не хотела отвечать, но выбора у неё было. Присев за стол, она подняла глаза и осмотрела все те дивные яства, что были на столе. Император будто действительно старался наладить контакт. Он всё понимал, давал ей время на то, чтобы обдумать что-то своё личное, не торопил её. Быть может, как раз по этой причине, что он сам понимал, как ей трудно, Амелия чуть-чуть расслабилась и позволила себе по крохотному шажку идти на этот контакт.

— Я люблю белое мясо, — кивнула она, обхватив руками приготовленный платок и неуверенными медленными движениями, словно перед ней сидел удав, готовый броситься на свою добычу, расправила её и положила на коленки. Правда, есть ей совсем не хотелось. Может, хоть разговоры о еде взбудоражат аппетит, а то навлечет его гнев из-за мало съеденной еды. — Я… Я предпочитаю красное вино и молодых перепёлок. Я люблю овощные салаты и твердые сорта сыра. Люблю заморские медовые сладости, — боясь, что он примет это за дерзость и наглость, будто она требовала именно эти блюда, Амелия впервые подняла на Императора взволнованные глаза, добавляя: — В прошлую встречу Вы желали знать о моих предпочтениях. Но я не привередлива в еде.

— Я запомню это, — произнес Император и на его лице появилась на удивление мягкая улыбка. Он также разложил салфетку на коленях и потянулся к уже разделанной птице. Взяв ножку и крылышко, он оставил более диетическое мясо грудинки Амелии, но и в то же время предоставил выбор в пользу вкусных, по его мнению, ножки и крылышка. — Что ещё Вам нравится? Та одежда, которую Вам доставили, пришлась по вкусу?

Его улыбка, без усмешки и какой-то скрытой злости, слегка успокоила Амелию. Она заметно расправила плечи и села в более удобную позу, не такую натянутую.

— Я не смотрела на неё, господин. Как и ту, что Вы сожгли, — горделивая на тот момент собачка лишь фыркала, когда слуги раскладывали новые платья. — В этом вопросе полагаюсь на Ваш вкус — мне всё равно, в чем Вы захотите меня видеть, — лишь после того, как сказала, поняла, что прозвучало грубее, чем она хотела. Точнее мысль слишком легко могла быть понята неправильно. Амелия еще раз подняла взгляд на Императора и прикусила нижнюю губу, как бы наказывая себя за это.

— Жаль, я потратил не один час на подбор платьев, — и хоть тон ничем не отличался от предыдущей фразы, улыбка пропала, а бровь незаметно дернулась, показывая его недовольство. Тем не менее, он старался не показать вида, чтобы не напугать. Ему нужно наладить отношения, а не оттолкнуть от себя ещё больше. Прожевав несколько кусочков в тишине, он остудил свою голову и попытался найти другую тему. — Вы играете только на скрипке или умеете и на других инструментах?

— Меня пытались учить играть на арфе, но учитель все же решил, что скрипка — это мой инструмент.

Которую она сейчас проклянала. Всё началось с её игры на балу у короля. Если бы она в тот день не согласилась открыть игрой бал — Император бы её не увидел тогда, и ничего бы этого не было!

Молчание вновь стало затягиваться. Амелия видела, что он тоже в чем-то сдерживается, но не могла понять, в чем именно? Судя по лицу, во всём виновата её фраза о платьях. Тогда она попыталась помочь ему уйти от темы, которая могла навлечь беду.

— А Вы? — разрезала тишину Амелия, как птенчик отправляя по маленькому кусочку мяса себе в рот. — Чем занимаетесь Вы? Играете ли Вы на чем-нибудь?

— К сожалению, меня обучали только военному делу и боевой магии. Искусство чуждо мне. Но я думаю, никогда не поздно учиться чему-то новому. Возможно, Вы дадите мне пару уроков? — Император опять улыбнулся и внимательно посмотрел на Амелию. — Я достану Вам лучший инструмент.

«Кто бы сомневался», — пронеслось в её голове. Что-то ей было трудно представить, как Император играет на рояле или на духовом инструменте. Но, если так подумать, ему бы подошел этот образ. Император был высоким и стройным человеком. Когда он злился, он был суров, но сохранялись аккуратные и где-то даже нежные черты лица.

— Как пожелаете, — опустила Амелия взгляд на пустую тарелку. Как-то под конец она и не заметила, что ускорила работу вилкой. Видимо, аппетит разыгрался от волнения. Переключившись на вино, она недолго думала над второй частью предложения Императора. — Не стоит, милорд. Мне подойдёт любая скрипка.

Глотнув еще немного вина, в голове зародилась мысль, что она могла бы переключить свою любовь с красного. Уж больно это было вкусное. Облизнув губы, Амелия спрятала руки под столом и больно сцепила их в замок. Дело в том, что она хотела кое-что сказать, но боялась злости Императора. Ей казалось, особенно после холодной битвы с Лестатом, что он в принципе готов был орошить пол кровью любого, чьи слова ему не понравятся. Но это было впечатление после той ночи, оно скоро пройдёт. А пока…

— Милорд, — решилась она на слова, но взгляда поднять не смогла, — не сочтите за дерзость. Я спокойно приму Ваш отказ. И не думайте, что я тут же буду пытаться искать выгоду в том… В своей ситуации. Я не прошу Вас о подарках или платьях, не прошу к себе хорошего отношения. Но, если Вы остались довольны моим поведением этим вечером, прошу лишь о мисочках и кроватке для кота — комфорт для моего нового питомца, что теперь скрашивает мои вечера. Более мне ничего не нужно.

— Как пожелаете, — дал свое добро Император и отпил вина, смотря на Амелию поверх бокала. — Вы очень добры, раз просите не для себя. Как Вы его назвали?

— Льюис, милорд, — ответила она. Амелия заметно расслабилась, что её просьба не вызвала негатива. — Это имя ему совсем не подходит, но я не особо задумывалась об этом на тот момент, — наверное, сейчас просить, чтобы генерал не смел приближаться к нему, будет совсем уж нагло.

— Интересное имя Вы выбрали, — протянул Император. Задумавшись о чем-то своем, он смотрел на Амелию, но словно не видел ее. Затем его взгляд снова обрел осмысленность, и он убрал салфетку с колен, завершая тем самым трапезу. — Если Вы закончили, позвольте проводить Вас до комнаты, леди Амелия.

Он поднялся, но опять не стал помогать и не подал руку. Как и говорил, не притронется до поры до времени, сначала она должна к нему привыкнуть. Поэтому он будет аккуратен и обходителен, пока хватит терпения и самоконтроля, а уж дисциплины у него не отнять.