Мужчина кажется заинтересованным, ещё бы, получать практически половину чистой прибыли ещё столько времени. Он вложился в мой бизнес, дал хорошую сумму для открытия мойки и мне нужно было что-то предложить в ответ, чтобы не возвращать инвестиции.

Меня бесило, что я проворачиваю все дела и кручусь как могу, работая, по сути, на пятерых должностях тут. А он получает всё просто. Но нужно было смириться и перетерпеть. Ещё немного и я смогу избавиться от его покровительства.

Григорьев покидает мой салон довольно быстро, подписывая договор на пролонгацию долга. Не стала полагаться на слово, всё легально провожу, чтобы потом никаких вопросов.

Меня закидали кучей требований и желанием дополнительных отчётов, но мужчина заранее ставит подпись на бумаге. Лишь когда его машина отъезжает, позволяю себе сгорбиться и усесться на диванчик для посетителей. Скидываю туфли на каблуке и прикрываю глаза.

– Успех? – Гоша присаживается рядом, обнимая за плечи. Обычно я против проявлений чувств на работе, но я была так виновата перед ним. – Мин?

– Да, ещё полгода. Мне нужно за ночь сделать ещё пару десятков отчётов, и чтобы сходились с цифрами, которые я уже показала. Но прорвёмся.

– Помочь как-то?

– Скажи, что у нас есть машина, которой нужно покопаться в двигателе.

– Найдём.

Я радостно улыбаюсь, чувствую, как когтистая лапа страха, сжимающая всё внутри, потихоньку отступают. Я сильная, я справлюсь, и не такое смогла выдержать.

Поэтому переодеваюсь в рабочий комбинезон и стягиваю волосы браслетом Эрика, ничего другого найти не могу. Забираю у одного из механиков инструменты и склоняюсь над открытым капотом.

Это отвлекает. Перебирание двигателя, изучение всех элементов, поиск проблемы. Проверить карбюратор, все рычаги и оси, чтобы исключить возможность их поломки.

Я копаюсь, и все тревоги отходят на задний план. Кажется, что сейчас папа зайдёт в мастерскую и начнёт притворно возмущаться, что я опять полезла без него. Заберёт у меня инструменты и начнёт методично объяснят, что стоит подкрутить, где протереть, а где лучше сразу заменить, чтобы не получить проблемы.

– Нужно отрегулировать воздушную заслонку, - я разминаю затёкшие плечи от долгого копания. Можно было быстрее обнаружить проблему, но я давненько не занималась самостоятельно грязной работой. Да и хотелось подольше повозиться. – Саш, закончишь?

Вытираю потрёпанной тряпкой замазанные ладони и думаю, что нужно немного обновить всё тут. Новые материалы, ещё один лишний набор инструментов. Может, чуть переставить мебель.

Салону всего два года, но я постоянно думаю, что можно улучшить, где поменять, где добавить чего-то. О нём уже говорят, приезжают постоянные клиенты, но мне хочется, чтобы он стал лучшим в городе. И без посторонних инвесторов.

Наверное, не все матери так любят своих детей, как я этот салон. Но я горела с ним с детства. Папа хотел, но всё никак не было на это денег. То одно купить, то другое, то меня в первый класс собрать, то старший брат поступил на контракт в университет.

И мечта осталось лишь мечтой.

А я воплощаю всё в жизнь, с ощущением, что вместе с мастерской жив и папа, и всё хорошо, и ничего не менялось.

Вот только я не знаю, смогу ли дальше всё прокрутить. Не придётся ли мне в конце месяца экстренно продавать его за гроши, лишь бы насобирать нужную Лане сумму. Я знаю, что не обязана это делать, что и так многое положила на то, чтобы этот месяц у них был. Чтобы осталось шестьдесят пять тысяч долга, вместо ста.

Но я не могу бросить родных мне людей в такой ситуации. Просто нужно придумать, как справиться со всем и не потерять мой салон. За него буду драться до последнего. Лана многое для меня сделала, Смирнов тоже, если я могу что-то сделать – то мне совесть не позволит остаться в стороне.

– У меня латте, - в кабинет просовывается мужская рука со стаканчиком кофе. – И я пришёл помочь.

– Который час? – я отвлекаюсь от многочисленных бумаг с отчётами и протираю глаза. Кажется, вырубилась на полу, обложившись документами.

– Пора домой, Мина.

– Я ничего не успеваю, Гош. Ты езжай, а я ещё посижу, мне совсем немного осталось.

Мужчина протягивает мне стаканчик и присаживается рядом, расчищая место. Его бедро прикасается к моему и меня пробивает разрядом тока, хочется отшатнуться и отсесть подальше, но я остаюсь на месте.

Я не знаю, как вести себя с Гошей. Как сказать, что я не просто пошла на сделку с продажей невинности, что я теперь с Мафиоцци на несколько ночей. И даже такое лёгкое прикосновение – Эрику не понравится.

И должно быть плевать на его мнение, просто как условие сделки.

Но, почему-то, не плевать. Не только из-за условий.

– Гош, нам надо поговорить.