Класс. Правильно, надейтесь, дамы-господа, на свою магию. Зачем вам техника? Только потом не жалуйтесь, что у вас трудные пациенты вдруг умирают.

Блин, живут в одном мире, работают в одной больнице, а все никак технику и магию не могут, а главное — не хотят, научиться сочетать. Два упертых барана, что люди, что нелюди.

Удостоверившись в своей профнепригодности, Жур все же плюнул на профессиональную гордость и вызвал коллегу постарше. Но и высоченная горгулья средних лет, дамочка с крючковатым носом, разноцветными глазами и узкой щелкой вместо рта, явившаяся практически немедленно на вызов, не смогла установить диагноз и хоть как-то помочь тихо скулившей дриаде.

— А пятна увеличиваются, — тихо пробормотала я, наблюдая за действиями нелюдей.

На меня обернулись оба врача. Леший удивленно приподнял черные кустистые брови, не понимая, о чем именно я говорю, горгулья же нахмурилась, на секунду замерла, а затем пулей вылетела из палаты. И что это было? Судя по ошарашенному взгляду Жура, он тоже не понял такой реакции.

Через несколько минут та же горгулья снова появилась в палате, но на этот раз не одна. Следом зашел, как ни странно, наш куратор. Инкуб задумчиво посмотрел на нас лешим, перевел взгляд на дриаду, помолчал немного, вздохнул и выдал:

— Сильное погружение. Чересчур сильное. Последствия кошмара я, конечно, уберу, но вот проснуться она должна сама.

Взгляд напарника прояснился. Похоже, он наконец понял, с чем именно мы тут столкнулись. Значит, дура полная как всегда одна я. Привычно уже, угу.

Сортарин поводил руками над пациенткой, пошептал что-то типа заклятья и вышел, удостоверившись, что пятна с тела мученицы исчезли. Вместе с ним ушла и горгулья.

— Жур…

— А? Ах, да. Спит она. Сейчас просто спит.

— А раньше?

— А раньше мучилась от кошмара. Кто-то ее сильно «любит», раз ведьминское снадобье раздобыл, не поленился.

— То есть… Эти пятна…

— Последствия наведенного кошмара. Зелье добавили в еду/питье, скорее всего, вместе с пожеланиями «насладиться» всей гаммой чувств, вот и получилось… Что получилось…

— А ты почему ничего не нашел?

— Потому что не спец по снам. Это у нас куратор может существ из сновидений вытаскивать. Физически она здорова. А то, что с ней в кошмарах происходит… Тут я уже бессилен.

Сурина:

Бесполезная деятельность присланного в больницу сотрудника правопорядка давным-давно утомила всех: и людей, и нелюдей. У работников и пациентов всей больницы появилось общее, объединяющее народ желание: поскорее избавиться от этой занозы в мягких тканях, и желательно насильственным путем. Человечишка каждый день метался по этажам, развивая бурную деятельность, то и дело проводил обыски и допросы, якобы пытался найти злоумышленника, но пользы от него было, что от демона — благодати. У меня начало отчаянно дергаться левое веко при одном только упоминании об этом толстяке с длинным носом и рыбьими глазами. Норн Исир. Все. Ни фамилии, ни рода. Ничего. Этакое пустое место с защитой от «высших». Именно эта защита и спасала наглого человечка от неминуемой расправы.

Бездна! Не будь он магически защищен, я бы первая выпила всю его кровь и с честными глазами уверяла бы всех, что произошел всего лишь несчастный случай! И плевать на возможные последствия! Это же надо было додуматься — меня, дочь одного из влиятельных глав вампирьих кланов, заподозрить в убийствах! Меня! Да еще и этого идиота Иргена суметь приплести!

От мгновенной трансформации меня сдержала только широкая наглая ухмылка этого уродливого типа. Ему явно доставляло удовольствие раз за разом открыто издеваться надо мной, оскорблять меня и моих предков, унижать мою расу!

Сообщение сирин о появлении в БЛиНе десятерых депрессивных домовых я восприняла как благо. Каждого из мелких занудливых нытиков я готова была внимательно выслушивать часами, если не сутками — все что угодно для пациентов, только чтобы больше не встречаться с самовлюбленным хамом без рода-племени!

— Нет, ты не понимаешь! Ничего ты не понимаешь! Да что ты, вампир, вообще можешь понимать! Мои хозяева постоянно ездят на мне, как на дохлой кляче, не желая замечать ничего вокруг: ни идеальной чистоты, ни цветочно-фруктовых ароматов в воздухе, ни вкусной пищи! Они полагают, что так и надо! Что так и должно быть! Что все в порядке! Что я, маленькое беспомощное существо, должен выкладываться по полной каждую секунду своего существования! А что в ответ? Где благодарность, я тебя спрашиваю???

«Маленькое беспомощное существо», накачанное бытовое магией по самое не хочу и способное без особых для себя усилий одновременно выполнять несколько различных по своей сложности заданий, без передышки ездило мне по ушам уже битый час и, похоже, не собиралось останавливаться и дальше. Я покорно сидела на стуле напротив больничной койки и с приклеенной улыбкой слушала весь этот бред, прекрасно понимая, что в ближайшее время «на волю» вырваться не смогу, когда в коридоре вдруг послышались непонятные крики. Мы с пациентом насторожились, переглянулись, поднялись со своих мест и отправились к двери. Заинтересованный домовой уже забыл о своих мучениях, я же… Похоже, я знала, кто виноват в этом шуме… Как и в прочих других неприятностях в этом лечебном заведении…

Инна:

Новые пациенты меня не порадовали. Десять домовых, поступивших с якобы «глубокой депрессией». Десять безмозглых идиотов, свято верящих, что их никто не любит, не ценит, видеть не хочет. Не скажу, чтобы они прям уж ошибались, особенно с последним пунктом.

Народ споро разобрал себе клиентов полегче, причем, заразы такие, брали только по одному существу. Мне же достались сразу четверо. И все — в одной палате. Не успела я зайти в комнату, как эти обормоты начали орать наперебой, жалуясь на свою тяжкую жизнь и общую неблагодарность. Четыре луженые глотки. В депрессии они, ага. Как же. Плюнув на крики, вспомнила вечера в общаге, уселась на один из стульев, стоявший перед койками, немного помолчала, вспоминая нужные байки, а потом, когда шум чуть утих, начала медленно, с выражением, рассказывать страшные «сказки». Сначала мою любимую — про гроб на колесиках, потом — про зеленую руку. Нечисть позорно сломалась уже на втором рассказе. С воплями ужаса эти героические сущности резво подскочили с кроватей и довольно быстро, прямо как реактивные ракеты, вылетели в коридор, чуть не выбив и так отрытую дверь. И шо, усе, что ли? Херои, блин. А я столько лагерных баек вспомнила!

Сортарин хохотал. Дежавю, угу… Да уж, я, видно, являюсь постоянной и единственной действенной таблеткой от стресса у куратора. Густая копна темно- коричневых волос вздрагивала практически каждую секунду, смех инкуба грозил плавно перейти в истерику. Рядом, в кресле, сидела пышущая праведным гневом вампирша. Она кидала на своего любовника яростные взгляды и терпеливо ждала, когда Его Сиятельство изволят прекратить веселиться. Ну да, как же: иноземная человечка снова нарушила одно из многочисленных правил общения с депрессивными больными. Стыд и позор, угу. Выгнать ее из больницы и дать Сурине возможность наконец-то избавиться от «груза» в моем лице.