декабря. Интересен успех фондового рынка после середины октября, несмотря на очередную лавину очень плохих военных новостей.

Несомненно, его поддерживал крепнущий союз США и Великобритании и, должно быть, он чувствовал растущие шансы вступления Соединенных Штатов в войну. Еще один пример мудрости рынков.

Британцы уничтожают «Бисмарк», величайший немецкий линкор

Тем временем в Африке британские и австралийские войска под командованием генерала Клода Окинлека терпели поражения и отступали. Между австралийским правительством и Черчиллем снова возникли разногласия, что привело к дорогостоящей эвакуации австралийских войск из Тобрука. Катастрофический проигрыш сражения на Крите с немецкими десантниками, капитуляция Греции, оккупация Сирии и подъем прогерманской фракции в Ираке – все эти события были негативными и тревожащими. Военные новости были неизменно плохими, но, тем не менее, акции росли.

Но в июне произошла эпохальная погоня, сражение и уничтожение «Бисмарка», что наполнило гордостью сердца британцев. Этот великий немецкий линкор водоизмещением 45 000 тонн[129] и сложной системой водонепроницаемых отсеков был шедевром военно-морского строительства и дизайна. Он бесспорно был самым мощным, самым быстрым и самым бронированным кораблем в мире. «Бисмарк» был на 25 % больше любого линкора, которым располагали британцы, и ни в Лондоне, ни в Скапа-Флоу не было иллюзий относительно качества его команды, точности его артиллерии и управления огнем. «Вы – гордость военно-морского флота», – сказал Гитлер во время визита на «Бисмарк» в начале мая[130].

23 мая 1941 года[131] «Бисмарк», новый тяжелый крейсер «Принц Ойген» и шесть эсминцев сопровождения вышли из порта в Норвегии с целью нанести ущерб судоходству в целом и, в частности, атаковать британский конвой, перевозивший 20 000 солдат на Ближний Восток. Не было ни одного линкора или крейсера Королевского флота, способного в одиночку противостоять «Бисмарку», поэтому конвой стал бы легкой добычей. Для перехвата немецких кораблей британцы немедленно отправили «Худ», самый большой и быстроходный корабль Королевского флота, а также современный линкор «Принц Уэльский» и два крейсера: «Манчестер» и «Бирмингем».

Первая встреча произошла в Датском проливе, сером, ледяном, туманном участке воды между Гренландией и Ирландией[132]. Обе стороны открыли огонь с дистанции 25 000 ярдов. «Бисмарк» управлял огнем превосходно, поразив «Худ» первым же залпом и вызвав несколько пожаров. «Худ» был надежно бронирован, но у него имелась ахиллесова пята. Между двумя дымовыми трубами был небольшой участок с легкой броней. Королевский флот знал об этом и намеревался устранить эту брешь, но не успел. Прямое попадание в такой маленький участок казалось маловероятным.

Однако во время боя один из тяжелых снарядов «Бисмарка» попал в это уязвимое место, пробил шесть палуб и взорвался в трюме среди 300 тонн взрывчатки. Из сердца корабля внезапно на 1000 футов поднялась вулканическая вспышка. В течение нескольких секунд она пылала высоко в небе, а корабль был окутан дымом. Когда дымовое облако рассеялось, потрясенные наблюдатели увидели, что корабль был разорван взрывом на две части. Сначала носовая часть, а затем и корма поднялись и погрузились в море. «Худ» буквально распался на части и затонул, потеряв 1419 человек[133], которые оказались либо разорваны взрывом, либо заперты в водонепроницаемых стальных отсеках, либо насмерть замерзли за полторы минуты в ледяном, залитом нефтью море. Выжили только трое.

Трудно представить себе шок, который испытал Королевский флот от внезапных потерь. «Принц Уэльский», недавно введенный в строй линкор, всего неделю назад завершивший ходовые испытания, также получил несколько прямых попаданий, одно из которых разрушило его мостик, и он начал набирать воду. Однако и «Бисмарк» в интенсивном артиллерийском бою также получил пробоины ниже ватерлинии, из них вытекало топливо. В 5:56 утра сильно потрепанный «Принц Уэльский» отступил на юго-восток, и два меньших британских крейсера также благоразумно отступили. Сражение продолжалось 17 минут.

В ретроспективе очевидно, что немецкий командир, адмирал Гюнтер Лютьенс, видя, что его корабль обнаружен и поврежден, должен был прервать рейд и отступить в Брест. Вместо этого, возможно, воодушевленный победой, он направился прямо к конвою с войсками. Королевский флот уже направил все имеющиеся корабли в Северное море для поиска немцев и защиты конвоев. Несколько часов спустя «Бисмарк», поняв, что попал в беду, повернул к своей базе в Бресте. Проблема британцев заключалась в том, что ни два, ни даже три их линкора или крейсера не могли надеяться одержать верх над немецким суперкораблем и его спутником. К этому времени погода испортилась из-за пакового льда и снега. Корабли боролись с тяжелыми волнами, накатывающими с севера. Их такелаж стал покрываться сверкающими льдинками – это было красиво, но очень опасно, потому что заставляло тяжелые боевые корабли крениться под большим углом.

На некоторое время британские силы потеряли «Бисмарк», но к ним присоединился авианосец «Арк Ройал», выпустивший во второй половине дня 26 мая 15 торпедоносцев-бомбардировщиков «Свордфиш». В ледяном тумане они ошибочно атаковали британский крейсер «Шеффилд», следивший за немцами на расстоянии 40 миль. «Шеффилд» уклонился от атаки, и обескураженные «Свордфиши» вернулись на авианосец. Внезапно ветер стих, снегопад прекратился, и последние тяжелые черные облака унеслись на юг.

Торпедоносцы немедленно повернули назад, нашли на этот раз нужный корабль, и в конце дня 26-го числа, в угасающем арктическом свете они отважно провели атаку, заходя на высоте 10 футов над морем. По крайней мере, две торпеды попали в «Бисмарк», но он был настолько прочен, что с легкостью выдержал эти удары. Однако одна из торпед срезала руль, и корабль начал на большой скорости двигаться кругами. В течение ночи четыре британских эсминца окружили и атаковали торпедами поврежденный корабль, освещенный мерцающей, пульсирующей лентой северного сияния.

Утром 27 мая погода снова резко ухудшилась. Хотя «Бисмарк» не мог маневрировать и даже двигаться прямо, его массивный двигатель уцелел, и он по-прежнему оставался очень опасным противником. Пытаясь его спасти, немцы направили бомбардировщики и катера, чтобы отогнать преследователей. А у последних заканчивалось топливо, о чем и было доложено первому морскому лорду в Лондоне: возможно, придется отказаться от погони. Черчилль вмешался и в ярости приказал им не обращать внимания на нехватку топлива и потопить вражеский линкор, даже если после этого их придется брать на буксир. «Принц Ойген» получил приказ заняться своим спасением и помчался к Бресту[134]. Адмирал Лютенс связался по радио с Берлином: «Корабль неуправляем. Мы будем сражаться до последнего снаряда. Да здравствует фюрер!»[135]

Линкоры «Родней», «Кинг Георг V», и несколько крейсеров, приблизившись, начали обстрел подбитого суперкорабля. Корабли кренились на тяжелых волнах, ставших выше и длиннее, видимость ухудшилась. Обстреливаемый «Бисмарк» отбивался, поначалу удерживая противников на большом расстоянии точной стрельбой. Однако его орудийные экипажи были совершенно измотаны четырьмя днями непрерывного боя и засыпали на постах. Залпы «Бисмарка» становились все более нерегулярными, и «Родней» перешел в наступление, поливая