Что здесь случилось?

Мы с братом одновременно выбираемся из машины. Собираюсь набрать Бетани, но замечаю ее на противоположной стороне улицы. Девушка стоит в зеленом пальто, перепрыгивая с ноги на ногу и морщит красный нос от холода.

–Эй!– Я машу Пэмроу рукой и тащу за собой Хэйдана:– Бет!

–Мэтт,– она подается вперед, прижав ладонь к губам,– вы приехали.

–Что тут творится?

–Это ужасно. Мой отец… ему позвонили с утра, а я позвонила тебе, как узнала.

–Что узнала?– Мы замираем перед девушкой, Хэйдан переминается с ноги на ногу. В какое-то мгновение их взгляды встречаются.

–Привет,– шепчет девушка, смущенно улыбнувшись.

–Привет,– отвечает Хэйдан сиплым голосом.

Я гляжу на ребят. Да, возможно, я позволил бы им и дальше истуканами размышлять о вечном. Но звучит сирена, и я вспоминаю, зачем мы сюда приехали.

–Бет, что тут происходит? Почему нагрянула полиция?

–Директор Барнетт.

–Что с ним?

–Он мертв.

–Что?

–Его убили, Мэтт,– шепчет Пэмроу,– перерезали горло, прижгли раны и подвесили к потолку распятым.

–Не может быть,– я растерянно округляю глаза,– ты серьезно?

–Да.Отец ничего не хотел мне говорить, но я подслушала разговор.

–Какой еще разговор?

–Какая разница?– Бетани вздергивает подбородок.– Черт, Мэтт, я не идиотка, ты не идиот. Мы прекрасно понимаем, кто это сделал!

–Что?– Весь воздух выходит из меня. Я чувствую, как Хэйдан кладет руку мне на плечо, я удивлен, что он это сделал, но еще больше меня поражают слова, что слетают с языка Пэмроу.– Что ты имеешь в виду?

–Там на стене кровью, Мэтт, именно кровью написано: «Смерть не приходит одна».

–И что это, черт возьми, значит?

–Это значит, что она вернулась.

–Кто?

–Ари! Она здесь. И она будет мстить.

–Ари убила директора Барнетта? Ты рехнулась?– Я отступаю от Бет.– Чушь!

–Мэтт, пожалуйста, очнись!– жалобно стонет Бетани, прижав пальцы к дрожащему подбородку.– Кто еще мог это сделать и написать подобное?

–В этом городе полно психов.

–Психов, но не убийц.

–Ты не можешь знать точно,– я цепляюсь за соломинку, хочу верить, хочу надеяться,– доказательств нет, это лишь догадки.

–Они пытали ее, помнишь?– шепотом спрашивает Бетани и глядит на меня пустым прозрачным взглядом.– Мой отец и Барнетт подловили ее у школы, схватили, похитили…

–Ари бы не стала.

–Ари – нет. Но Ариадна Монфор…

–Ты никогда не видела Ариадну Монфор и понятия не имеешь, на что она способна, поэтому прекрати обвинять ее просто так. Не надо!

–Просто так?– вопрошает девушка, округлив темные глаза.– Да там мужик висит к потолку подвешенный, обескровленный, изуродованный, будто над ним издевались сразу несколько маниакальных кретинов.

–Сначала этот мужик ослепил ее, кинул в машину и привез в подвал к фанатикам. И только потом ее привязали к потолку и обескровили.

–Ого, защищаешь ее?

–Понимает,– неожиданно говорит Хэрри, на что Бетани округляет глаза еще шире.

–Понимает? Звучит не менее жутко. Однако, Мэтт, это лишь дает Ари мотив. Она не просто так выбрала Барнетта жертвой, и я знаю, чувствую, следующий – мой отец.

Я вздыхаю. Тру ладонями лицо, смотрю на толпу и мигалки на машинах. Ариадна здесь. Я идиот, которому хочется верить, будто все это чушь и неправда.

Я поддаюсь эмоциям и потому проигрываю.

–Ладно, я должен позвонить.

Собираюсь отойти, как вдруг Бетани хватает меня за руку. Я оборачиваюсь, она смотрит мне в глаза сочувствующе, а это злит и бьет еще сильнее.

–Мне жаль.

–Да брось, Бетани. С чего вдруг тебе жаль? Ты ведь совсем не знала Ари.

–Не говори так.

–Но это правда. Вы были знакомы от силы пару недель, а общались пару дней.

–Это не значит, что мне наплевать на происходящее, ясно?– Девушка обиженно надувает губы, а я по привычке закатываю глаза.– Что? Почему ты мне не веришь? Неужели ты думаешь, что я не успела привязаться к Ари?

–Да, я именно так и думаю.

–Но почему? Почему ты…

–Потому что у меня даже в мыслях не укладывается, что это совершила Ари. Я себе этого представить не могу, не верю, не верю до сих пор. А ты поверила. Вот и все.

Я ухожу, чтобы позвонить Монфор. Думаю, им нужно знать о случившемся. И я почти уверен, что информация им не придется по душе, пусть она и означает, что Ариадна в Астерии, дома.

Мне отвечает Мэри-Линетт бодрым голосом:

–Монфор у телефона.

–Здравствуйте. Это я… Мэтт.– Сжимаю пальцами переносицу.– Говорить можете?

–Конечно. Что-то случилось?

–Ари вернулась.

Несколько секунд женщина хранит молчание, и я слышу только тяжелое дыхание. Но затем спрашивает:

–Ты уверен?

–Я уже давно ни в чем не уверен.

–Где она?

–Сейчас я нахожусь на Трейкот-стрит возле дома директора Барнетта. Он мертв.

–Директор?– переспрашивает женщина.– Директор умер?

–Его убили, но, знаете, скорее всего…– Я запинаюсь и смотрю на людей, мельтешащих перед глазами. Слова никак не произносятся. Это же дикость! У меня сдавливает горло от одной только мысли, что Ари подвесила Барнетта к потолку.– Я думаю, что, скорее всего… скорее всего, это сделала Ари. Ари его убила.

Жду, что сейчас Мэри-Линетт бросит трубку или же скажет, что я спятил, но она зовет Норин, а потом деловым тоном интересуется:

–Нам стоит приехать?

Я удивлен подобной реакцией. Неужели все так или иначе уже не верят в добрую сторону Ари?

–Знаете, нет. Я думаю, вам не стоит светиться, но вы должны знать.

–Верно. Разузнай поподробнее, что к чему, а затем возвращайся.

–Хорошо.

–Справишься?

–Без проблем.

Мэри-Линетт бросает трубку, а я застываю в нерешительности. Кажется, только мне до сих пор не верится, что Ариадна способна на убийство. Наверняка и Барнетта убила не она, а Меган фон Страттен или ее приспешники. Сама Ари внутри невероятно добрая. Она не сумела бы перейти черту, я уверен. И меня она не собиралась убивать. Нечто сильное и дьявольское засело в голове Ари и руководит ее поступками. Но Ариадна борется, она будет бороться. Я точно знаю.