Шрифт:
Закладка:
Что происходило дальше, я слушал только вполуха, слава замершим мамонтам, не надо было вставать и монотонно рассказывать, кто ты есть, и из какого теста слеплён. Рэдклифф размеренным голосом зачитывал фамилии, и в ответ со всех уголков аудитории поднимались руки, отмечая присутствие своих обладателей. На некоторых особо одарённых, конечно, ими были аристократы, внимание преподавателя заострялось больше, с благоговением оглашались их родовитые титулы и полные наименования древних родов, вызывая некоторое волнение среди студентов более скромного происхождения. А были тут и бороны, и князья, но в наличии были и простолюдины. Ну как простолюдины… обычные люди, кто сумел пробудить в себе сильную магию, и по той или иной причине не могли идти в военное училище. Прямо уж совсем «простых людей» тут не было. В общей массе те окончили школу с отличием или смогли хорошо отличиться.
Из всей солянки я уловил одну интересную нить, в ВММА, обучались не только жители империи, но и зарубежники. В большей своей степени мне это не о чём не говорило, но ещё по своей прошлой жизни, я понял одну важную вещь. В простом учебном заведении другой странный обучатся, никто не захочет, ха-ха, смешно, раньше всё, наоборот, бежали за границу, а тут всё наоборот.
Кстати, класс был нестандартного исполнения — белые стены были украшены рифлёным узором, который создавал впечатление натяжного потолка. Однако вместо потолка этот узор покрывал всю поверхность комнаты, словно волны на океане, по углам стояли непонятные архитектурные скульптуры и несколько встроенных в ту же стену шкафов, ряды парт — и всё! А, ну ещё огромный экран во всю стену, прямиком за преподавательским столом, который, прошу заметить, был выполнен из непонятного, отражающего свет стёкла. Ну, слава яйцам, хоть окна обычные, пластиковые…Эмм… вроде пластиковые.
— Андрей Осокин, — продолжал озвучивать Рэдклифф, одновременно что-то помечая у себя в планшете.
А вот этот персонаж заинтересовал меня больше всех, в картину присутствующих он реально не вписывался. Это был высокий, почти двухметровый парень, эдакий «рокер-бунтарь» с белыми волосами, собранными в хвост. Его шею и часть правой щеки покрывала разноцветная татуировка. На пальцах рук красовались массивные перстни и кольца с черепами и другими символами, и я вот не хрена не уверен, что это обычный аксессуар. А ботинки — высокие армейские берцы, на широкой подошве, которые могли бы нанести серьёзные травмы при ударе, так бамс! И дырка в черепной коробке тебе обеспечена. Ещё бы шипы нацепил, а нет! Вот они, родимые, на штанах в области колена.
— Эй, псс! — осторожно толкнул я в бок Ярослава, надеясь получить информацию об этом странном незнакомце.
— Чё…что такое? — взволнованно спросил тот, видимо, отвлёк парня от вселенских мыслей.
— Кто такой этот тип? Он не похож на остальных здесь, не вяжется с обстановочкой — указал пальцем на задумчиво пялившегося в потолок Осокина.
— Про кого ты, про Осокина?
— Да, про Осокина. Он будто собирается на концерт «Панки-хой». — Заметил я, намекая на его эпатажный внешний вид.
— А что такого? — удивился Ярослав. — Нет, ему точно в клоуны нужно, с виду серьёзный как кот Матроскин, а на деле осёл и Шрека. Надеюсь, его умственные способности выше того животного.
— А, забей, — отмахнулся я, задумчиво разглядывая кожаная война. Интересно, как его пропустили или, имея определённые привилегии, можно хоть голым прийти. Хотя… преподавательский состав не поймёт… наверное.
— Ладно, забью…Осокины — это обедневший когда-то род, который почти вычеркнули из реестра знатных семей Российской Империи. Однако им повезло: последняя дочь главы рода вышла замуж за известного зарубежного музыканта. Благодаря этому они смогли немного восстановить своё финансовое положение, но сейчас, кажется, снова переживают упадок. Андрей, насколько мне известно, остался один. Его отца убили из-за карточных долгов, а мать умерла от болезни. Говорят, осталась ещё бабушка, но это не точно. Осокины известны… хм… своим бурным прошлым и нестандартными членами семьи. Предыдущий глава рода, дед Андрея, увлекался авантюрами и экстремальными видами спорта. И любил ходить в дыры в одиночку. Он даже успел провести несколько лет вдали от родины, закрывая прорывы на островах под Австралией. Сам Андрей, как рассказывали, унаследовал авантюрную натуру прадеда. Он неоднократно выходит за рамки общественных норм, говорят, в каком-то баре у себя на Родине, бухой сопли жуй, начал официантку лапать, так он ему гитарой черепушку пробил, даже защитный покров не спас. Он участник в рок-группе, вроде гитарист или барабанщик, короче, на жизнь сам зарабатывает, а ещё недавно пробудил второй под-дар: прикинь, лекарь водник, хе-хе.
— Понятно, что собственно, ничего не понятно.
Очень давно, когда я был учеником, то у нас География и История были совершенно разными предметами, такое разделение, с моей точки зрения, было неоправданным. А здесь всё именно так, как должно быть. Вот даты, вот странны, вот воины и правители, как говорится, «Очень понятная народная солянка». Урок оказался весьма полезным, лично для меня, хотя многие просто тупили и особо даже не слушали. Не надо быть полным идиотом, чтобы понять: после сопряжения, когда миры столкнулись, планета Земля была не в лучшей форме, не окажись у людей под рукой магии, всё пошло бы по одному, очень прекрасному месту, в котором даже света нет. Однако эта сила оказалась не без подводных камней. Примерно сто восемьдесят лет назад начали возникать так называемые «дыры», в простонародье пятна или червоточины. Это аномальные зоны, проходы в иные миры, словно уменьшенные версии самого Сопряжения. «Дыры» проявляются на поверхности земли, как вырванные из ткани мироздания участки, окружённые туманным куполом. Размеры их варьируются от нескольких сотен метров до нескольких километров. Войти в такую аномалию можно, однако выйти обратно очень трудно. А пройти сквозь окружающий туман, невозможно, многочисленные попытки никогда не увенчались успехом. Каждая «Аномалия» представляет собой уникальный лабиринт из подземелий, пещер, горных хребтов или равнин. Среди них выделяют два особых типа: «Зоны
