Возникает вопрос: что такое цвет и как он нами воспринимается? Делакруа, известный художник и теоретик колористки, в своих дневниках ярко описывает цветовые эксперименты: «Дайте мне грязь, и я напишу солнце». О чем это? О том, насколько важны верные цветовые соотношения. Если взять нужное, точное тональное, контрастное и свето-теневое соотношение, то и грязью можно нарисовать солнце. И, конечно, для того, чтобы изобразить белое, совсем не нужен белый цвет. Может кому-то показаться, что ночь надо писать черным. Вовсе нет! У Ван Гога ночь — ультрамарин, голубое, синее. Плюс желтое. Все берется в определенных соотношениях, на нужном контрасте.

Ван Гог основательно работает с композицией, ритмической организацией картины. Результатом работы становится появление музыкального ритма, пространство картины наполняется движением, чередующимися ритмами — интенсивными, напряженными и вместе с тем плавными. Желтые блики в ритмах, и синева — в ритмах. Это выстроенная симфония. И параллельно мастер все «завязывает» на свои фирменные мазки. И взгляд начинает буквально вибрировать. Ты входишь в это пространство, чувствуешь то же, что и художник, замираешь от восторга.

Когда начинаешь разбирать композиционное решение полотна, обращаешь внимание на лодки вдоль берега (хотя вначале и не замечаешь их), чувствуешь дыхание этой ночи, ощущаешь космизм происходящего. Осознаешь вечность сюжета. И хочется молчать. И кажется, что все слова банальны до невозможности… Немеешь перед такими полотнами. Вот что из себя представляют творения Ван Гога.

Картина «Лодки в Сен-Мари» — вновь симфония, волшебная игра света. Мачты в ритмах, взаимно пересекающихся. Ван Гог еще и выдающийся график. Его графические работы восхитительны. Предварительный черно-белый эскиз этой картины «Лодки в Сен-Мари» такой же живописный, очаровательный.

Заслуживает внимания «Автопортрет с перевязанным ухом и трубкой». Скандальный случай, щекочущий нервы: художник якобы отрезал себе пол-уха. На самом деле отрезана была лишь мочка уха. И не факт, что это сделал сам Ван Гог. Что нам известно достоверно? Что между ним и его другом Гогеном произошел конфликт, после чего Гоген спешно уехал. Гоген так описывал события той роковой ночи: внезапно проснувшись, он увидел рядом с собой обезумевшего Ван Гога с бритвой. По версии Гогена, Ван Гог остановился под взглядом друга, а мочку уха отсек себе из раскаяния. Очень странная и по сей день непонятная история. Гоген на самом-то деле — парень не промах: служил моряком, работал на плантациях, занимался фехтованием. Он вполне мог отхватить во время очередного конфликта эту мочку уха. Гоген был довольно жестким, а порой, возможно, и жестоким человеком, что не мешало ему быть прекрасным художником.

В. Ван Гог. Лодки в Сент-Мари. 1888. Музей Винсента Ван Гога, Амстердам

Две неординарные личности, оказавшись под одной крышей в Арле, конечно, не могли ужиться. Поначалу они пытались работать вместе. Гоген создал в этот период 17 работ, Ван Гог — более 20.

Гоген был аккуратистом, его раздражал беспорядок, который повсюду сопровождал Ван Гога. Кстати, по той же причине с Винсентом не мог ужиться и брат Тео. Приехав к брату в Париж, Винсент устроил в маленькой квартирке такой бедлам, что жизнь Тео стала невыносимой, на что он жаловался в письмах матери и сестрам. И только когда братья переехали в более просторную квартиру, они стали худо-бедно уживаться друг с другом.

Когда Винсент переехал в Арль, то пригласил к себе Гогена для совместной работы. В ожидании друга он написал серию картин с подсолнухами — от ярко-цветущего состояния до увядания. Есть такая версия, что Ван Гог описал в этих картинах собственную судьбу — от расцвета до старения.

В. Ван Гог. Автопортрет с перевязанным ухом и трубкой. 1889. Частная коллекция Филиппа Ниархоса

Гогену очень понравилось, что к его приезду друг создал серию великолепных картин. Позднее всю коллекцию подсолнухов Ван Гога сохранила у себя вдова Тео. Одно из полотен, «Подсолнухи», было ей особенно дорого — она любовалась им каждый день. И когда Лондонская национальная галерея обратилась к ней с просьбой продать полотно, она категорически отказалась. Но лондонские музейные работники сделали хитрый ход: стали уверять женщину, что продать картину просит весь английский народ — якобы невозможно представить себе Англию без этой картины. Польщенная вдова дала согласие, и полотно Ван Гога стало украшением Лондонской национальной галереи.

Очень знаковая работа. Казалось бы, как можно так ярко написать желтое на желтом? Вся картина практически монохромна, за исключением вкраплений зеленого и коричневого. А вместе с тем какая она объемная, какая воздушная, яркая! Зачаровывает ритм головок подсолнуха, которые с непринужденностью уравновешивают друг друга. Художник четко держит вертикаль — создает стержень композиции. Тем живописнее выглядят движения стеблей — вольно извивающихся, жизнеутверждающихся.

И, конечно, взгляд задерживается на ярком оранжевом пятне — концентраторе внимания. И на кувшине, на котором написано «Винсент». Ван Гог картины подписывал только именем — без фамилии. Во-первых, потому что иностранцы искажали его фамилию, во-вторых — следуя примеру великих: именем, без фамилии, подписывал свои работы Рембрандт. Как известно, фамилия Рембрандта была Ван Рейн.

Перед приездом Гогена Ван Гог нарисовал свой простенький плетеный стул. А позднее — картину «Кресло Гогена», которого считал своим наставником, — изысканное, затейливое, похожее на трон. Свеча и томики книг — символ знания, которое Винсент надеялся получить от того, кто будет восседать в этом кресле. Простой, казалось бы, интерьер — всего лишь кресло. Но как блестяще это написано! Насыщенный сложно-зеленый цвет — причудливый, сказочный, декоративный. Затейливый ковер на полу, отблеск свечи. Все живет, пульсирует, дышит.

В. Ван Гог. Подсолнухи. 1888. Национальная галерея, Лондон

Перед тем как приступить к работе над картиной «Красные виноградники в Арле», Винсент писал брату Тео: «Ах, почему тебя не было с нами в воскресенье! Мы видели совершенно красный виноградник — красный, как красное вино. Издали он казался желтым, над ним — зеленое небо, вокруг — фиолетовая после дождя земля, кое-где на ней — желтые отблески заката».

Попробуем углубиться в удивительное полотно Ван Гога, ощутить, как четко прослеживается ритм. Фигурки людей выстроены в линии, повторяющие изгиб реки и создающие музыкальное звучание картины. Два крошечных домика и дерево на линии горизонта — казалось бы, неприметные детали. Но если их убрать, волшебство рассыпается. И все те же музыкально-световые волны, пронизывающие пространство.

Каково здесь