Мои руки запутались в его волосах, и я потянула его на себя. Он легко устроился между моих ног, вслепую дотянувшись до верхнего одеяла и натянув его там, где наши бедра соприкасались. Он провел возбужденным органом между моими бедрами, затем замедлил темп, тяжело дыша между более мягкими и долгими поцелуями.

– Нам нужно замедлиться, – вздохнул он.

– Ни в коем случае.

Он ухмыльнулся мне в губы, замедляя поцелуи.

– Мне нечем… – Джейми отстранился и посмотрел на меня сверху вниз. Луна освещала его сзади, его сильная челюсть четко выделялась на фоне темно-синего неба. – Нам нечем предохраняться.

– Все в порядке, – я уперлась пятками в твердые мышцы его ягодиц и приподняла бедра ему навстречу. – Я пью противозачаточные. И ничем не болею. А ты?

– И я.

Он произнес это как проклятие, крепко зажмурившись и прижавшись своим лбом к моему, когда я впилась ногтями в его плечи.

– Джейми, – вздохнула я, обхватив его шею руками и снова притянув его губы к своим. – Я могу простить тебе поцелуй. Но не смогу простить тебя, если ты сейчас остановишься.

Он застонал низко и гортанно и поцеловал меня. А затем с медленной уверенностью Джейми вошел в меня, и мы вместе погрузились в бездну.

Мы ахнули, прижавшись друг к другу открытыми ртами. Мои руки были на его шее, а его предплечья – по обе стороны от меня. Он отстранился еще медленнее, прежде чем снова войти, на этот раз проникая глубже, чем раньше.

– Боже, Би, – прошептал Джейми. – Я мечтал о том, как возьму тебя, почувствую, как ты обнимаешь меня. Но это даже не сравнится. Я не могу… – Он покачал головой, двигаясь чуть быстрее. Я чувствовала каждый его толчок и крепче обхватила его ногами. – Я никогда…

– Я знаю, – остановила я его, потому что действительно знала.

Он никогда не будет прежним. И я тоже.

Если бы вы спросили у трех разных мастеров, какой виски самый лучший, то получили бы три разных ответа. Кому-то нравится сладкий виски, настоянный на меде или фруктах со льдом. Кто-то предпочитает дерзкий виски, с острыми специями и мятой. А я? Лично я предпочитаю виски, который обжигает. Медленно и всепоглощающе срывает крышу.

И в ту ночь, осушив бутылку, я почувствовала, как каждый сантиметр моего тела загорелся.

Джейми не торопился, выясняя, что мне подходит, а что нет. Он исследовал мое тело, пробовал на вкус мою кожу и открывал мне страсть, которой не было в моей жизни до этой ночи. Я кончила первой, обхватив его и сгребая песок с края одеяла. Джейми последовал за мной, и я едва не потеряла сознание от того, что мое имя прозвучало на его губах, когда он разрывался на части.

Он крепко прижимал меня к себе, все еще находясь внутри меня, и нежно целовал. Его глаза ни на секунду не покидали меня. Думаю, Джейми тоже упивался мной в ту ночь. Мне было интересно, обжигаю ли я его так же, как и он? Нравится ли ему это?

Так что, как видите, зависимость родилась прохладной февральской ночью на мягком песке какого-то скромного пляжа в Калифорнии. В тот момент, завернувшись под одеялом в объятия Джейми, я испытывала эйфорию. Но, как нам известно с ранних лет, за взлетами случаются сильные падения.

А сегодня мы не просто упали – мы разбились.

Глава восьмая

Напрямую

Первые три минуты следующего утра я провела в полном блаженстве.

Я лежала в постели, вытянув над собой руки и сгибая пальцы ног, и на моем лице застыла сонная улыбка. Я чувствовала физическую боль и невероятную тоску. Хотела большего. Хотела пережить эту ночь вновь. Хотела остаться в том воспоминании навсегда.

Через три минуты я открыла глаза, и ужас нахлынул на меня, как похмелье.

Я резко села, сжимая в одной руке простыню, а другой нащупывая лоб. Оглядев комнату, попыталась угадать, который час. Когда Джейми подвез меня, солнце уже взошло. По дороге домой мы оба молчали, и, хотя он всю дорогу держал меня за руку, я беспокоилась, о чем он думает. Чувствовал ли он вину перед Итаном? Жалеет ли о том, что сделал этот шаг? Или, как и я, кайфует от жизни, даже если наш поступок был ужасным?

Я ничего не могла сказать. Когда он высадил меня, было уже светло, и мы не рискнули поцеловаться или даже обняться. Он просто сжал мою руку и отпустил ее, а я пробралась в общежитие.

Потянувшись за телефоном, я посмотрела на время – 13.42.

Я пропустила урок социологии и пропущу английский, если за двадцать минут не дотащу свою задницу до учебного корпуса.

Вскочила, собрала волосы в жалкий пучок и поспешила почистить зубы. Оделась в первые попавшиеся джинсы и рубашку с длинным рукавом. Несмотря на то что я торопилась, это не могло отвлечь меня от мыслей, проносящихся в голове.

Поправив на плечах сумку с учебниками, я снова достала телефон, проверяя, не пришло ли сообщение от Джейми. Ужас, который я чувствовала все утро, предоставил достаточно места для сомнений и тревоги, которые тоже теперь там теплились.

Прошлая ночь была потрясающей, и Джейми казался таким искренним. Но вдруг все это было притворством? Вдруг он все спланировал: открылся мне и сделал шаг?

Даже думая об этом, я понимала, что это больше походит на ложь. Но вдруг Джейми чувствовал, что прошлая ночь была ошибкой? Или, что еще хуже, вдруг прошлая ночь вообще ничего для него не значила? Может, он вообще не думал обо мне. Возможно, поэтому и не написал.

Может, он еще спит?

Нет. Скорее всего, снимает лифчик с какой-нибудь девицы.

А может, он просто на занятиях. Есть ли у него занятия в пятницу?

Нет. Он точно с другой девушкой. Сразу после проведенной ночи со мной.

Я замерла на месте.

Подождите, сегодня пятница?

Я шлепнула рукой по лбу и медленно провела ею по лицу, а потом прикусила указательный палец.

В пятницу у меня нет занятий.

Ворча, я повернула обратно к общежитию, но решила пройти по тропинке, которая шла мимо кофейни. Очевидно, мне нужен кофеин. Похоже, я сходила с ума.

Немного замедлила шаг, но мысли, жужжащие в моей голове, как осы, только ускорились. Как так получилось,