Ни один из нас не является прекрасным принцем, мы злодеи. Но мы оба осознаем тьму, которая таится внутри нее, и мы все знаем, что ей не нужен прекрасный принц.

Черт, лично я бы с удовольствием посмотрел, как она убивает прекрасного принца, а затем трахнул бы ее в его крови, но это говорит мой собственный развратный разум.

Я не могу отрицать извращенные фантазии, которые поглощают меня, желание стать свидетелем ее дикости, погрузиться в глубины ее тьмы. Мы — катализаторы ее пробуждения, те, кто раскроет глубины ее желаний и ее собственную порочность.

Когда я наблюдаю за ней, за тем, как она краснеет, как ее глаза закрываются на мгновение передышки, я чувствую, как жар разливается по моим венам. Я очарован ею, охвачен желанием раздвинуть ее границы, увидеть, как она принимает эту сторону себя.

Она — противоречие, пьянящая смесь силы и уязвимости. И в этом извращенном танце я нахожу удовлетворение. Мы ее злодеи, а она — наша муза, холст, на котором мы рисуем наши самые темные желания.

Наклонив голову, она открывает глаза, чтобы снова посмотреть на нас, ее взгляд полон смеси любопытства и разочарования.

— Есть ли какой-то смысл в том, что я пытаюсь понять, кто из вас кто? — спрашивает она, в ее голосе слышится намек на вызов.

Отвечает Дэр, его тон дразнящий и наводящий на размышления.

— Вероятно, нет, если только мы не хотим, чтобы ты кричала это, пока мы заставляем тебя кончить для нас. — Его слова повисают в воздухе, как провокационное приглашение.

Она обдумывает свой следующий вопрос, в ее глазах появляется искра решимости.

— Увижу ли я когда-нибудь ваши лица? — спрашивает она, в ее голосе слышны одновременно любопытство и намек на тоску.

Я тихо хихикаю, наслаждаясь силой нашей анонимности.

— Может быть, а может и нет, — отвечаю я загадочно. — Кто знает, что готовит нам будущее.

Ее разочарование растет, но это только подливает масла в огонь внутри меня. Я нахожу удовольствие в ее стремлении, в знании того, что она жаждет разгадать загадку, которой мы являемся. Но это желание я пока не готов исполнить.

Продолжая искать вопросы, пытаясь захватить контроль над ситуацией, она задает вопрос, который имеет вес.

— Вы собираетесь убить меня? — Ее голос звучит немного неуверенно, что свидетельствует об эмоциях, которые скрываются под поверхностью.

Дэр, никогда не уклоняющийся от правды, предлагает ответ, хотя это может и не обеспечить того утешения, которого она ищет.

— Как насчет этого, — начинает он, его голос сочится мрачным весельем. — Если мы соберемся убить тебя, мы дадим тебе знать, прежде чем сделаем это. — Его слова повисают в воздухе, оставляя тревожное чувство неуверенности.

Я борюсь с желанием рассмеяться, мои губы подергиваются от сдерживаемого веселья. Ее разочарование ощутимо, но оно только усиливает напряженность момента. Ей нужно задавать вопросы получше, проникать глубже в извращенные уголки наших умов.

Она продолжает оценивать нас, ее мозг яростно работает, чтобы найти правильные слова.

— Вы преследуете кого-нибудь еще прямо сейчас? — спрашивает она, в ее тоне сквозит любопытство.

Я замолкаю на мгновение, обдумывая ее вопрос.

— В данный момент нет, — отвечаю я. Правда гораздо сложнее, чем простое «да» или «нет», но раскрытие наших секретов только лишило бы нас очарования нашей игры.

Я внимательно наблюдаю за ней, очарованный тем, как ее разум обрабатывает наши ответы. В ее глазах голод, жажда знаний и понимания. Она жаждет глубже погрузиться в наш извращенный мир, исследовать сложности, которые кроются внутри.

Пока длится молчание, я чувствую тяжесть ее невысказанных вопросов, повисших в воздухе. Это тонкий танец, эта игра, в которую мы играем, где переплетаются правда и обман.

Я наклоняюсь вперед, мой голос превращается в низкий, соблазнительный шепот.

— Задай нам еще один вопрос, Малышка, — подбадриваю я, зловещая улыбка играет в уголках моих губ, хотя она не может этого видеть. — Покопайся в самых темных уголках своего разума, и мы встретимся с тобой там.

Я чувствую внутреннее смятение внутри нее, когда она борется с вопросами, которые засели у нее в голове. Ее любопытство борется с опасениями, и я наслаждаюсь властью, которую мы имеем над ее психикой. Мы — воплощение ее самых темных фантазий, хранители ее самых сокровенных желаний.

Ей требуется мгновение, чтобы взять себя в руки, ее взгляд пронзителен, пока она обдумывает свои следующие слова. Ожидание в комнате ощутимо, воздух заряжен извращенной энергией, которая связывает нас вместе.

Наконец, она заговаривает.

— Скажите мне, — начинает она, ее голос лишь слегка дрожит, — что вас привлекает в своих жертвах?

Отвечает Дэр, его голос пропитан леденящим душу очарованием.

— Ах, Малышка, в файлах, которые мы предоставили, у тебя есть вся необходимая информация. Причины, стоящие за нашим выбором, что заставляет нас выбирать их, что заставляет нас убивать их, — все это ты можешь узнать сама.

— Тик-так, Малышка, — вмешиваюсь я, мой голос похож на низкий, хрипловатый шепот. — Наше время вместе ограничено, а ночь становится короче. Задай свой последний вопрос, только с умом подойди к этому.

Я нахожу себя опьяненным игрой власти между нами, дразнящим танцем на грани ее границ. Каждый вопрос, который она задает, приближает нас к пропасти наших желаний, хрупкая нить, соединяющая нас в этом жутком гобелене.

Она делает паузу, в ее глазах мелькает неуверенность, пока она собирается с мыслями, готовая углубиться в глубины наших извращенных умов.

Наконец, ее вопрос нарушает тишину, прорезая напряжение, повисшее в воздухе.

— Чего вы на самом деле хотите от меня? — Ее голос сильный, но в нем слышится легкая дрожь, раскрывающая уязвимость, которая скрывается за ее вызывающим фасадом.

Моя улыбка становится шире под маской, мои темные желания раскрываются внутри меня.

— Чего мы действительно хотим от тебя, Малышка, — отвечаю я низким, обольстительным шепотом, — так это раскрыть глубины твоей тьмы, пробудить зверя, который живет внутри. Мы хотим стать свидетелями твоей капитуляции, увидеть, как ты