Шрифт:
Закладка:
— Ваше Величество, — ответил я максимально серьёзно, — понимаю, что вас беспокоит безопасность Её Высочества. Могу заверить вас, что Анна Дмитриевна всё время была в шлеме.
На другом конце линии повисла тишина, а потом раздалось сдавленное хрюканье, перешедшее в громкий смех. Я услышал, как Император пересказывает кому-то мои слова, а затем раздался звук удара и возмущенный возглас:
— А мне-то за что?
Связь прервалась.
Я в недоумении уставился на телефон:
— Чё это было?
Глава 9
С днем рождения!
Звонки от членов императорской семьи по утру уже стали чем-то само собой разумеющимся. И, как правило, именно они задавали вектор всему грядущему дню. А я и не против, если уж честно. Поход в разлом или какая-нибудь спецоперация по устранению неугодных негодников — это пожалуйста.
Это я завсегда.
Но то, что мне предложили сегодня, как-то выбивалось из ряда вон.
— Артём? — вместо «алло» спросила Аня, будто бы заискивая с самого порога.
— Аня? — ответил ей так же.
— Привет. Слушай, не планируй ничего на вечер, ладно? — а у самой тон такой просящий.
— Да я и не планировал, у нас же сегодня вроде как разломы…
— Разломы отменяются, — вздохнула Аня, похоже, с сожалением. — Нас позвали на день рождения. Вообще-то позвали уже давно, но я напрочь забыла со всеми этими приключениями.
— Ну допустим, — согласился я. — Позвали вас с братом, я так понимаю. А я здесь причём?
— При том, что тебя тоже пригласили. Тебя, Ариэль и кого-нибудь из девочек-инферн.
«Кто-нибудь из девочек-инферн» как раз сидела напротив, наворачивала сладкие сырники с копчёным жерехом, — как её только не выташнивает от таких сочетаний? — и грела уши. Естественно, я говорю о Наге.
Володя-Володя… понимает, что все вокруг всё понимают, но делает вид, что не понимает, что все вокруг всё понимают, хотя при этом хочет, чтобы все вели себя так, будто понимают, но делали вид, что… э-э-э… чёрт. Мысль хорошая, но оформить сложно. Короче! Все всё понимают, а он засранец…
— И что нам там делать? — спросил я. — На этом дне рождения?
— Как что? — неподдельно удивилась императорская дочь. — Входить в высшее общество.
— Так я вроде бы… э-э-э, — я посмотрел по сторонам, оглядывая столовую поместья Черновых. — Я вроде бы уже тут.
— Очень смешно, Чернов, — фыркнула Аня.
О!
Вот она, эта бабья привычка переходить на фамилии в целях манипуляции незащищённым мужским разумом. Не к добру это, ой не к добру.
— У тебя, конечно, сложился медийный образ сорвиголовы и героя Империи, но среди золотой молодёжи тебя считают каким-то затворником.
— Да дел у меня других нет, — честно ответил я, — кроме как о мнении золотой молодёжи переживать.
Вообще-то я хотел иначе выразиться, но в последний момент успел подумать, что «срать» в разговоре с Её Высочеством — совсем уж моветон.
— Чернов! — возмутилась Аня, и тут же сменила тон, переходя на заискивающие нотки. — Артём, ну чего ты? Выйдешь, развеешься. Познакомишься с интересными людьми…
Тут я заметил, что Нага что-то яростно нашёптывает на ухо Ариэль. Слух у неё всё-таки отменный, как у бабульки на скамеечке возле подъезда. Всё услышала, и теперь подбивает к чему-то рогатую принцессу.
Вот ведь…
Вот ведь бабьё оголтелое! Где те времена, когда меня окружали Веневитин, Нецали и Илюха с Евгенычем⁉ Где те весёлые приключеньки с разломным авокадо и пьянки в поездах, когда просыпаешься голым в чужом купе⁉
— К тому же, — тем временем продолжила Аня. — Не тебе одному нужно интегрироваться в общество. Нужно показать сильным мира сего…
— Ой ли?
— Ну ладно… Нужно показать детям сильных мира сего, что инферны — такие же люди.
— Да-да! — воодушевлённо поддержала Нага. — Пора выводить нас в свет!
— Нага, ты совсем охренела? — я прислонил ладонь к телефону, так чтобы меня не было слышно.
— А чего я⁉
— А ничего, что ты мои разговоры подслушиваешь?
— Так а чего у тебя такой динамик громкий⁉
— Артём⁉ — настойчиво позвала из моего громкого динамика Аня. — Артём, ты тут?
— Тут-тут.
— Ну что?
— Скажу прямо, я от этой идеи не в восторге…
Тут Ариэль напротив меня сложила ладони в молебном жесте, поджала губки и сделала большие глаза. Как одинокий котёнок в витрине зоомагазина.
А Нага в свою очередь зачем-то расстегнула верхние пуговицы рубашки. Как будто не уяснила ещё, что на меня её сиськи не оказывают того гипнотического воздействия, как на сына самодержца российского…
Блин… кажется, девки всё уже решили за меня. Чёрт бы их побрал. Ладно, от одной маленькой уступки ничего страшного не случится, так ведь? Девки — они же всё-таки девки. И гулять их периодически всё-таки надо.
И вообще, как учил меня мой наставник, уступай бабе в мелочах — и она охотно послушает тебя в серьёзном.
— Ладно, — нехотя согласился я. — У кого хоть день рождения-то?
— У Насти Еловицкой.
— А-а-а-а-а, — протянул я. — Ну раз у самой Насти Еловицкой. Кстати, а кто это?
— Это младшая дочь князя Еловицкого!
— А-а-а-а-а-а… А князь Еловицкий кто?
— Вот видишь! — торжествующе воскликнула Аня. — Ты совершенно не в курсе аристократической жизни своей страны!
— Куда уж мне, — вздохнул я. — Ладно. Что подарить? Она хотя бы одарённая?
— Одарённая.
— Уже хорошо. Найду в загашниках какой-нибудь артефакт. На ёжиков может даже губу не раскатывать, но что-нибудь интересное… а кстати! — тут я понял, что кое-чего не понял. — А почему разломы сегодня отменяются? Если сейчас выедем, то к вечеру успеем на этот ваш день рождения.
Какое-то время в трубке было тихо. Мои инферны тоже как-то странно на меня уставились.
— Ты дурак? — наконец изумлённо спросила Аня. — У меня одна причёска три часа займёт. А маникюр? У меня с этими разломами от ногтей одни огрызки остались, наращивать надо! А платья выбрать? Ладно мне, а девочкам?
— Понял. Раз всё так серьёзно, то
