Сан-Франциско, Калифорния

Не считая тихого гудения компрессора холодильных камер, в которых хранились тела, в помещении было тихо. Когда они вошли, Шварцман глубоко вздохнула и, подождав, когда Хэл пройдет, закрыла за ним дверь.

В этой комнате Анна вновь ощутила душевный подъем и глубокий покой. Именно здесь она чувствовала себя на своем месте, именно здесь решала возникающие головоломки.

В течение многих лет она ждала, чтобы к ней в руки упало какое-нибудь решение. Чтобы Спенсер сдался и наконец оставил ее в покое. Постановочная жертва, цветы, кулон — она должна была поверить, что эта сцена предназначалась ей.

Возможно, это звучало безумно, возможно, так оно и было. Но она отказывалась поверить, что все эти совпадения могут быть чем-то иным, кроме происков Спенсера. Его план состоял в том, чтобы запугать ее, и ему это удалось. Смерть Виктории Стайн была спланирована тем, кто не желал отступаться. Но дни сожалений и ожиданий остались в прошлом. Теперь ей нужно что-то с этим делать. Теперь у нее есть Хэл и Хейли, ее команда поддержки. И хотя она до сих пор оставалась наедине со Спенсером, теперь все было и ощущалось иначе. Она стала силой, с которой он должен считаться.

Интересно, догадывается ли Спенсер, как это изменило ее сознание?

— Ты в порядке? — спросил Хэл.

Шварцман тяжело дышала.

— Да, — ответила она и сама удивилась, что это правда. Затем выдвинула из стены ящик и откинула простыню, чтобы обнажить голову и плечи Виктории Стайн.

— Ты можешь сказать, что они не сестры, просто взглянув на нее?

— Не окончательно, — не раздумывая, ответила Анна. — Не имея образцов ДНК обеих женщин, я не могу подтвердить или опровергнуть генетическое родство.

Она могла бы спросить у Хэла, объявится ли Терри Стайн снова. Если да, то они могли бы провести такое тестирование. Но она уже предвидела ответ. Спенсер наверняка пришел бы в восторг от идеи прислать кого-то к ней в офис. Чтобы безобидная, на первый взгляд, вещь послужила напоминанием о том, что он всегда где-то рядом. Она легко могла представить себе, как злорадствует Спенсер.

Однако он недооценил ее.

— Тогда скажи мне, почему они не сестры?

Анна надела перчатки и убрала волосы с лица убитой.

— У Стайн маленький «вдовий пик», — сказала она, указывая на букву «V» по линии роста волос на лбу.

— Хорошо.

— «Вдовий пик» — это доминантный ген, — пояснила Шварцман.

— А у Терри Стайн нет «вдовьего пика»? — уточнил Хэл.

Шварцман вспомнила высокий округлый лоб незнакомой женщины.

— Нет.

— То есть, если это доминантный признак, значит ли это, что он есть у всех?

— Нет. Не совсем понятно, как эти черты передаются по наследству. Скорее всего, все не так просто, как мы привыкли думать: один ген с двумя аллелями, доминантной и рецессивной.

Хэл нахмурился.

— В принципе, — продолжила Шварцман, — возможно, Терри и Виктория Стайн на самом деле сестры. Но это маловероятно.

— Из-за «вдовьего пика»?

— Отчасти. У Виктории Стайн есть «вдовий пик». У Терри его нет. Между тем у Терри есть веснушки и единственная ямочка слева. — Она повернулась к жертве. — У Виктории нет ни того, ни другого.

— Веснушки и ямочка? И это означает?..

— Это считается доминантными признаками, — пустилась в пояснения Анна. — «Вдовий пик», ямочки, веснушки и некоторые другие вещи — например, умение скатывать трубочкой язык или неприросшие ушные мочки, в отличие от приросших. Разумеется, я не могу проверить, умеют ли они скатывать язык в трубочку, и у них не приросшие ушные мочки, но шансы того, что у обеих женщин будут эти три разных доминантных признака, невелики.

Чем дольше она говорила, тем больше проникалась уверенностью, что эти две женщины не были родственницами.

— Ты хочешь сказать, что у обеих не все три признака? И тебе было бы лучше, если б у них обеих был «вдовий пик»?

— Не уверена, что мне стало бы лучше, но утверждение, что они — сестры, стало бы более правдоподобным.

— Я слышу тебя. — Хэл склонился над трупом, чтобы изучить лицо жертвы. — И мы уверены, что у нее не было ямочки на щеках?

— Абсолютно, — подтвердила Шварцман и приподняла уголки губ Виктории, проведя пальцем по складкам между носом и подбородком. — Мы видим существующие морщинки на ее лице. Например, носогубные складки совершенно четкие. У нее также есть светлые линии, вот здесь, — добавила она, указывая на маленькие полукружья по обе стороны губ. — Эти линии — продолжение носогубных складок. Но никаких признаков ямочек на щеках.

Анна прошла через всю комнату и, подкатив увеличительное стекло, подняла его на штативе на удобную для Хэла высоту.

— Вот, взгляни. Видишь? — спросила она, указывая на морщинки вокруг рта.

Хэл отступил назад.

— Верно. Никаких ямочек, — согласился он. — Но возможно, они сводные сестры или даже не родные сестры вообще… Или одна из них была замужем за братом другой.

— Теоретически такое возможно, — согласилась Шварцман. — Но она говорила об их отношениях иначе. Она говорила так, будто они сестры.

— Как именно? — уточнил он.