— Ну пусти меня, — послышался голос Зака снаружи сквозь журчание воды. — Я тоже хочу в душ! Кэти! Ну пожалуйста! Это же моя ванная! — он пробовал разные способы, но я была тверда, и открыла дверь только тогда, когда закончила принимать душ.

Открыв двери ванны и вернувшись в комнату, я обнаружила шокирующую меня картину. Зак стоял на террасе совершенно обнаженный и, видимо, принимал солнечную ванну.

— Жизнь тебя ничему не учит? — спросила я, входя на террасу, обернутая в полотенце. — Тебе мало фоток, где сверкаешь своими прелестями на веранде отеля?

— Это же мой дом. Здесь нет папарацци, — спокойно ответил он.

— Наивный.

— И если уж сверкать прелестями, то лучше вдвоем, — Зак внезапно ухватился за конец моего полотенца, дернул за него, и полотенце осталось в его руках. — Вот так уже лучше, — довольно заметил он, рассматривая мою фигуру с ног до головы.

— Если хочешь громкого скандала и красивых фото, ты только скажи, мы можем в таком виде и по улицам ЛА пройти, — с нарочито серьезным видом сказала я, — а пока я все же пойду оденусь. И тебе тоже советую не портить репутацию хорошего мальчика.

— Иногда ты бываешь занудой, — заметил Зак.

— Кому-то нужно быть занудой, — парировала я.

— Ладно, убедила… Маневр соблазнения не удался, — констатировал он и направился в ванную.

Я тем временем спустилась на кухню, сварила кофе, приготовила тосты и омлет. Когда я раскладывала омлет на тарелке, в кухне появился Зак, свежий и бодрый.

— Чем займемся?

— У нас осталось не так много времени вдвоем, давай просто проведем его вместе, — предложил Зак, и я с радостью согласилась.

Весь этот день и начало следующего дня мы катались по городу, осматривая те его уголки, которые не успели посетить до. Мы много обнимались и целовались, буквально физически ощущая наступление чего-то очень важного. И вот это время пришло. После обеда в уютном ресторанчике, мы в последний раз вернулись в дом Зака, чтобы я собрала вещи и переоделась для дальнего перелета.

Достав чемодан, я обнаружила подарок, который мы с Тёмой привезли Заку из России. Я отложила его, и сложила все вещи в чемодан. Закончив упаковку, я застегнула молнию на чемодане и выкатила его из комнаты, взяв подарок для Зака во вторую руку и окинув прощальным взглядом эту гостеприимную комнату. Зак ждал меня в гостиной. Он подошел и собирался помочь спустить чемодан.

— На борту пить нельзя.

— Это не для меня, — улыбнулась я. — Это от нас с Тёмой тебе, — с этими словами я протянула ему бутылку водки «Kalashnikov export». — Это настоящая русская водка. Здесь вы такого не пробовали.

— Спасибо, мои гости наверняка такого не пробовали, — грустно улыбнулся Зак. — Давай попрощаемся здесь. В аэропорту у нас это не получится. И я, если честно, не люблю расставания.

— Конечно, — ответила я и крепко обняла его.

— Я буду скучать, — прошептал Зак.

— И я буду.

— Приезжай скорее.

— Постарайся никем не увлечься за эти два месяца, хорошо?

— В моем сердце только ты, — нежно ответил Зак и поцеловал мою руку.

— Мне пора, Зак, — с тяжелым сердцем я расцепила руки и оторвалась от него.

— Поехали, — вздохнул он.

Его машина ехала по красивым улицам ЛА. Мимо проносились шикарные особняки. И сердце мое было готово выпрыгнуть из груди, остаться здесь. Но этому было не суждено сбыться. И машина несла меня все дальше. Зак сидел рядом темнее тучи. Было видно, что ему также тяжело. Его руки судорожно сжимали руль…

И вот знакомое здание международного аэропорта LAX. Машина въезжает на платный подземный паркинг, Зак останавливает ее и крепко целует меня в последний раз так, что дыхание я могу восстановить только после регистрации. Зак вышел из машины и помог достать чемодан из багажника.

— Увидимся в Лондоне, — игриво говорю я и, задержав свою руку в его ладони еще лишь на секунду, убираю ее и, не оглядываясь, иду к лифту.

— Подожди, — внезапно окликает он меня до того, как я успеваю дойти до лифта, и в две секунды догоняет меня, держа что-то в руках. — Я хочу подарить это тебе, — он протягивает мне свой iPod. — Здесь все моя любимая музыка. Пусть в России у тебя останется что-то от меня.

— Спасибо, Зак. Ты замечательный, — я с благодарностью взглянула на него, взяла iPod и снова пошла к лифту.

Ну вот теперь точно все! iPod Зака грел руку, и впереди меня ждал двенадцатичасовой перелет до Москвы. Пройдя регистрацию, и заняв одно из кресел, я включила iPod и вставила наушники. С первых нот на меня полилась музыка. Я не знала, что это за группы и раньше не слышала этих песен, но понимая, что это ЕГО выбор и ЕГО музыка, она прошибала меня насквозь. Незаметно подошло время посадки. Я прошла в самолет, заняла место у окна. Самолет взлетел по расписанию. За окном спускались сумерки. Зак остался где-то там внизу. В Калифорнии. А я летела в Россию. Слезы накатывали на глаза. Я накинула капюшон посильнее на глаза и отвернулась к окну. Теперь можно поплакать. И слезы ручьем хлынули из глаз. В ушах играла романтичная музыка — что-то из подборки Зака. Эти слезы копились во мне так долго, что прорывались наружу без единого звука. Со стороны наверное казалось, будто я с интересом смотрю в иллюминатор. Но я плакала. Я буквально рыдала.

Однако слезы скоро закончились, музыка сменилась на рок. Вытерев остатки слез, я наконец вернулась в исходное положение и оглядела салон. Рядом со мной сидела супружеская пара лет сорока. Они были русскими. Приезжали отдохнуть в ЛА в отпуск. Мы разговорились, и до ночи оживленно обменивались впечатлениями от Калифорнии. И только обессилев, я снова включила музыку и погрузилась в сон.

Во сне я не заметила, как пришло утро, и небо было морозно-прозрачным. Бортовые часы показывали, что часа через два мы совершим посадку в Шереметьево. Встав и умывшись, приведя себя в порядок, я стала ждать завтрак, который вскоре подали.

Глава 19

Признание

И вот меня встречает Москва. Пройдя контроль и