благодарить Гариетту.

— Больно надо мне твое спасибо, — проворчала она. — Ты лучше занятия не