верит, что я буду действовать правильно.

Джон нахмурился:

— Но ты ведь можешь продать компанию после того, как он уйдет, верно?

— Может быть. — Тристан пожал плечами, выражение его лица стало настороженным. — Или, может быть, мы с Дейли могли бы восстановить бренд с нуля. Все эти годы я был доволен тем, что позволял Гарольду командовать. Он был добр ко мне, и мне не хотелось раскачивать лодку. Но если бы «Либерман и Данн» действительно принадлежали мне, я бы мог свободно менять там все, не испытывая вины. Что ты думаешь, Дейли?

Она почувствовала на себе взгляды всех присутствующих.

— Э-э-э, ну, я едва начала там работать, Тристан. Я не знаю, имею ли право помогать тебе принимать такие решения.

Джон явно уловил ее беспокойство.

— У вас обоих есть достаточно времени, чтобы обсудить детали. Гарольду понадобится как минимум несколько недель, чтобы разобраться с юридическими вопросами. К тому же это выходные. Работа может подождать. Кто хочет мороженого?

Тристан знал, что его импульсивные комментарии напугали Дейли, но не понимал почему. На обратном пути в Атланту она почти все время молчала.

Они уже почти вернулись в город, когда он снова заговорил о том, где она переночует.

Дейли покачала головой:

— Я не прочь остаться у тебя, но завтра понедельник. Сегодня вечером мне нужно поработать хотя бы пару часов, чтобы быть готовой к важной встрече. А если я останусь у тебя… ну, ты знаешь, что произойдет.

— Понимаю, — вздохнул он, борясь с разочарованием.

Она коснулась его руки:

— Эти были замечательные выходные, Тристан. Я с удовольствием продолжила бы их, но моя команда все еще обустраивается. Мне нужно быть на сто процентов вовлеченной в работу. Люди рассчитывают на меня. Ты это понимаешь.

— Да, — сказал он. — Но мне это не обязательно должно нравиться.

Он проводил ее наверх к ее квартире и поцеловал у двери.

— Спокойной ночи, Тристан!

— У нас есть соглашение, Дейли. Никаких решительных действий. Одна неделя зараз. Или по одному дню, если тебе так удобнее. Теперь мы в одной команде.

Ее губы изогнулись в широкой улыбке.

— И что это за команда? Разве мы не староваты для таких игр?

Тристан наклонился и укусил ее мочку уха.

— Это для того, чтобы ты не забывала обо мне, моя милая.

— Как будто я смогу. — Она обхватила его лицо ладонями и быстро поцеловала. — Увидимся!

Для Дейли следующая неделя превратилась в экспресс-курс по разделению личных и рабочих отношений. В понедельник, вторник и среду Гарольд приходил к ней в офис и приводил новых клиентов.

Тристан снова скрывался от нее. Или он избегал «решительных действий», или он пытался соблюдать ее границы.

В любом случае она скучала по нему.

В четверг Дейли ушла пораньше, чтобы встретиться с Табби в ее школе, где началась подготовка к новому учебному году. В мае учителям пришлось упаковать все свои вещи, потому что в здании начался ремонт, как только дети ушли на каникулы.

Ее сестра выглядела измотанной.

— Ты в порядке, Табби?

— Не знаю! — всплеснула руками сестра. — Они перевезли куда-то все мои вещи. Теперь мне надо их искать по всей школе.

— Но я пришла, чтобы тебе помочь. Где я могу переодеться?

Табби указала направление:

— Вон там женский туалет.

Дейли вернулась через несколько минут, смеясь.

— Туалеты такие маленькие.

— Я могла бы отправить тебя в учительскую, но боялась, что ты заблудишься и не вернешься.

— Я здесь ради вас, миссис Гамильтон. Кстати, ты ведь знаешь, что тебе нужна новая табличка с именем?

Внезапно Табби разрыдалась.

Дейли ошеломленно замерла.

— Извини, если я как-то обидела тебя, — залепетала она. — Табличка с именем не имеет значения. Давай забудем про нее. Нам надо передвинуть столы, я правильно поняла?

— Дело не в этом, — всхлипнула Табби.

— Тогда что же такое, дорогая?

Табби была бледна как молоко. Она оглядела открытый класс, чтобы убедиться, что поблизости никого нет.

— Я думаю, что беременна.

Дейли просияла:

— Это невероятно, дорогая. Поздравляю!

— Это не невероятно, — возразила Табби, выглядя гордо и в то же время испуганно. — Учительницам полагается беременеть в конце июня, чтобы весной уйти в декретный отпуск. Негласное правило. Но я думаю, что мы ошиблись в первый вечер, когда вернулись домой после медового месяца. Мы были так рады оказаться в своей постели, что…

Дейли прикрыла рот сестры рукой.

— Тише, дорогая! Ты понимаешь, какую ерунду ты говоришь? Никто не может законодательно устанавливать сроки зачатия.

— Это не закон, — угрюмо сказала Табби. — Так принято.

— Что думает Джон?

Слезы снова потекли по лицу сестры.

— Он еще не знает. Я боюсь ему сказать. Он попытается внести изменения в работу, чтобы его график позволил ему больше времени проводить дома.

Дейли снова обняла сестру, удивляясь тому, что маленькая Табби сделала огромный шаг вперед по сравнению с ней.

— Поздравляю, дорогая! Я думаю, это, наверное, гормоны тебя расстраивают, да?

Все будет хорошо, клянусь. Мы приведем этот класс в порядок, а потом ты сможешь пойти домой и сообщить своему любимому мужу хорошие новости.

Наконец Табби перестала плакать, и они проработали два с половиной часа.

Дейли поправила плакат на стене и взглянула на сестру, которая заполняла ящики учительского стола принадлежностями.

— Табби? Могу я задать тебе личный вопрос?

Сестра резко вскинула голову:

— Конечно.

— Тебе было легко влюбиться в Джона? То есть ты понимала, что это произойдет? С самого начала?

Дейли знала, что общие друзья устроили им свидание вслепую и что между первым свиданием и следующим был значительный перерыв.

Табби хорошо знала свою сестру и понимала, что та задает вопросы не просто так. Но не стала любопытствовать. Вместо этого она ответила:

— О нет. Это было совсем непросто. У нас с ним не было почти ничего общего. Я целый день работаю с детьми, а он управляет миллионами долларов. Поначалу я была уверена, что нам не о чем будет говорить.

— А что было сложнее всего?

Табби пожала плечами:

— Он однажды позвал меня на свидание, но сам не пришел. И на этом для меня почти все закончилось. Я не дива. Я не требую рабской преданности. Но мне определенно нужен был мужчина, который был бы заботливым и уважал меня.

— Что случилось потом?

— Я ясно дала понять, что его поведение неприемлемо. Но правда в том, Дейли, что мне тоже пришлось как-то измениться. Работа Джона требует присутствия на общественных мероприятиях. Я пыталась отказаться от них в течение нескольких месяцев. Я была уверена, что его клиенты увидят во мне скучного учителя государственной школы. И ты помнишь,