Шрифт:
Закладка:
– Письмо!! – крикнул я.
Директор не растерялся и, схватив гранитный письменный прибор, швырнул его мне в голову. Я увернулся, и прибор грохнулся в дверь. Хорошо, что Бидун не зашел в это время, иначе стал бы инвалидом.
– Шиш ты получишь, а не письмо, – кряхтел директор, крепко ухватив мой чуб.
Мы замерли в мертвом клинче. Широкий директорский стол разделял нас.
– Ты об этом пожалеешь, – угрожал я, чувствуя, как под моей рукой отрывается пуговица с директорской рубашки.
– Еще посмотрим, кто из нас больше пожалеет, – ответил директор, еще сильнее сжимая мои волосы.
Слезы побежали по моим щекам. Спасая себя от преждевременного облысения, я сгреб какие-то бумаги и швырнул их в лицо директору. В ответ директор запустил в меня чашкой с кофейной гущей на дне.
– Это ты все от зависти, – стонал я. – Ты не можешь смириться с тем, что я больше тебя зарабатываю.
– Хочешь зарабатывать больше – вон из фирмы! – порекомендовал директор.
– С удовольствием, – пробормотал я.
– Тогда считай, что ты уволен!
– Из твоего "Мыш-дур-насоса" я уйду с песней!
– Ах, вот ты как заговорил!
– Да! – закричал я то ли от эмоций, то ли от боли. – Мне стыдно с тобой работать! Ты распродаешь богатства великой российской империи! Ты пиявка, сосущая кровь у умирающей акулы! Изучи устройство насоса для ассенизатора!
– Мне больше не о чем с тобой разговаривать, – признался директор.
– Отдай письмо!
– Да нет у меня никаких писем! – крикнул директор. – У Зои все письма!
Мы медленно отпускали друг друга. Конечно, директор не хотел, чтобы Бидун застал его в таком виде, и предпочитал расстаться со мной мирно. Я был не прочь сохранить на своей голове остатки волос. Мы стремительно остывали. Наконец, мы отпустили друг друга. Директор немедленно принялся поправлять воротник рубашки и галстук. Тут в кабинет втиснулся водитель.
– Проводи его, – приказал директор Бидуну, не желая встречаться со мной взглядом.
– Что вы, что вы! – замахал я руками. – Не надо себя утруждать!
Я энергичной походкой вышел из кабинета и, разгоняя по коридору ветер, приблизился к Зое.
– Ой! – сказала она и захлопала лживыми глазками. – Так быстро?
– Где письмо? – хрипло произнес я.
– Ты знаешь, я все перепутала! Оказывается, это было письмо не тебе, а нашему сторожу, и не из Франции, а из Мухосранска… А что с твоей головой? Почему волосы дыбом встали?
Я вышел из фирмы как из бани. Не в том смысле, что мне устроили головомойку, а в том, что чувствовал себя легким и чистым, как облачко. "Ну вот, – подумал я. – Еще один мешок с плеч долой!" К первому мешку я без зазрения совести причислил Настю.
Глава пятнадцатая
Крутое пике
Не желая отпускать удачу, которую, как мне казалось, я крепко держал за хвост, я немедленно разыскал по справочнику адрес дилера «Рено». Вполне возможно, что француженка, не слишком владея русским, все напутала и отправила договор прямиком на адрес дилера.
Я долго петлял по центральным улочкам, пока, наконец, нашел офис дилера. Дальше порога пройти мне не удалось, и здесь же меня ждало потрясение.
– "Льезон глобале стеьнтифик"? – переспросил охранник и пожал плечами. – Первый раз о таком слышу. Здесь нет представителя журнала. Тут вообще нет никаких представителей, кроме "Рено".
Пятьдесят тысяч долларов, которые я уже мысленно положил в свой карман, почему-то никак не хотели материализоваться. Я не мог понять, почему так получилось с французами? Может быть, я имею дело с обыкновенными "кидалами", которые решили опубликовать статью и при этом ничего не заплатить?
От этой мысли мне стало дурно. Как же теперь наскрести семьдесят тысяч баксов? Не слишком ли я поторопился, порвав с фирмой?
– Серега, – сказал я, позвонив директору. – Я погорячился.
– Забудь этот номер, – ответил директор. – Он тебе больше не пригодится. У меня на тебя стойкая аллергия.
– Я больше так не буду, – пообещал я. – Это все на нервной почве. Мне срочно надо пятьдесят тысяч баксов…
– Я ничем не смогу тебе помочь, – оборвал меня на полуслове директор.
Примирения не получилось. Тут еще насыпал соль на раны мой "друг", позвонивший с педантичной точностью.
– Значит, ты не хочешь сознаться, что не писал диссертацию? – спросил он. – Будешь ждать, когда Чемоданов тебя публично развенчает?
– Я тебе советую разговаривать со мной лежа, лицом вверх, – сказал я усталым голосом. – Чтобы вставная челюсть не выпала.
Я вернулся к машине, сел за руль и позвонил Календулову.
– На мое имя по электронной почте никаких писем или предложений не поступало? – спросил я.
– Увы, увы, – ответил Календулов и стал кашлять. – Извините, я простужен.
– Берите больничный, – посоветовал я. – Все равно торопиться некуда. Защита подождет.
– Вы так считаете?
– Да на кой хрен она вообще мне сдалась! – произнес я с бесстыжим цинизмом. – Меня постигло глубочайшее разочарование на ниве науки.
Кинув телефон на соседнее сидение, я взялся за ключ зажигания. Кажется, я созрел для того, чтобы немедленно ехать в академию на встречу с Чемодановым и кинуться ему в ноги. Я даже не подозревал, что ради денег способен так унизиться. Вот только где взять недостающие пятьдесят тысяч? Допустим, я продам машину за пятнадцать. За тридцать можно сплавить старую квартиру. Десять у меня есть. Итого пятьдесят пять. Не хватает пятнадцати.
Я стал перебирать в уме знакомых, которые могли бы дать мне взаймы. К сожалению, все знакомые так или иначе были связаны с фирмой, из которой меня сегодня турнули. После такого скандального увольнения никто мне даже рубля в долг не даст.
"Хватит с него и пятидесяти пяти, – решил я, трогаясь с места. – Огромные деньги! Принципиальной разницы нет. Все равно, что половина Вселенной или четверть ее – все равно не охватишь".
Я был уверен, что дело в
