напротив Мака, затем направился наружу в шторм.

* * *

Ветер застелил его лицо снегом, практически мгновенно. Он решил двигаться боком, против ветра, сориентировался (примерно в десяти ярдах справа от него должна была находиться буровая установка) и, согнувшись почти вдвое, направился к ней. После того, как он сделал два шага, ему показалось, что он сделал двадцать. Борясь с белизной за каждый дюйм, он увидел голубое пламя горелки, и теперь мог двигаться на свет, где он и обнаружил Хинда, согнувшегося над одним из кабелей.

- Последний, Кэп, - прокричал его голос, практически полностью утонув в ветре.

Кабель отделился. Хинд и Бэнкс, не отключая факел, перетащили тележку с цилиндрами через палубу к первой якорной цепи.

Веса тележки вполне хватало, чтобы придать им немного устойчивости, но как только они добрались до первого якорного кабеля, ветер стал перетягивать их. Инструменты, канистры и мужчины наклонились в другую сторону; это буквально была битва против ветра. Они использовали канистры, как экран против ветра. Пока Бэнкс спиной припирал их, Хинд продолжал работать. Он сделал пламя желтым и начал долгий процесс разогревания кабеля, чтобы они могли его разрезать. Ветер хлестал их, снег комьями залетал им за капюшоны, а также за спины и в ноги. Хинд же постоянно боролся за то, чтобы пламя находилось на одном месте, по крайне мере больше, чем несколько секунд подряд.

Это займет время. А этого времени у нас нет.

Бэнкс проверил датчики, они уже использовали почти половину закиси, а работы еще хватало.

16.

Светланова слушала, пока говорил Мак, а МакКелли пытался разогреть свои ноги и руки. Они все курили сигареты Мака, а Шотландец стал сентиментальным.

- Я хочу, чтобы ты пошел и попрощался с моей старенькой мамулей, МакКелли. Ты ей нравишься. Черт, я думаю, ты ей нравишься больше, чем я. Но, она моя мамуля. И ей, наверное, будет приятно знать, что я думал о ней, когда пришел конец.

- Конец? Хорош чушь пороть, мужик, - ответил МакКелли. – Сам ей скажешь, когда вернемся.

Мак оттянул ворот и показал МакКелли шею.

- Вы все думали, что я не заметил, так ведь? Но я это чувствую, как будто лед в венах. Пиздец, так-то морозит. Подкрадывается сейчас к уху. Когда доберется до мозгов, думаю, это будет моим концом.

МакКелли попробовал засмеяться.

- Забудь и забей, мужик, - проговорил он. – Ты, блядь, годы умудрялся без мозгов жить. Думаю, еще немного продержишься. 

Ему так и не удалось ответить: распахнулась дверь и вернулся Хинд. Он выглядел даже более промёрзшим и промокшим, чем МакКелли был ранее. Светланова даже не думала, что такое возможно.

- Сейчас мы на первой якорной цепи, той, которая с правого борта. Твоя очередь МакКелли, – проговорил он почти замороженными губами.

- Куртка моя нужна? – спросил Мак и принялся снимать парку.

При этом были заметны зеленые пятна на рукавах, которые распространились по всей длине до локтя.

- Все в порядке, здоровяк, - спросил МакКелли. - На этот раз обойдусь. Может, в следующий раз, а?

МакКелли ушел, и Хинд захлопнул за ним дверь, a затем он пошатнулся и чуть не упал. Светланова не раздумывала. Она расстегнула куртку мужчины, затем буквально вытряхнула его на пол из нее. Затем схватила его и полностью обняла, чтобы унять его дрожь. Она не отпускала, пока дрожь не остановилась.

С того места, где сидел Мак, послышался смех.

- Черт, если бы я знал, что это настолько просто, я бы сам вышел наружу, промок и промерз.

Хинд сам выбрался из объятий Светлановой и отблагодарил ее чем-то большим, чем просто кивком, перед тем, как отполз к Маку.

- Затянуться есть чем, Мак? Я задыхаюсь.

- Ты же бросил пять лет назад.

- Ну, я прикинул, что сейчас самое время, чтобы сорваться с катушек. Своей миссис я, конечно, ничего не скажу, но только если и ты промолчишь.

Мак подкурил сигареты для них троих.

- Как там снаружи, cержант?

 Хинд глубоко затянулся перед ответом. Затяжка была настолько глубокой, что Светланова подумала, что если бы она ее повторила, то кашляла бы неделю.

- Ну, бур в каких-то частях мы отсоединили, но мы по-прежнему топчемся на том же месте, которое крепко прилипло к буру. Пидорские якорные цепи... Tа еще задачка, чтобы прорезать их. Мы на полпути по срезу первой цепи из двух.

Светланова заговорила первой.

- Бур нормально стоит на шторме? Я была уверена, что его снесет, если убрать кабеля.

- Ага, мы также думали, дамочка, - oтветил Хинд, а затем снова глубоко затянулся, как будто во всю силу легких. - Но, он по прежнему там.

- У нас закиси-то хоть хватает, чтоб работу сделать? – спросил Mак.

Поначалу Хинд промолчал, но затем мягко проговорил.

- Может да, может нет, - только и сказал он. - Должно быть впритык.

Мак засмеялся.

- Может мне повезет, и я пойду первым.

Его бинты снова пропитались зеленью, но когда Светланова попробовала прочистить раны, он отказал ей.

- Да слышал я тебя до этого, дамочка, когда ты с Kэпом общалась. Не стоит это говно зеленое трогать. Оставь как есть. Большая часть все равно уже внутри меня, так что не надо трогать лишний раз, - oн посмотрел на Хинда. - Окажешь мне услугу, сержант? Пристрелишь меня, когда совсем плохо будет? Не хочу расплавиться в кучку зеленой блевотины и дерьма. Пообещаешь?

Хинд взял Мака за здоровую руку.

- Я присмотрю за тобой, парень. Не волнуйся об этом. Но, держись столько, сколько сможешь. Думаю, ветер уже поменьше снега набрасывает. Может погода наладиться вовремя и вертолеты нас вытащат. Ты только не сдавайся.

Они сильно сжали ладони и у обоих по щекам текли слезы, когда Хинд встал.

- Там, пиздец, как холодно, - начал он. - А ты здесь, сидишь на жопе, куришь сиги, и тебя окружила вниманием прекрасная русская шпионка. Засранец ты везучий.

- Я не шпионка, - сказала Светланова, но затем поняла, что над ней просто шутят.

- Позволь умирающему иметь последнее желание, - проговорил Мак. - Всегда хотел почувствовать себя Джеймсом Бондом.

- Хер у тебя маловат для этого, - сказал Хинд. - Bидел я тебя в душе.

- Да там холодно просто было. Если бы у самого что-нибудь в трусах было, обратил