Шрифт:
Закладка:
Чем больше я думала о стрижке, тем больше мне нравилась эта идея. Я всегда просыпалась, держа голову под странным углом, если забывала уложить косы как нужно. И хотя из них получалась неплохая подкладка, смягчающая удары, в шлеме было кошмарно жарко. Были б ножницы под рукой, уже бы обкорнала.
Белинда, однако, пришла в ярость, и ее лицо превратилось в маску едва сдерживаемого гнева.
– Что ж, будь по-вашему, – процедила гувернантка и удалилась.
Я думала, что как раз немного посижу в тишине и покое, но нет, Белинда вернулась с ножницами. И не успела я опомниться, как они щелкнули у моего подбородка.
Сперва я оторопела. А когда Белинда отхватила вторую косу, я начала хохотать.
Судя по выражению лица гувернантки, она ожидала совсем не этого. Она потрясенно на меня уставилась, держа ножницы в руке.
Я с трудом осознавала, насколько такая простая вещь помогла мне почувствовать себя свободней. Всю мою жизнь волосы тянули мою голову к земле, за все цеплялись, мешали. Скорее уж бремя, а не признак красоты. Даже голова закружилась от легкости. В хорошем смысле.
По мнению Белинды, с исполнением своего желания я должна была впасть в шок и залиться слезами, что плакала теперь вся моя «красота». И теперь, когда этого не произошло, гувернантка не знала, как быть. Я провела по волосам обеими руками, взъерошила их, словно собачью шерсть. К моему легкому разочарованию, они не оказались кудрявыми. А я-то на них надеялась… Кудряшки всегда хорошо смотрятся, какой бы влажной или ветреной ни была погода.
Я вскочила – косы, словно пара змей, упали кольцами к моим ногам, – и еще раз провела пальцами по остриженным волосам.
– Как чудесно, Белинда! Спасибо вам! – радостно воскликнула я и, схватив венок, который она оставила на моем столике, водрузила его себе на голову. – Уже не терпится показаться маме и папе!
– Погодите! – проблеяла гувернантка, внезапно осознав, что если кто и попадет в передрягу, то это она. Но что ей оставалось? Не приклеит же она мне косы обратно.
Мама и папа уже спустились в парадный зал, поэтому я сбежала по лестнице и «эффектно» появилась у помоста. Я совершенно не представляла, чего ожидать, но все, кто меня увидел, косились друг на друга так, будто не знали, как себя вести. Заметив это, мама повернулась.
– Мири! – охнула она. – Твои волосы!..
А вот папа кивнул.
– Очень практично, раз уж теперь ты в Свите Авроры. И по делу, и к лицу. Решительно одобряю, – произнес он достаточно громко, чтобы голос донесся по меньшей мере до середины парадного зала, отчего некоторые все же перестали коситься.
– Спасибо, папа. Так мне нравится гораздо больше, чем длинные волосы.
Я заняла свое место по левую руку от мамы, и когда стало ясно, что возвращаться к другой беседе папа пока не собирается, снова к нему обратилась:
– А что касается Свиты… не будет ли с моей стороны дерзостью попросить, чтобы отныне за трапезой мы сидели все вместе? Думаю, нам нужно… – Я поискала правильные слова. – Думаю, нам нужно правда быть как рыцари. Как братья и сестры. Сейчас у нас не так много общего друг с другом, помимо тренировок.
Не то чтобы мы не тратили на эти тренировки большую часть дня, но все же.
Папа задумался на мгновение.
– Не на всех трапезах, – ответил он. – По торжественным случаям ты должна сидеть подле нас. Но в обычные дни – пожалуйста. В сущности, вы должны сидеть с оруженосцами. Так они лучше узнают вас, а вы – их. Все вы однажды станете рыцарями.
– Спасибо тебе, папа! – просияла я.
Ведь это означало, что перед ужином мне больше не нужно наряжаться. Добуду себе несколько удобных туник со штанами, как у оруженосцев, и плевать на дворцовый этикет. Герб на тунике, конечно, будет королевским, а не сэра Делакара, но вот и все различие. А еще позабочусь, чтобы остальные тоже получили такой же наряд – если папа сам не отдаст об этом приказ, он может. Он тщательно заботится о важных мелочах.
Все начала Белинда, а я закончу так, как мне надо.
– Думаю, после ужина мама захочет с тобой побеседовать о происхождении твоей новой прически, – добавил папа, обменявшись с мамой долгим взглядом.
Я кивнула. В кои-то веки я совершенно ни в чем не виновата, так что даже ждала этого разговора.
Подав сигнал к окончанию ужина, папа отправился пообщаться с придворными. Мы с мамой, однако, молча поднялись по лестнице. Когда мы добрались до маминых покоев, к этому времени уже освещенных лампами, я ждала, что она все-таки хоть что-то скажет. Однако прежде чем она успела это сделать, мы вдруг заметили в общей комнате Белинду, сидящую на стульчике с моими косами на коленях и скорбью на лице.
Гувернантка вскочила на ноги, прижимая косы к груди, а потом упала на колени и зарыдала.
– О, ваше величество! Просите меня! Это все моя вина, она так меня взбеленила, я не осознавала, что творю, пока ножницы не оказались у меня в руке, а ее косы на полу!
Ну, тут Белинда приврала, мы обе знали, что за ножницами ей пришлось выйти, а значит, времени обдумать дальнейшие действия у нее было предостаточно. Но я держала рот на замке, раз уж она сама во всем призналась.
– Мири, это правда? – спросила мама.
Риторический вопрос, конечно же, поскольку теперь Белинда наигранно всхлипывала и причитала, как ей жаль, уткнувшись в косы лицом. Я кивнула.
– Мне и правда так нравится гораздо больше, чем с длинными волосами, – сказала я. Белинда же принялась пресмыкаться и рыдать в мамин подол. – Я бы хотела их так и оставить. Ну, может, немного аккуратнее. Кажется, вышло кривовато.
Моя бедная мама будто не могла понять, что же ей чувствовать. Злиться на Белинду? Огорчаться, что я не стала такой, как она, не желала быть женственной? Смеяться над моей кособокой прической? Став королевой, мама научилась так хорошо держать лицо, что я часто не могла понять, о чем она думает. Хорошо для королевы, но немного тяжеловато для меня. Наконец мама кивнула и повернулась к заливающейся слезами гувернантке.
– Достаточно, Белинда, – произнесла мама ровным, сухим тоном, который использовала лишь в случае необходимости. Белинда тут же заткнулась и отпустила подол маминого платья. – Я теперь ясно вижу, что вы совершенно неподходящая для Мири гувернантка. Полагаю, придется перевести вас на иную должность.
Белинда
